Прекрасные дамы в судьбе филарета Томаша Зана

Задумчивый человек в распахнутом сюртуке глядит c портрета светлыми глазами вдаль, рука с тонкими аристократическими пальцами покоится на раскрытом томике... Это первая картина Валентия Ваньковича, которая вернулась в Беларусь, и первый известный живописный портрет Томаша Зана. Поэта–романтика, ученого–натуралиста, основателя первых у нас революционных организаций.

А родился Томаш Зан в древнем роду Заней. Фамилия Зань по вине канцеляристов, когда Томаш учился в Виленском университете, утратила мягкий знак. Дед Томаша был бургомистром Радошковичей. А Кароль Зань, отец, стал повстанцем Костюшко. Когда восстание разгромили, уехал в Польшу, отправив беременную жену и сына Винцента к брату. Оттуда Катерина Зань должна была перебраться в купленное Каролем для них имение. Но уже по дороге узнает: документы о продаже потерялись. И Томаш Карлович Зань родился в 1796 году, накануне Рождества, в придорожной корчме в Мясоте. Кто–то усмотрит в этом знак: появился «вечны выгнаннiк i пiлiгрым».

Когда вернулся амнистированный Кароль, семейство оказалось неимущим. Повстанец нанимается управляющим. Томаш учится где придется. А в 1807 году вместе с братом Игнасем отправляется в Минскую гимназию. Ее здание до сих пор находится на площади Свободы. Как вспоминал о тех годах Зан: «Яўрэйка з абаранкам, немец з грэчаскiмi пiражкамi, званар–езуiт, вар’ят Янка, смаргонскiя мядзведзi, гукi царкоўнага звона, сад Карнеева, Залатая Горка, Кальварыя, архiерэй Пацёмкiн — вакол усяго гэтага i круцiлiся думкi мiнскiх дзяцей да 1812 года. Нянавiсцi i рознiцы мiж нацыямi не ведалi...» В гимназии Томаш подружился с братьями Верещаками — Михалом и Юзефом. Ездил к ним в гости. И познакомился с их сестрой, красавицей Марылей Верещако. Нет, любви не случилось. Но Марыля стала близким другом Томаша на всю жизнь. И он познакомил ее с Адамом Мицкевичем, для которого она стала любовью, мучением и музой.

Доучивался Томаш с братом уже после наполеоновского нашествия в Молодечненском шляхетском училище.

За странную форму лба друзья прозвали Томаша Треугольным. А в Виленском университете у него появилось еще одно прозвище — Архилучистый. Томаш учился, причем за свой счет, одновременно на двух факультетах — физико–математическом и литературном, подрабатывая гувернером. Он — лидер студенческого движения. Создает общество «Лучистых». Якобы от хорошего человека исходят животворящие лучи, влияющие на окружение. Чего хотели лучистые? Знать свой народ и приносить ему пользу.

Ян Чечот

Ректорат поначалу поддержал полезное просветительское объединение. Но когда в него вступил каждый третий студент, заволновался. «Органы» подсылали провокаторов. Духовные власти заподозрили, нет ли ереси, что если «Лучистые» — тайный культ солнца?

Общество запретили. Тогда Томаш Зан создает уже секретное общество филоматов, затем еще более тайное — филаретов. 

Дочь ректора Зося Малевская, брат которой Франтишек тоже был филоматом, не один раз бросала заинтересованные взгляды на мужественного красавца Зана. И Томаш влюбился... Вот только считал себя не в праве давать волю чувствам. И так получилось, что перешел дорогу другу, поэту Яну Чечоту. Тот всю жизнь писал для Зоси стихи и песни, в ссылку поехал с прядью ее волос... Но любовь осталась безответной. Увы, соперничество раскололо дружбу. Неизвестно, как сложились бы отношения Зоси и Томаша, если бы не последующие трагические события.

