Скандал — именно с этим словом в последнее время ассоциируется солнечный камень. Янтарный бум в соседней Украине, а вот совсем недавно под прицел камер попала «столица» этого дара природы — Калининград.
Десять нарушителей «накопали» себе штраф до 5 тысяч российских рублей. Хотя, как потом сказал в эфире телеканала «Россия 1» директор Калининградского янтарного комбината Михаил Зацепин, для копателей такие штрафы что комариный укус для слона — нелегальная добыча янтаря эти «расходы» покрывает с избытком. Говорят, в тех краях «черный копатель» зарабатывает до 50 тысяч российских рублей в день. И налево за год уходят до 150 (!) тонн камня. В Украине, несмотря на то что янтарь там признан драгоценным камнем и ответственность за незаконную добычу — уголовная, до 90 процентов работ по его добыче отдано на откуп нелегалам. А как дела обстоят у нас?
Назвать нашу ситуацию янтарной лихорадкой, пожалуй, было бы слишком громко. Но некоторые новостные сообщения поистине впечатляют. Чего стоит, например, недавняя история с перевозкой 800 килограммов янтаря в мешке из-под картошки под видом гранулированной лузги семян подсолнечника. Ничего себе семечки! Следовали они, правда, через территорию нашей страны из Украины в соседнюю Литву, так что вроде и местным правонарушением эту историю назвать трудно. Хотя очевидно: мы в данном случае — страна транзита. И через нас нарушители могут пытаться провезти ценный камень не только в Литву, но и, к примеру, в Польшу. И такой случай был не далее чем в апреле этого года. Только на этот раз нарушителем был брестчанин, который вез за рубеж 18 янтарей, оцененных в 150 миллионов неденоминированных рублей.
Вот тут назревает вопрос: откуда камешки? По-прежнему из Украины, где бушуют янтарные войны и где, увы, процветает янтарная коррупция? Или все же это наши, белорусские, ведь месторождения янтаря, пускай и не самые богатые, у нас в стране тоже имеются? Брестчина и Гомельщина — в этих регионах и стоит искать подземные клады. Так в далекие 1990-е оценила нашу янтарную перспективу организация «БелГЕО». Тогда даже была дана подробная характеристика одного из таких участков — Гатча-Осовского (Жабинковский район Брестской области). Потенциал оценили всего в 5 тонн. Выяснили, что залегает камень почти на поверхности — не глубже 10 метров. Более того, специалисты отметили: до 90 процентов минералов желтого, светло-желтого, желтовато-белого цвета размером от 5 до 45 мм можно использовать в ювелирном деле.
Впрочем, такого рода месторождение — это лишь капля в море, если мерить мерками Советского Союза с его огромными территориями и десятками крупных очагов залеганий янтаря. Куда как более перспективными точками для разработки посчитали Калининград и Прибалтику. Но главной причиной для заморозки наших разработок, подчеркивает начальник управления по геологии Минприроды Сергей Мамчик, стала их экономическая нецелесообразность. Разрабатывать их промышленно шахтным или карьерными способами? Да и что, собственно, разрабатывать? То, что имеется у нас, — это лишь переотложенное месторождение, а значит, ледник поднял его на верхний слой и разбросал камень по большой территории.
— Да, янтарь можно найти фактически на поверхности, — говорит Сергей Мамчик, — но его залежи невелики. Он зачастую находится в небольших болотистых местах. И промышленный способ добычи тут совсем не подходит. А вот то, что в прежние времена называлось старательством, — вполне. Куда как больше смысла собираться в артели — технология добычи минерала ведь очень проста. Но не исключено, что на территории Беларуси мы еще найдем и серьезные промышленные месторождения.
