Время — река. Течет, журчит, убегает. В юности дней не замечаешь, а год кажется вечностью. С Иваном Ивановичем Савостиковым я сделал один из первых своих журналистских материалов: в 1996 году, посвященный его 55–летнему юбилею. Мне было всего 19, совсем гусь, а он — мэтр, махина, за плечами которого была живая история белорусского футбола. Навсегда запомнил его хитроватый прищур и своеобразную манеру шутить — с легкой подначкой, но добрую. И то, с каким уважением он отнесся к юному и незнакомому корреспонденту. И вот Иван Иваныча не стало, 9 дней назад он умер.
Какие же они все здесь молодые и красивые! Это фото «Динамо» 1965 года. В чемпионате страны минчане тогда стали четвертыми, чуть–чуть вновь не дотянув до пьедестала, а в драматичном кубковом финале, в добавочном матче в дополнительное время уступили московскому «Спартаку», пропустив от Хусаинова. Я смотрю в эти лица и буквально чувствую сумасшедший бег времени, который током проходит через меня. В живых из этой фантастической команды остались всего трое.
Первым ушел Леонард Адамов. Он погиб 9 ноября 1977–го в возрасте 36 лет. Загадочная история несчастной любви, шлейф таинственности которой тянется по сей день. Что же (или кто же?) вытолкнуло его из окна собственной квартиры на 8–м этаже — одного из лучших в истории белорусского футбола атакующих полузащитников? Четкого ответа на этот вопрос нет. Иван Савостиков говорил про него так: «С таким можно в бой. Во всех отношениях. Его несчастье — личная жизнь. Рок, который его погубил».
Затем не стало Хуана Усаторре, представшего перед Богом в 1989 году. Красавец, как называли его друзья и болельщики, ушел из жизни в 48 лет. Жгучий испанец, высокий и стройный, он цементировал центр защиты. В список 33 лучших футболистов сезона он, к слову, попал один раз — именно в этот сезон, 1965 года. А потом вернулся в Москву, откуда и перебрался пять лет назад в Беларусь, хотел быть на виду у главного тренера сборной СССР, мечтал играть в главной команде, но тихо сошел с дистанции. Говорят, злоупотреблял спиртным. В послефутбольной жизни себя не нашел, уехал на родину, в Испанию. Жил в Барселоне, но чем занимался и на какие средства существовал — неизвестно. Иван Савостиков дал ему такую характеристику: «Воспитанник дворового московского футбола. Прозвище — Красавец. И в жизни, и на поле. Надежнейший защитник, выиграть у которого верховую борьбу было почти невозможно».
Минское «Динамо» перед одним из матчей сезона 1965 года. Слева — направо: Иван Мозер, Игорь Фролов, Эдуард Малофеев, Хуан Усаторре, Эдуард Зарембо, Игорь Ремин, Иван Савостиков, Вениамин Арзамасцев, Михаил Мустыгин, Юрий Погальников, Леонард Адамов27 марта 1991 года не стало Игоря Ремина. Ему было всего 51. В той команде оказалось очень много воспитанников московского «Спартака» (или тех, кто хотя бы один сезон выступал за «красно–белых»), потому, наверное, и футбол «Динамо» показывало спартаковский — яркий, комбинационный. Рема, как называли его болельщики, отвечал за левый фланг обороны и на авторитеты не смотрел. Недаром его Чугунной Ногой прозвали. С 1972 года и до самой смерти работал тренером и директором минской ДЮСШ–5, был арбитром на матчах первенства СССР. Иван Савостиков охарактеризовал его так: «Принципиальнейший игрок и человек, который совершенно не переносил критики в свой адрес. Ни со стороны партнеров, ни со стороны тренерского штаба. После фразы Лерки Адамова: «Игорек, ну куда ты мне этот мяч суешь на гланды, дай в ножку...» — Игорь заводился с пол-оборота, и успокоить его было непросто. Но в жизни он был добряком».
