— Моя бабушка родом из деревни Юшковичи Любанского района. Когда летом 1944 года освободили Беларусь, она вышла замуж за односельчанина Михаила Достанко. Молодые недолго наслаждались семейным счастьем. Михаила уже в июле призвали в регулярную Красную армию и отправили на фронт, откуда он стал одно за одним присылать солдатские треугольнички-письма.
О войне написано не всё…
История Великой Отечественной войны не была бы полна без этих бесценных документов. Фронтовые пожелтевшие треугольники... Неровные выцветшие чернильные строчки с кляксами. Каждое письмо — уникальная история, отражающая судьбу человека, его родных и близких. Вчитываясь в строки воспоминаний, от которых мурашки по коже и ком в горле, невольно задумываешься о важности самого главного: вечной памяти и настоящей любви к Родине, семье. Писем с фронта от дедушки Миши в семье Ольги Ганчар было более двух десятков.— Письма находились дома у моей бабушки Евы Романовны, она их свято и бережно хранила в сундуке до самой смерти, до 1998 года. Очень часто перечитывала их и всегда плакала.
Ева и Михаил Достанко в мирные годы (оба слева)
Деньги с фронта
Об этом нечасто упоминается, но в годы Великой Отечественной войны советским солдатам, офицерам и генералам выплачивалось денежное вознаграждение. Для выплаты наличных денег военнослужащим Госбанк СССР создал почти 600 полевых отделений и касс.Выплаты складывались из окладов (должностного и по званию) и дополнительных премий. Вновь прибывшие на фронт рядовые красноармейцы получали скромные 17 рублей, но вот командир взвода — уже 625, ротный — на 125 рублей больше, а командир корпуса — около 2000 рублей. К окладам на фронте выплачивались и так называемые боевые премии. Их размер составлял 25 — 100 процентов от оклада. Также можно было получить доплаты за уничтоженную живую силу и технику фашистов. К примеру, за подбитый немецкий танк командир танкового расчета получал 500, а его подчиненные на 300 рублей меньше.
Наш земляк Михаил Достанко был номером минометного расчета и, как и его товарищи, получал денежное вознаграждение, позволявшее ему поддерживать родных в Белоруссии.Вот что пишет Михаил в письме от 20 февраля 1945 года:
«Привет из Восточной Пруссии. Здравствуйте, многоуважаемая жена Ева и дорогие родители. Я сейчас нахожусь от вас далеко, на территории проклятой Германии, где продвигаемся вперед с каждым днем. Спешу сообщить тебе, жена Ева, что я тебе выслал перевод на сумму 170 рублей (сто семьдесят рублей). И сообщи мне в скором времени о получении денег с почты. Также сообщи мне, получала ли ты 140 рублей, которые я высылал раньше. /…/ Остаюсь жив и здоров! И на этом пока до свидания. Твой муж Миша. /…/ Все зимнее время нахожусь под открытым небом. Не обижайтесь, что плохо написал, был в горячем бою».
|
|
Отец и сын
Отправляясь на фронт, 22‑летний Михаил Достанко еще не знал, что любимая Ева уже носит под сердцем их ребенка. На стыке зимы — весны 1945‑го на свет появился малыш, которого назвали Николаем. Ева сообщила мужу об этом в письме, и радости Михаила не было предела. Вот как фронтовик отвечает на письмо с родины:«29 марта 1945 года. Ева! Во первых строках поздравляю с народившимся нашим сыном и передаю массу наилучших пожеланий! Когда получил письмо, я был очень обрадован и доволен, что у нас есть наследник-сын и что ты пока что в полном здравии. Какое имя дали, такое пусть и будет. А насчет того, что нам люди завидуют, — пусть! А мы живем хорошо, дружно и будем так жить и дальше.
Дорогая Ева! Смотри о своем здоровье и нашего сыночка, чтобы я пришел к нему с победой. Не беспокойся, я вышел из переднего края, ожидаем приказа на формировку, потому что мы закончили бой в Восточной Пруссии и вышли к Балтийскому морю, я нахожусь в 5 километрах от него…»
Может, и к лучшему, что так и не дошла из Белоруссии трагическая весть до минометчика 133‑го гвардейского минометного полка Михаила Достанко о том, что маленького сына уже нет в живых.Рассказывает Ольга Ганчар:
— Не прожив и четырех дней, малыш умер от тифа, что тогда было не редкостью. Моя бабушка Ева не решилась написать об этом мужу. Ей не хотелось, чтобы к суровым фронтовым испытаниям и лишениям добавились страдания, она оберегала от душевных травм любимого человека.
