Гендиректор Белгосфилармонии Александр Гарбар - о вечном сиянии классики, службе на морфлоте и любви к баяну

В этом году исполняется 80 лет со дня создания Белорусской государственной филармонии. Это произошло 25 апреля 1937 года. Филармония открылась в составе симфонического оркестра, оркестра белорусских народных инструментов, ансамбля народной песни и танца и хоровой капеллы. Здания своего не было, репетировали в неприспособленных условиях. Первый главный дирижер симфонического оркестра, знаменитый педагог и музыкант Илья Мусин вспоминал: «Концертным залом служило помещение клуба. Неуютное, пустое фойе, столь же непривлекательный зал. Вместо эстрады — типичная клубная сцена. Акустика отвратительная».

Новый концертный зал рядом с площадью Якуба Коласа открылся в апреле 1963-го. А новейшая история белорусского храма музыки началась после капитальной реконструкции в 2005 году, тогда в нем был создан интерьер, отвечающий самым современным стандартам и технологиям, улучшено качество звучания, открыт второй, Малый зал имени Григория Ширмы.

Какую музыку предпочитают сегодня слушатели? Место ли джазу на академической сцене? Высоки ли зарплаты артистов и сколько у филармонии  меценатов? Об этом, а также о себе, своей малой родине, увлечениях и новых задумках — в интервью героя проекта «Первые лица» Александра Гарбара.

В приоритете — классика

— Александр Валентинович, как юбилей отмечать будете?

— Сейчас для нас юбилей по календарю, а отмечать торжественно будем весь юбилейный концертный сезон, он начнется в сентябре с переходом на 2018 год и завершится в июле. Но уже в этом году под эгидой юбилея пройдет 2-й Международный форум «Белорусы мира». Он соберет музыкантов почти из 20 стран, тех, кто когда-то оканчивал нашу академию музыки или консерваторию, но живет теперь за рубежом. Ждем многих замечательных и известных исполнителей-земляков. Знаковыми будут международные фестивали — Юрия Башмета и «Владимир Спиваков приглашает». Усилим и наши традиционные форумы — «Белорусская музыкальная осень» и «Минская весна». Кульминацией же юбилейного концертного сезона на его завершение станут несколько дней, в течение которых свои достижения и мастерство смогут показать все коллективы и солисты Белгосфилармонии. 

— Что сегодня звучит в филармонии? 

— Музыка самая разнообразная — разных эпох, направлений и стилей, от старинной до современной. С 2010 года анализируем концертную деятельность по жанровой востребованности. И видим: 54% наших зрителей отдают предпочтение классической музыке, в приоритете концерты камерные, симфонические, фортепианные, хоровые. Привлекателен цикл «Шедевры мирового органного искусства». Академической музыки в нашем репертуаре 70%. На второй ступеньке — народная, затем — эстрада и джаз, танцевальная.
Значительное место в нашей репертуарной афише занимает музыкальное образование и просвещение детей и молодежи. Это — большая, нужная и важная работа. По итогам 2016 года каждым шестым нашим посетителем был ребенок. Очень успешно в этом плане работают Евгений Бушков с Государственным камерным оркестром и Государственный академический симфонический оркестр под управлением Александра Анисимова. Кстати, полгода назад мне пришла идея создать при филармонии хоровую детскую студию. Думаю: действительно, кому, как не нам. Ведь у нас работают Государственный камерный хор и Государственная академическая хоровая капелла. Есть уже даже те, кто готов этим делом заняться.

В прошлом году почти 100 тысяч зрителей посетили концерты в двух наших залах, а с учетом выездных выступлений наши программы прослушали 146 тысяч зрителей, дано 1438 концертов, причем представлено 114 новых проектов. Выходит: день прошел — 5 концертов филармония дала по стране. 
— Завсегдатаев филармонии не смущает звучащий на академической сцене джаз?