20 октября 1994–го (55 лет) перестало биться сердце Юрия Погальникова, нашего знаменитого летучего левого хава. Трудно сказать, на кого в начале 1960–х ходила футбольная публика в Минске (все достойны упоминания!), но игра Погальникова была особенно яркой и эффектной. Скорость, техника, понимание игры — все было при нем. А после того как повесил бутсы на гвоздь, ушел в детские тренеры. И всю оставшуюся жизнь посвятил воспитанию и поиску новых талантов. Иван Савостиков вспоминал: «У меня установка была четкая: перекрыть свой фланг и первым острым пасом искать только Погалу. Никаких передач назад, поперек и тем более вратарю. Только вперед! Забрал, отдал Погальникову, а у него голова светлая. Играли мы зажигательно и собирали полные трибуны на любом стадионе Союза. Нас любили даже в Москве. Говоря откровенно, в том «Динамо» было два лидера и два сердца — Адамов и Погальников: моторные игроки и умницы. Но Юрка — это еще и душа команды. Не только в игре, но и в быту. Его видение поля и передачи были неподражаемы».
2 ноября 2006 года на 73–м году жизни умер Иван Мозер. Наш центр полузащиты. Травма в 1963–м надолго вывела его из строя, Иван смог вернуться в строй лишь к концу сезона, но очень помог команде, играя на финише почти без замен. В 1964 — 1965 годах был капитаном «Динамо», а в 1970 — 1973 годах старшим тренером команды. Потом вернулся в Москву, где жил и работал до смерти. «Мудрейший футболист и старший товарищ. Воплощение того опыта, который должен быть в любой команде», — говорил о нем Иван Савостиков.
Игорь Фролов, вратарь, ушел из жизни 6 апреля 2007–го (68 лет). Он провел в Минске всего один сезон, лишь дважды выйдя в основном составе, подменяя Альберта Денисенко. Родился в Грузии, в 1962–м стал чемпионом СССР в составе московского «Спартака». Его след в белорусском футболе едва заметный, чуть различимый — практически никто уж и не вспомнит, что такой голкипер у нас был. Но на этом фото он есть. В 1966–м Фролов уедет, чтобы и дальше тащить на себе лямку вечно второго вратаря. А последние годы будет работать простым преподавателем физкультуры в общеобразовательной школе.
В 2012–м, 3 марта, оборвалась жизнь нашего грозного Эдуарда Зарембо. Ему было 74. О его самоотверженности на поле и абсолютном бесстрашии до сих пор ходят легенды. В 1965–м, кстати, привлекался в состав сборной СССР. После окончания карьеры работал тренером в детских футбольных школах, а потом был физруком в радиотехническом колледже. Его часто узнавали прохожие на улице, просили автограф, просто разговаривали. Иван Савостиков вывел такой портрет своего товарища: «Бесстрашный боец. Единственный в СССР, кто мог в подкате играть головой. Не любил проигрывать, а потому был практически непроходим».
А 19 июля 2018 года не стало и самого Ивана Ивановича Савостикова. Уходит эпоха, забирая с собой последних своих рыцарей. В 1960–е Савостиков был одним из лучших фланговых защитников, которого опасались все звезды советского футбола. Знали, спуску не даст. Не давая выполнить передачу со своего фланга, он в подкатах выбрасывал почти к прыжковой яме и Численко, и Метревели — не взирал на ранг и титулы. Футболиста Савостикова заслуженный тренер и ветеран Иван Иванович во время той нашей встречи охарактеризовал так: «Надежный. Боевой. Цепкий». Лучше и не скажешь...
Во время чемпионата мира–2010 я хотел собрать их вместе. Задумка была такая: посмотреть матч с участием сборной Бразилии, сравнить эту сборную с той легендарной, 1958 года, провести параллель с минским «Динамо»–1963, которое впитало в себя очаровательный атакующий стиль, завораживающий и незабываемый. Прямо видел, как в загородном доме Михаила Мустыгина, в его небольшой деревеньке, старые партнеры, встречаясь, обнимаются, улыбаются и предаются воспоминаниям. Михаил Михайлович достает из чулана пыльную бутылочку. Разливает. На столе появляется нехитрая снедь. Мы смотрим футбол, и это волшебно.
Собраться, увы, не удалось. У одного были дела, у второго командировка, третьего подвело здоровье... А теперь повод выпить другой — скорбный, ушел еще один из могикан. Их осталось трое: Эдуарду Малофееву 76 лет, Вениамину Арзамасцеву 1 августа исполнится 81, а Михаилу Мустыгину столько же стукнет 27 октября. Время — река...
s_kanashyts@sb.by
