Я иду в тесный, пропахший потом и железом полуподвальный зал школы Валерия Шария, где мы договорились встретиться, и упражняюсь с мыслями: жму их, толкаю, блинами навешиваю на гриф воспоминаний и пытаюсь осилить. Поднять и понять. Вот как так получается? 50 лет назад Шарий рвал на тренировках 180 килограммов и толкал 230, что и по нынешним временам — золотые олимпийские килограммы в его категории, а Евгений Тихонцов, выступающий в более тяжелом весе, на помосте Токио‑2020 только и смог, что с огромным трудом рвануть 173 и осекся в толчке на более чем скромном 201 килограмме? Притом что у нынешних атлетов есть все: и научно‑технические примочки к их услугам, и фармакологические штучки, и раздутые тренерские штаты… А Шарий свои рекорды делал на чистой силе, голом энтузиазме и сале с луком. Не понимаю…
— А потому что пахал на тренировках как проклятый, — тут же дает свой рецепт победы Валерий Петрович. — Я за две тренировки в день поднимал 32 тонны металла!
В январе первому белорусскому олимпийскому чемпиону в тяжелой атлетике исполнится 75, но он и сейчас регулярно тренируется три раза в неделю: жмет штангу весом 60 килограммов, на бицепс берет полсотни. Здоровый, как черт, чуть кисть мне не сломал при рукопожатии — кулаки у него словно пудовые гири.
— Единственный вариант для нас продлить свои дни — продолжать тренироваться. Как только закончишь, все — хана! До 80—85 дотянешь — и будь здоров пожаловать на свидание с Богом.
— Вы, Валерий Петрович, я погляжу, максималист во всем — и в спорте, и в жизни. Для некоторых и 70 потолок, а вам, небось, до ста дожить охота?
— А кому ж не охота? Я тебе так скажу, есть такой замечательный атлет, Рудольф Плюкфельдер. Он родился в 1928 году, а в 1964‑м в Токио стал олимпийским чемпионом. В 36 лет! Уникальная личность. Сегодня ему 93, а он до сих пор со штангой на ты — приседает, жмет. Молодец!
— Всегда, признаться, завидовал вашему неуемному оптимизму…
— А как иначе? Если не верить в успех, никогда не получишь результат. Я, например, и год назад не сомневался, что Беларусь выстоит, когда вся эта чудовищная политическая вакханалия началась. Черт‑те что творилось, с ума все посходили, не иначе! Я понять не мог, что с народом сделалось?! Ужас! Словно нечистая сила в людей вселилась, противно было смотреть на эти беснующиеся толпы: лезли внаглую, лупили со всего маху… И это в нашей всегда спокойной, чистой и тихой Беларуси. Страшное дело. Спасибо ребятам из милиции — выстояли, защитили Родину. Я тоже как мог хотел помочь, свою лепту внести, поэтому в первых рядах письмо за спорт вне политики подписал, с интервью выступил. Все, кто покинул Беларусь, натворив здесь дел, кто сегодня призывает к санкциям и всячески вредит стране, они предатели, и других слов у меня для них нет. Разве что только непечатные. Нужно их всех выловить, вернуть в Беларусь и судить здесь открытым и честным судом.
Считаю, Александр Лукашенко проявил силу, волю и железный характер, спас Беларусь. Если бы не он, было бы, как с Украиной, — все пошло бы псу под хвост. Молодец наш Президент!— А как вы оцените выступление белорусских тяжелоатлетов на Олимпиаде в Токио‑2020? От Дарьи Наумовой и Евгения Тихонцова все ждали медалей…
— Позор. Хотя, признаться, предчувствовал, что нечто подобное вполне может случиться.
Чемпионские килограммы Валерия Шария.— На чем были основаны ваши предчувствия?
— На жизненном опыте и интуиции. Я ведь не слепой, вижу, что происходит в родном виде спорта, мне лапши на уши не навешаешь. Считаю, что все, кто причастен к данному провалу, должны честно признаться в своей недоработке и подать в отставку — в тренерском штабе сборной и в руководстве федерации давно назрели перемены, нужны новые люди.
— У вас, может быть, и кандидаты достойные на примете имеются?
— Конечно! Чем не кандидаты Леонид Тараненко и Виктор Шилай? Тараненко — это же легенда! Рекордсмен мира, потенциально, если бы не капризы судьбы, мог участвовать в пяти Олимпиадах и во всех побеждать или как минимум быть на пьедестале, в 40 лет человек чемпионат Европы выигрывал! А в белорусской тяжелой атлетике не востребован… А Шилай всю нашу женскую штангу, считай, с нуля поднял. Но его отодвинули от помоста, меня тоже изо всех списков вычеркнули… А ведь мы в штанге кое‑что понимаем, не последние люди.