— Поначалу не все приняли эту новость. Но сейчас отношение изменилось. «Джазовые вечера в филармонии» пользуются спросом. Они у нас проходят 6—7 раз в год и с неизменными аншлагами. И если зритель идет на джаз, то почему бы в филармонии ему не быть. Тем более такие концерты дают прибыль, которая направляется потом на заработную плату. Я же должен думать: как заработать? У нас в филармонии так сложилось, что где-то 57 процентов артистического и обслуживающего персонала имеют тарифный разряд — до 14-го. Например, когда в камерном оркестре работает муж, а в симфоническом — жена и у них трое детей, я знаю их зарплаты и думаю об их благосостоянии. Даже наш европейского уровня коллектив, приносящий валюту, знаменитый вокальный ансамбль «Камерата» сегодня работает по 14-му разряду. Вот и думаешь: как же так и что делать? Я, конечно, тарифные разряды не поменяю. Но для меня очень важно при этом положении держать зарплаты артистов на уровне.

— Какие они сегодня?

— Средний уровень зарплаты по филармонии около 550 рублей. Но даю пояснение. 112 человек в штате — это обслуживающий персонал: электромеханическая, вентиляционная, сантехническая, инженерная службы, уборщицы, гардеробщицы, у которых 9—10-й разряд и невысокие зарплаты. Так что у одних может быть 500 рублей, у других — 800 рублей. 

Но я считаю, мы находимся сегодня в неплохих условиях. Государство дало нам здание, площади, выделяет субсидии. Единственное, что от нас требуется, — создать программу и такой творческий продукт, чтобы он был востребован, чтобы удовлетворить интересы зрителя и самим заработать. 

Сплав виртуозов

— Велики ли субсидии филармонии от Министерства культуры и есть ли у нее меценаты?

— Субсидий в этом и прошлом году для фестивальных проектов практически не было. И это неплохо. Мы поняли, что нам нужно больше работать. Вот взять наш фестиваль «Белорусская музыкальная осень», который раньше дотировался. Я задавал себе вопрос: почему фестиваль международного уровня проходит хуже, чем повседневные проекты? Значит, недорабатываем. А когда прекратились дотации, мы стали больше думать о престижных проектах, больше заниматься финансовой стороной, и последний наш фестиваль дал прибыль.
Что касается меценатов, то плотно поиском мы занялись с 2011 года. С этого времени нас спонсировали 83 организации. Не хочу сказать, что закидали финансами, но мы каждый год получаем хорошее подспорье. Закупили музыкальную аппаратуру для фольклорного ансамбля «Купалинка». Поправили положение с инструментами в Национальном академическом оркестре народных инструментов имени И. Жиновича и Государственном академическом симфоническом оркестре. Ведь с 1976 года музыкальные инструменты для филармонии не закупались. Решили этот вопрос. Клавесин приобрели. Теперь думаем о концертном рояле.


— Расскажите о вашей многочисленной филармонической семье.

— Поверьте, ни в одной филармонии мира нет такого количества собственных коллективов — 19. И они выдающиеся. Плюс солисты, вокалисты и инструменталисты. Наша филармония сегодня объединяет 180 ярких виртуозов. В их составе — 84 лауреата международных конкурсов. Причем такие, как, например, Павел Кухта или Владислав Плиговка, становились ими по два десятка раз и больше! 75 ведущих мастеров сцены. 21 человек — действующие народные и заслуженные артисты. Это  высочайший профессиональный уровень. Михаил Козинец, Александр Анисимов, Юрий Гильдюк, Людмила Ефимова, Евгений Бушков, Наталья Михайлова, Татьяна Старченко, Елена Телькова, Игорь Оловников, Анатолий Каштолапов… Я восхищаюсь и горжусь этими людьми.

— К таким артистам и подход нужен особый.

— Мой подход простой: они — творцы, их Бог талантом наделил — творить. А мой талант в том, чтобы создавать условия и содействовать. Когда-то я работал в управлении культуры и был категорически против такого названия этого учреждения. Считаю, управлять культурой нельзя. Культуре можно только содействовать и помогать, что я и стараюсь делать. Да и потом сами стены филармонии к добрым отношениям призывают. Ведь слово «филармония» греческого происхождения, состоит из двух частей — «любовь» и «гармония».
— Вы не раз говорили: 19 коллективов — это еще и тысяча проблем.

