«Книгоиздание для меня, — скажет Лилиана Федоровна, — потребность души, а не способ зарабатывать деньги. Приступая к изданию книги, я как будто вхожу в храм. Одухотворенная, просветленная радостью. Книга заслоняет собою все. Ею живешь, как ребенком, который еще не появился на свет. Даже произведения гениального автора не издают, а создают. Мы не издатели, мы — создатели...»
Неприметное здание на улице Богдана Хмельницкого (неподалеку от Дома прессы) плотно заселили офисы самых разных организаций. Издательство «Четыре четверти» на втором этаже. Открываю дверь крайнего справа кабинета — и попадаю в мир, где властвует ее величество Книга. Книги повсюду: на полках, столах, даже на стульях. Это — плоды издательской деятельности (через год она пройдет первую четверть своего пути: 25 лет). Судя по всему, книги изрядно потеснили своих создателей. А на стенах — дипломы, дипломы... «Ого! — не удержался я от восклицания. — Еще немножко, и некуда будет вешать награды». «А у нас есть еще три кабинета. Так что со стенами напряженки не будет», — спокойно заверила меня редактор. Молодая, но явно с характером. И произнесла она реплику таким тоном, что стало ясно: награды за книги на престижнейших конкурсах не редкое явление, а привычное дело. Так, мол, и должно быть...
У Лилианы Федоровны, директора издательства «Четыре четверти», нет своего кабинета. «А зачем он нужен? — в темных, глубоких, как вечернее небо, глазах искреннее удивление. — Стены кабинета отгородили бы меня от книги. А я ведь в ней живу...»
Несколько дней кряду я ходил в издательство как на работу. Впрочем, это и есть моя работа: слушать, наблюдать, спрашивать и делать выводы. Я любовался моей героиней. Я наслаждался утонченностью ее речи, когда Лилиана Федоровна беседовала по телефону с авторами или известными деятелями искусства. Ни робости, ни заискивания — достойно, умно, эмоционально и по–женски мило. Я переживал за нее, когда возникал посетитель и с порога заявлял, что написал книгу и хотел бы ее издать. Пока он вытаскивал из портфеля папки, Лилиана Федоровна успевала расспросить: кто он, откуда и о чем его книга. Бегло просматривала с десяток страниц и, извиняюще улыбнувшись, поясняла: «К сожалению, я очень занята. Отведу вас к опытному редактору. Она и займется вашей рукописью». «Судя по всему, — высказываю свое мнение, — это не книга и никогда ею не станет. Так почему об этом не сказать автору прямо?» «Да потому что рукопись — кусок его жизни. Это его многолетний труд. А я с ходу выношу приговор и ставлю на всем крест. Поступить так бесчеловечно... А редактор прочтет, сделает разбор и подведет автора к выводу, что не все написанное может стать книгой.
Да, это не тот случай, когда кто–то томится страшной историей своей жизни и хочет поведать ее людям... Однажды вот в этот кабинет вошел человек с очень бледным, болезненным лицом. Видно, что он сильно страдал от боли. «Я из Солигорска. Хочу предложить вам книгу «Узники «Ладемюль», или 597 дней неволи». Раскрыла я рукопись, вчиталась и сразу поняла: редактору тут предстоит большая работа. Но столько горькой, обжигающей правды было на ее страницах, столько боли и мучительного «за что?» содержалось в исповеди посетителя, мальчишкой познавшего рабский труд, что отклонить рукопись было выше моих сил. Но надо было спешить, успеть до того, как человек простится с этим миром. Книга вышла в свет, когда автор был еще жив. Книга — это материализованная душа автора. Она — частичка вечности...
Так возникла серия «Дети войны». В моем понимании есть книги–солдаты, книги–генералы и даже маршалы. Книги этой серии стояли, как рядовые в строю, готовые совершить марш–бросок во имя того, чтобы ужасы войны никогда не повторялись».
В характере Лилианы Федоровны прекрасно уживаются простота и сложность, мягкость, сердечность, спокойствие и внезапная буря в душе. Правда, она никогда не выплескивается наружу. «Но если касается дела, я могу стать внутри железной, — признается Лилиана Федоровна. — От сознания сверхответственности. От необходимости делать все быстро и качественно. Мои меня понимают. И хоть сорвать на людях накопившееся раздражение не в моих правилах, я всегда могу сказать им: простите меня. Потому что мы — одна слаженная команда с определенной душевной настроенностью. А те, у кого эта настроенность не получается, у нас не задерживаются»...
Случайность умеет прикидываться судьбой. Но как непросто в юные годы отличить одно от другого... Когда учительница русского языка и литературы Белла Захаровна зачитывала перед классом сочинение Лилианы (да еще с разбором эпитетов), сердце девочки радостно дрогнуло: это — судьба. Почему–то сразу она поверила, что вся ее жизнь будет связана с книгой. И не ошиблась.
Минский пединститут, помимо педагогики, дал ей основательные и глубокие знания русской, советской и всемирной литературы. А когда работа в книжной палате потребовала от Лилианы Федоровны знаний издательского дела, она поступила в Московский полиграфический институт. Редакционно–издательский факультет окончила настолько успешно, что ее дипломная работа о книгоиздании в Беларуси была отмечена серебряной медалью ВДНХ. А это говорит о многом.