Когда филоматов и филаретов арестовали, Томаш Зан взял на себя всю вину. В его уста Адам Мицкевич в поэме «Дзяды» вкладывает слова: «Один лишь путь у нас к спасенью остается: кому–то на себя принять вину придется и, выручая всех, погибнуть одному. Я в нашем обществе главою был, а значит, я должен пострадать за вас, мои друзья...» Благодаря мужеству Зана остальных просто выслали в российскую глубинку, а его одного приговорили к заключению в цитадели.

Зан просидел год в Оренбургской крепости. Писал стихи. Конечно, упивался ролью мученика, впадая даже в мистицизм — не без того.

Если кто–то думал, что Архилучистого можно угомонить, ошибался. Зан подружился с легендарным Александром Гумбольтом. Немецкий естествоиспытатель приехал на Урал ради исследований. И вскоре при содействии нового друга Зан увлекается биологией и ботаникой и получает заказ на геологическую разведку.

Под Самарой находит нефть. В зауральской степи — золото. У Троицкой фортеции — медную руду. В Оренбурге создает богатый минералогический музей. Получает премию и звание чиновника 14–го класса.

А что же с сердечными делами? Первое время тоскует по Зосе, пишет ей стихи. Но когда приглашают давать уроки сыну генерала оренбургской дивизии Жемчужникова, знакомится со старшей сестрой своего ученика Женей. Вспыхнула любовь. Томаш даже осмелился попросить руки красавицы. И, как ни странно, родители были не против. Но брак не состоялся — то ли невеста не решилась, то ли родители дрогнули...

Зану за заслуги (все же нашел с десяток залежей золота) дают разрешение уехать. Правда, не на родину. Живет в Санкт–Петербурге. Работает в Горном институте.

И тут всплывает участие в Оренбургском заговоре. Архилучистый и в ссылке связался с революционерами. Спасли влиятельные друзья, в том числе брат Зоси Малевской Франтишек и оренбургский генерал–губернатор Василий Петровский. Но на родину по–прежнему не пускали. Мучительные переживания привели к приступам психической болезни.

Ссылка Зана длилась семнадцать лет. За время отсутствия он стал героем. В первый же день возвращения в Вильно Томаш пришел к Зосе Малевской. Та сидела с маленьким сыном Константином на руках. «Дружба нашая сапраўдная, прыгожая, бо захавалася аж адсюль. Костусь — гожы анёлачак... У тваiм доме засталося ўсё па–старому, толькi фартэпiяна iншае i на iншым месцы...» — писал Зан.

Томаш гостит то у одних друзей–филоматов, то у других. Для всех это честь. Поначалу работает в Виленском корпусе горных инженеров, но пережитое сказывалось. Вновь проявляется болезнь. Героя забрала в свое имение Марыля Верещако, ставшая за это время Путкамер.

Зану под пятьдесят. Молодость прошла. Но в доме друзей Зан встречается с юной Бригидой Свентаржецкой. Она моложе его на тридцать лет. Но восхищается героем, о котором читала в поэме Мицкевича.

Зан не остался равнодушным. «Я ўбачыў у ёй самую Лiтву, якая вiтае свайго сына з выгнання, убачыў у ёй анёла, якi нагадвае мне маю маладосць, боства, якое прадракае мне шчаслiвую будучыню».

На этот раз предложение руки и сердца было принято с восторгом. Правда, жениху надлежало еще получить отставку из Горного института, а также приобрести хоть небольшую усадьбу.

Отставка была получена. С усадьбой помогли опять же друзья — Путкамеры, Верещаки, семья невесты. Продавший имение Адольф Добровольский уступил в цене с условием, что Зан напишет его биографию. Об этой отработке история сведений не сохранила.

Свадьба героя длилась долго. Из усадьбы в усадьбу гости ехали на пятидесяти возах. Бригида родила любимому мужу троих сыновей: Абдона, Викторина и Клемента. Четвертый, Станислав, умер младенцем.

Погубил Томаша Зана менингит. В 1855 году поэт–романтик был похоронен на кладбище в Смолянах. Бригида пережила мужа на 45 лет.

rubleuskaja@sb.by

Советская Белоруссия № 234 (25116). Вторник, 6 декабря 2016