— А как без них! Но решаем в меру сил. Каждый раз, например, думаю, как мне к началу очередного сезона привести в порядок сцену. Потому что календарных рабочих дней — 285, а в двух наших залах сегодня 320 концертов. Сцена ни одного часа не пустует. С 10.00 до 14.00 — симфонический оркестр репетирует. Затем хоть на пару часов другие коллективы приходят. А с 19.00 — концерт. Даже половину технического дня — понедельника — порой приходится задействовать. Редко бывает, что идешь по филармонии — и тишина. Теперь говорят, если ты не видел афишу, но решил заглянуть в филармонию, заходи смело: или в Малом, или в Большом зале будет звучать музыка. У нас каждый вечер музыкальный.

Деревня моя Акулинка 

— Помните тот момент, когда сами получили прививку музыкой? 

— Конечно, это было еще в моем деревенском детстве. Родом я из деревни Акулинка Мозырского района. Очень этим горжусь — с глубокими историческими корнями места, рядом Юровичи, где была обнаружена первобытная стоянка человека.
Так вот, как-то старший брат, он к тому времени уже работал, привез нам, трем младшим, по баяну. Два брата разобрали свои на губные гармошки, тогда это модно было. А я стал инструмент осваивать. Сяду во дворе, а дом наш над Припятью, буквально в 400 метрах, на кургане. Красота — тут «Ракета» на Киев прошла, там — пароход белый из Мозыря… Наверху — небо, внизу — река. И я баяном занимаюсь, стараюсь, на слух мелодии подбираю. 

После школы работал в клубе, профессию киномеханика освоил. А еще — самодеятельный коллектив с одноклассниками бывшими создал, аккомпанировал на баяне. С выступлениями ездили по всей Мозырщине, и не без успеха.

Потом призвали на флот. Там тоже владение инструментом пригодилось. После поступил в Минский институт культуры. Сначала хотел в Ленинградский. Вообще, люблю Санкт-Петербург, красивый город. Если бы спросили, где хотел бы жить, ответил бы без раздумий: Минск, Санкт-Петербург и Севастополь.

Так что с музыкой и культурой я всю жизнь. На пост генерального директора Белгосфилармонии пришел с должности генерального директора объединения «Белконцерт». К слову, предлагали когда-то возглавить наш театр оперы и балета, но отказался. К тому времени прикипел уже к филармонии.

— А на баяне теперь играете?

— Обычно он у меня в рабочем кабинете стоит. Сейчас вот в ремонте. Баян у меня хороший, итальянский, ему уже 40 лет, надо было починить.

Был случай, как-то во время обеда сел в кабинете, играю — хочется иногда, чтобы душа развернулась. Заходят Михаил Павлович Дриневский с Михаилом Антоновичем Козинцом. И так им моя игра понравилась, даже приплясывать начали. Я же к этому времени уже поднаторел в мастерстве исполнения.

— Так, может, и вам на сцену?

— Нет. Баян — это для души, для себя.

Морское хобби

— У вас интересная и говорящая фамилия — Гарбар. По-белорусски «гарбары» — «ремесленники, которые занимались выделкой кож». Это я пытаюсь найти истоки ваших хобби, стремления сделать что-то своими руками.

— Знаете, никогда не думал, что меня это увлечет. Когда-то Виктор Вуячич показал мне свои картины. Я очень удивился, что Виктор Лукьянович рисует. А он сказал, мол, к каждому приходит такое время, когда пробуждается внутри эта тяга творить. Я тогда подумал: наверное, пробудится и у меня. И — точно.

Например, идея наполнять бутылочки разноцветным сыпучим содержимым — манкой, кофе, сахаром — возникла после посещения музея стекла в Санкт-Петербурге. Теперь у меня свой музей с несколькими десятками экспонатов. А вообще, началось все с поездки в Анапу, там проходил фестиваль Союзного государства «Творчество юных». Бродил я по берегу моря, насобирал ракушек, камушков разных. Подумал, хорошо бы сделать из них что-нибудь. Привез домой и стал делать. Так появился мой первый парусник, а затем корабль. Потом стал работать с деревом. Тоже понравилось. 