У ученых, кстати, свой взгляд на ситуацию. По последним данным, рассказывает доктор геолого-минералогических наук, профессор, заведующий кафедрой географии и природопользования БрГУ имени А.С.Пушкина Максим Богдасаров, самой перспективной можно назвать Лельчицкую площадку, которая прежде была в тени. Такие результаты дало исследование, проведенное с украинскими специалистами, к которому сейчас подключились и польские эксперты. Кто знает, какие выводы даст эта работа! Ясно одно: ученые работают фундаментально.
о пока суд да дело, свободную янтарную нишу заняли предприимчивые граждане, которым, собственно, солидные научные исследования ни к чему. У них все, что нашел, — мое личное. И попробуй докажи, что эти камешки белорусские!
Сергей Мамчик поясняет: сукцинит — наша разновидность янтаря, он абсолютно идентичен украинскому и прибалтийскому, поскольку происходит от одного вида произраставших 30 миллионов лет назад в здешних лесах сосен. Да и спрос на этот минерал в Китае, который, как говорят специалисты, ныне диктует моду на солнечный камень, одинаковый. Более того, его красота — далеко не всегда самый важный показатель, поскольку достаточно часто используют такой янтарь в медицинских целях. А вот стоимость его в десятки раз дороже, чем в прежние годы.
ольшой соблазн превращается в большие штрафы и даже в громкие уголовные дела. Одно из самых нашумевших было в 2015-м — незаконная добыча янтаря в водоохранной зоне озера Черное в Березовском районе и близ заказника «Споровский» Дрогичинского района обошлась нарушителю в четыре года ограничения свободы. Стоили ли того 103 добытых янтарных камня? Уже в июне этого года попытка заработать на янтаре на территории Столинского лесхоза, в километре от белорусско-украинской границы, обошлась жителям Пинска и Пинского района в штрафы размером в 20 и 25 базовых величин. Не проще ли было сходить в ювелирный магазин и купить себе на эти деньги готовые украшения?
Оказывается, есть у нас в стране с десяток компаний, которые имеют законное право на геологоразведку янтаря. Но жадничают и они. Например, как констатирует заместитель председателя Брестского областного комитета природных ресурсов и охраны окружающей среды Сергей Шилинчук, ООО «Алрикс» под видом проведения таких работ дважды, в 2014-м и 2016-м, занималось добычей солнечного камня. В последний раз для фирмы нарушение закончилось лишением права работать на отведенных участках.
Главный ущерб, конечно, несет природа, которая, увы, нарушителю сдачи не даст. В заказнике «Споровский» незаконная добыча янтаря фактически превратила в пустыню более чем 7 тыс. квадратных метров земель , вред составил около 50 000 рублей. В районе деревни Ольховка Кобринского района пострадали более 2 тыс. квадратных метров территории, вред составил 4,5 тысячи рублей. Что стоит за сухими цифрами? Деградация земель, говорит Сергей Шилинчук, оголяет корневую систему деревьев. Сильный ветер без труда вырвет их с корнями. Уничтожается плодородный слой почвы. Да и в целом на таких территориях и для животных, и для людей находиться опасно. С виду лужи, а на самом деле глубокие ямы. Ступив в них, запросто можно утонуть. И вернуть такую территорию к нормальной жизни на протяжении многих и многих лет невозможно.
Почему так происходит? В первую очередь, конечно, из-за жажды легкой наживы, убежден Сергей Шилинчук. Хотя все прекрасно знают, какими штрафами это грозит. Есть месторождения, которые пока никем не разрабатываются, и это для многих прекрасный стимул взять быка за рога. Хотя, заверяет Сергей Мамчик, в ближайшее время все может измениться. К середине весны следующего года должны быть проведены исследовательские работы на одном из потенциальных месторождений, для возможного распространения этого опыта отработана технология старательской добычи. «Посмотрим также, как это влияет на окружающую среду, — говорит он, — чтобы в будущем выработать технологию для таких работ. Оценим экономическую выгоду. Ведь без экономической эффективности и говорить об этом нет смысла».