В начале 1990–х, когда зрелый социализм превратился в незрелый, но со всеми повадками хищного зверя капитализма, одна за другой стали возникать организации с ограниченной, а то и вовсе отсутствующей ответственностью. Книгоиздательская компания «Эридан» — из той же породы. Издавая огромными тиражами детективы Чейза, Агаты Кристи, они наводняли дешевой продукцией Россию и другие республики бывшего Советского Союза.
Компания нуждалась в профессионалах. Лилиану Федоровну, подуставшую от безденежья, уговорили перейти из государственной книжной структуры в частную. Платили щедро. И хоть материальное положение семьи Анцух пошло вверх, радости это не принесло. Лилиана Федоровна уже тогда считала, что цель книги — повлиять на отдельного человека. И тем самым — на все общество. Книга и существует для того, чтобы люди стали лучше и добрее. Но о каком влиянии может идти речь, когда хлынула тупая, жестокая серость, подминающая под себя все духовное и светлое? Лилиана Федоровна ушла из «Эридана». В Белорусском фонде развития культуры возглавила издательский центр «Менск». А через некоторое время создала свое книжное издательство «Четыре четверти».
— Четыре четверти — музыкальный термин. Почему вы так назвали свое издательство? Музыка и книгоиздание — какая тут связь? — спрашиваю у Лилианы Федоровны.
— Самая непосредственная. Поначалу планировали, что нотно–музыкальная литература будет нашим профилем. Для этого и задумано издательство. Но вскоре мы убедились: то, что мы издавали, — такая малость. Такая мизерная часть общей культуры. Все это очень узко. А хотелось глубины. Хотелось масштаба. Судьбоносная встреча с митрополитом Филаретом, Патриаршим Экзархом всея Беларуси изменила мою жизнь. Определила для издательства дорогу. Влияние этого великого священнослужителя на духовную жизнь народа трудно переоценить. Он первым в Беларуси проторил путь христианской книге. А надобность в этом была превеликая.
Дорога нашего издательства, как и дорога к храму, ведет к духовным вершинам. А проекты «Наши духовные ценности», «Культурное наследие Беларуси» — главные вехи на этом пути.
Мы не подстраиваемся под читателя. И живем не по законам рынка, не расчетливым умом, а сердцем. Такой наш выбор. И выходят в свет прекрасные православные книги (мы — в числе самых первых издателей такой литературы). За свой счет пополняем серию «Библиотека Союза писателей». Издаем книги по истории нашей страны и культуре в сериях «Минская городская библиотека», «Малая родина» и другие. Пользуются популярностью произведения серии «Асоба i час».
Гордимся нашими изданиями, рассказывающими о судьбе Михала Клеофаса Огиньского. Он был не только талантливейшим музыкантом и композитором, но и блестящим дипломатом, видным государственным деятелем Речи Посполитой. Это одна из выдающихся фигур европейской истории и культуры.
В экономически трудные для нас годы (1999–й и 2007–й) мы смогли издать две книги о М.К.Огиньском, авторы которых — его прямые потомки: Анджей и Иво Залуские. А к 250–летию со дня рождения Огиньского (2015 г.) мы не только переиздали эти книги, дополнив их новыми материалами, но и выпустили его прижизненные мемуары, переведя с французского в самом издательстве. К слову, такой масштабный издательский проект к юбилею на постсоветском пространстве не осуществила ни одна страна.
А наши книги–альбомы совместного проекта с Банком развития «Культурное наследие Беларуси»... Полноцветные. Полноформатные. Уже за первую книгу этой серии «Александр Кищенко. Летописец ХХ столетия» на республиканском конкурсе «Искусство книги-2016» мы получили высшую награду — диплом победителя и «Золотой фолиант». А за ней последовали другие: и книги–альбомы, и награды...
— Вы произнесли ключевое слово «искусство», — вклиниваюсь я в монолог Лилианы Федоровны. — Когда смотришь ваши замечательные книги–альбомы, первое, что приходит в голову, это — настоящие произведения книжного искусства. И точно так, как часами стоишь у полотна великого художника, медленно листаешь альбом снова и снова. Вчитываешься в текст — поэтичный, образный. И каждый раз находишь что–то новое, не сразу уловимое.
Вот я раскрываю книгу–альбом «Туровская рапсодия» и делаю мысленно первый шаг по святой земле. Высокохудожественные снимки заверстаны так, что возникает ощущение, будто своими глазами открываешь живые виды. И восхищаешься увиденным. И радуешься тому, что узнал. А мог и не узнать...
Можно бесконечно восклицать: «Любите Родину!» А можно создать вот такую книгу–альбом — и никаких слов не понадобится. Открой обложку — и «шагай» по родной земле, не любить которую просто невозможно...
Книга–альбом «Симфония столетий» из этой же серии посвящена 500–летию белорусского книгопечатания. Это — само совершенство. И живая поэзия, и музыка. Издательство «Четыре четверти» выиграло тендер на создание альбома к 950–летию Минска. С проектом справились блестяще. Несомненно, это шедевр белорусского книгоиздания.
— Лилиана Федоровна, и все–таки как живется вам в ваших книгах?
— Нынешнее время — не лучшее для книги. Но и оно, к сожалению, бежит быстрее жизни. И пока существует хоть малейшая возможность, мы будем издавать. Потому что книга — единственное изобретение человечества, способное содержать в себе одновременно прошлое, настоящее и будущее.
Книга — моя судьба. Книга — моя путеводная звезда. И я буду следовать за ней.