— В нашей беседе сквозит морская тема. Тоскуете по морю?

— Знаете, говорят, что филармония, если смотреть со стороны Комаровки, на корабль похожа. Мне так приятно слышать это сравнение. 

Было время, во сне видел море, корабль, на котором служил, и ребят своих. Как-то почувствовал, надо бы поехать куда-нибудь, пообщаться с моряками, постоять на палубе, посидеть на камбузе. И такой случай представился лет 8 назад во время командировки на Дни культуры в Калининграде. А во время проведения Дней культуры в Сирии и Египте мы с Валентином Елизарьевым нашли время, поехали на пирс в Средиземном море в Александрии, где мой корабль когда-то стоял. Увидел я этот причал — слезы навернулись… Валентин Николаевич деликатно отошел, меня одного оставил. А я не мог успокоиться — 30 лет назад мой причал был здесь.

— Вы принимали участие в боевых действиях в Египте…

— В 1973-м, тогда уже все на завершение шло. Об этом долгое время нельзя было говорить. Сложно тогда все было. 

— А любовь к цветоводству у вас откуда? Говорят, принеси вам горшок с увядающим цветком, он выживет.

— Есть такое. Цветы — это от мамы. У нее в Акулинке всегда был полный палисадник, георгинов разных сортов много. Помню, маме было уже под 80, так я первым делом, как приезжал, копаничку в руки и пошел — прополю все, порыхлю, подвяжу… А потом и у себя в квартире стал цветы разводить, а на даче — деревья сажать. У меня сейчас на участке 61 дерево — сосны, пять берез, акации, пихта, туи, можжевельника кустов семь-восемь… Привез два саженца грецкого ореха из сада в Акулинке. Удивительно, 5 часов в багажнике вез, посадил, а они тут же, через месяц, прижились, цветы уже пошли… Сын говорит, года два пройдет, и орехи будут. 
— Домашние ваши старания поддерживают?

— Супруга в шутку ворчит: «Где фруктовые деревья?» Говорю: «Яблонька есть, черешня одна — и хорошо». Вот груша что-то не поднимается. Помогают, конечно, зять увлекся, очень нравится ему. Созидаем, творим, душевное спокойствие приобретаем. Вот недавно семь скворечников сделал, развесил. Разноцветные. Любуюсь — какая красота! 

— Слышала, вы пишете книгу.

— Знаете, как-то пошел на деревенское кладбище в Акулинке, там уже практически вся наша деревня. Было когда-то в ней около 600 человек, сейчас осталось где-то 18 местных жителей, остальные — дачники. Хотел найти могилы родителей отца. О материнской родне знаю больше, об отцовской — мало. Не нашел. Подумал, вот так пройдет время, и моя внучка Полина, названная в честь моей мамы, может, тоже не будет знать, чем занимался ее дедушка, что делал, какой след в жизни оставил. Тогда и решил: надо оставить воспоминания своим близким, написать о родителях. Вот мать моя девчонкой во время войны была угнана в Германию, в город Айзенах, — кто про это будет знать через 20—30 лет? Хочу рассказать и о себе, своем детстве, юности, о знакомстве с моей женой Ларисой, вместе мы с 1980-го, о том, чем занимался все эти годы. И о том, что делаю сейчас, — об осуществлении идеи создания Аллеи Славы народных артистов Беларуси в сквере имени В.Г. Мулявина, витражей «Слуцкие пояса» на фасадных окнах здания, завершении работы над книгой «Белгосфилармония в XXI веке…». Пока все это у меня в рукописном варианте. Небыстрое дело, скажу вам. Тем более что постоянно что-то добавляю и переписываю по нескольку раз. 

svirko@sb.by

Фото Павла ЧУЙКО и из личного архива