Свое последнее письмо белорус Михаил Достанко пишет Еве 26 апреля 1945-го:
«26 апреля 1945 года. Сейчас я нахожусь в 7 километрах от Берлина с южной стороны. Дорогая Ева! Выпало на мою долю мстить немцам и в Берлине, уверен, что Берлин падет на днях. И победа будет нашей. Войска уже соединились с нашими союзниками.
Пару слов про жизнь наших врагов. Если бы ты посмотрела, как они живут, то ты бы сказала: жить и жить… А эти убийцы навязали войну нам и потеряли тысячи своих жизней за свои злодеяния. В жарких боях освобождал я тысячи советских людей, угнанных на каторжные работы. Крепко целую несколько раз! Твой муж Михаил Алексеевич Достанко».
Наверняка Михаил в эти дни у логова фашистов своими мыслями был уже в родной хате с любимой женой Евой и сыночком Колей. Увы, Берлинская операция была настоящей кровожадной мясорубкой: в ней ранены, убиты, пропали без вести более 300 тысяч советских военнослужащих. Один из них — Михаил Достанко. Он погиб через два дня после написания своего последнего письма — 28 апреля 1945-го. Еве о смерти мужа написали его друзья-однополчане.
«6 мая 1945 года. Привет из Берлина.
Письмо пишет Мишин друг, верный товарищ, с которым мы всегда вместе кушали, спали и вместе били немцев. Немецкий снаряд попал в голову и убил, его убило. Потеряли мы своего товарища, который верно сражался за родину. Ева, мы его похоронили в городе Берлине. Он сказал, чтобы я написал тебе письмо, если погибнет. Он передал тебе свой горячий привет перед смертью, а также своему родному сыну Николаю Михайловичу, сестрам и братьям. Ева, передают тебе привет Мишин верный товарищ Алексей Павлович Мацяпиров и командир Гаспарян Саркист».
Михаилу Достанко было всего 23 года. Его похоронили в пригороде Берлина, в Темпельгофе. Никто из родных никогда не был на могиле героя, нет даже информации, сохранилась ли она. Что касается Евы Романовны, то через пять лет после войны она вышла замуж за Антона Тишкевича, вдовца с тремя детьми, которых воспитала и вырастила как своих родных. В 1951-м у Евы и ее супруга родилась дочь Мария — мама Ольги Ганчар.
— Бабушка Ева пронесла любовь к своему первому мужу через всю жизнь. Она умерла в 1998 году и, даже оставляя нас, в свои последние секунды шептала его имя: «Миша…»
Строки, опаленные войной…
У каждого солдатского треугольника своя история: счастливая или трагическая. Бывало, что иногда весть с фронта о том, что родной человек жив и здоров, приходила после ненавистного казенного конверта. Сегодня мы не знаем точно, что раньше получила Ева из Германии — письмо любимого мужа, датированное 26 апреля 1945‑го, или похоронное извещение № 049, отправленное 2 мая того же года.* * *
Солдатские письма с фронта — вечно живые, пропахшие порохом строчки, часто простые и скупые. В них мало художественного вымысла, а за ними мысли героев-фронтовиков, которые так хотели жить и любить. В них дыхание войны, грязь и кровь суровых фронтовых будней, чистота души и нежность солдатского сердца, беспокойство о близких и огромная вера в Победу…Это правда о войне. Давно фронтовые письма близких перестали быть личным, семейным делом людей. Это уже история. Наша история.
А завершить хотелось бы строками литератора и историка Евгения Кирпоноса:
Писали их на смертном рубеже,
Под скрежет танков, орудийный рев,
Писали их в окопах, в блиндаже,
На бомбами израненной меже,
На улицах сожженных городов…
О письма фронтовые грозных лет -
Бесценней документов в мире нет!
usachev@sb.by