Даведка
Бурштын — закамянелая выкапнёвая смала старажытных іглічных дрэў познемелавога, палеагенавага і неагенавага ўзросту, мінерал класа арганічных злучэнняў. Адносіцца да першай групы ювелірна-вырабных камянёў. Радовішчы бурштыну знойдзены на ўсіх кантынентах, за выключэннем Антарктыды. Усяго ў свеце налічваецца больш за 200 яго радові-шчаў. Найбольш буйным рэгіёнам здабычы бурштыну з’яўляецца Балтыйска-Дняпроўская пра-вінцыя, да якой адносіцца каля 95 працэнтаў сусветных рэсурсаў сонечнага каменю.
Бурштын выкарыстоўваецца ў ювелірнай справе — для вырабу разнастайных упрыгажэнняў і прадметаў побыту; у прамысловасці — у якасці хімічнай сыравіны для вытворчасці бурштынавых кіслот, масла і каніфолі, якія выкарыстоўваюцца ў парфумернай, фармацэўтычнай і лакафарбавай прамысловасці.
Паводле некаторай інфармацыі, за 1 кілаграм камянёў вагой да 2 грамаў скупшчыкі плацяць каля 50 долараў. Цана за камень памерам да 5 грамаў узрастае да 600 долараў. Яшчэ ў два разы — да 1600 долараў. І гэтак далей. Бурштын на продаж у іншыя краіны, як правіла, адвозяць кур’еры, якім плацяць невялікі працэнт ад прыбытку. Асноўныя краіны — пакупнікі бурштыну — Кітай, Польшча, Арабскія Эміраты, Індыя. Цана каменю ў Польшчы вырастае прыкладна на 40%, а ў Кітаі — на ўсе 100%.
Дарэчы сказаць
Не ўсё тое золата, што дае прыбытак
Нафта, калійныя солі, даламіты, мелавыя пароды ў нашай краіне здабываюцца многія дзесяцігоддзі. Часам знаходзяць новыя радовiшчы, а старыя вычэрпваюць свой рэсурс. А што ў перспектыве? Пра гэта мы запыталіся ў начальніка ўпраўлення па геалогіі Мінпрыроды Сяргея Мамчыка.
Першая ўмова, калі гаворка ідзе аб распрацоўцы новых напрамкаў, адзначае ён, — гэта іх эканамічная мэтазгоднасць. І, на жаль, яе няма, калі мы гаворым пра беларускія плаціну, золата, серабро, алмазы. Гэтыя элементы ў нашай зямлі таксама ёсць. Але перспектыўных вялікіх канцэнтрацый, якія можна смела распрацоўваць, не выяўлена.
— Значна большую карысць для краіны прыносіць здабыча калійных солей, — кажа Сяргей Мамчык. — Iх запасы, экана-мічнае значэнне вялікiя. Золата і алмазы будзем даследаваць, але адначасна. А вось патэнцыял здабычы беларускай нафты вывучаем — рэалізуецца вялікая рэгіянальная праграма.
Перспектыўнымі лічацца таксама базальты і туфы, якія ўтварыліся на нашай тэрыторыі каля паўмільярда гадоў таму дзякуючы актыўнай вулканічнай дзейнасці. У гэтым сэнсе, па словах Сяргея Мамчыка, асабліва перспектыўная Брэстчына.
— Гэты сучасны матэрыял патрэбны для каменнага ліцця, вытворчасці мінеральных валокнаў, — удакладняе ён. — Улічваючы бум будаўніцтва ў краіне, гэта актуальны напрамак.
Не менш важная пера-ацэнка значнасці радові-шчаў рэдкіх і рэдказямельных элементаў. Гаворка пра такія металы, як берылій, ітрый, лантаноіды, якіх вельмі мала і якія часта цэняцца даражэй золата. Выкарыстоўваюцца яны ў такіх галінах, як атамная прамысловасць, авія- і ракетабудаванне, прыборабудаванне.