В нынешней сборной есть перспективные спортсмены, но необходимо выстроить четкий тренировочный процесс, навести порядок с дисциплиной.А то ведь анархия! Дарья Наумова за пять лет после Игр в Рио не только не прибавила в результатах, а подняла в сумме меньше на 20 килограммов! Как можно так тренироваться? Чем они там занимались? А Тихонцов? Парня вообще повезли в Токио с травмой! А мог бы Эдуард Зезюлин, например, поехать, за третье место вполне был способен посражаться. Или Андрей Арямнов! Если бы он дурака не валял, не прыгал из веса в вес, мог тоже спокойно на пьедестал претендовать. Но у Андрюши давние проблемы — любит нарушать режим, много говорит и слишком увлечен собой. Характер такой. Однако уверен, что, если бы в сборной были авторитетные наставники, можно было вернуть Арямнова с небес на землю. Думаю, мы с Леонидом Тараненко вполне могли бы это сделать, взяв его в серьезный оборот.
— Ваше мнение очень авторитетно, но история, увы, не терпит сослагательного наклонения. А где, кстати, сейчас Виктор Шилай?
— В январе уехал работать в Тунис, его пригласили специально с прицелом на подготовку местных спортсменов к Играм в Токио. И за короткий период он, надо сказать, здорово подтянул африканских штангистов — в итоге четверо его подопечных отобрались в Токио. Один пацан и вовсе всерьез на бронзу рассчитывал, но чуть‑чуть не хватило. Шилай всего за полгода в Тунисе выстроил тренировочный процесс так, что ребята по 18 килограммов к своим личным результатам добавили! А у нас минус 20, почувствуйте, как говорится, разницу. Кстати, тунисцев к Играм в Токио Виктор Шилай привозил готовиться в Минск, тренировались на базе БНТУ. Это я к тому, чтоб не говорили потом, что там какие‑то суперусловия были созданы. В конце августа Виктор Анатольевич, кстати, возвращается в Беларусь. В Тунисе просили его остаться, но такой уж он человек, что не может в африканском климате. Считаю, что разбрасываться специалистами такого уровня слишком для нас расточительно.
— А я ведь к вам не с пустыми руками заглянул — посмотрите, какое уникальное фото обнаружил! Количество легенд на этом снимке просто зашкаливает — сборная СССР по тяжелой атлетике перед Олимпиадой‑1976 в Монреале, если не ошибаюсь.
1976 год. Сборная СССР по тяжелой атлетике. Валерий Шарий сидит во втором ряду третий слева.— Точно‑точно, именно так! Это мы на сборе в Феодосии. Ты скажи, как вчера было — жизнь летит… Смотри, какие все молодые, красивые, звонкие! Очень многие уже ушли в мир иной, к сожалению. В центре фото могучей огромной горой над всеми возвышается Алексеев! Мы его все называли не иначе как Василием Ивановичем. Легендарный чемпион! Но при этом высокомерный, заносчивый. Даже тренировался отдельно от всех. Петя Король по правую руку от меня сидит. Дружище мой, хорошо с ним ладили. Весельчак, каких мало, умер в 74 года. Олимпийский чемпион Монреаля‑1976, трехкратный чемпион мира. Слабость у него была, любил не только штангу поднимать, но и стаканчик. Мы все, понятное дело, не без греха в этом плане, но Петро позволял себе иногда слишком увлечься. А вот та груда мышц, третий от меня слева, рельефный, будто победитель конкурса «Мистер Олимпия», — это Давид Ригерт. Жив, слава богу! Великий спортсмен, мы тоже крепко с ним дружили. Хотя перед Играми‑1980 в Москве он меня подставил. Предал, можно сказать. Ригерт в категории 100 кило выступал, а я в 90. Так мы и планировали на Олимпиаду зайти, стать двукратными чемпионами и закончить карьеру красиво. Но за 20 дней до старта меня из состава убрали. Как выяснилось, тренеры с Ригертом договорились, что он опустится в мой вес, а в сотку заявили москвича Игоря Никитина, место ему таким образом расчистили. В итоге Никитин стал только вторым, а Ригерт вообще «забаранился». Самое обидное, что Давид мне ничего об этом не сказал, молчал до последнего. Мы встречались потом в 2010‑м, когда в Минске чемпионат Европы проходил, он жалел, что так вышло, но осадочек, как говорится, остался.
— А крайний слева в верхнем ряду — это ведь ваш тренер Павел Зубрилин?
— Он самый. К слову, о роли тренера в судьбе каждого спортсмена: серьезные результаты у меня пошли как раз после того, как стал под его руководством работать. Это во время службы в армии случилось.
Он меня как увидел, удивился: «Это что, — говорит, — за лыжник?» Такой я был худой. Потом, правда, посмотрел на мою работу и понял, что кое‑что этот лыжник умеет.А ниже, кстати, Павла Яковлевича на фото легендарный Аркадий Воробьев!
— Да вы что, неужели тот самый?
— Ага, Аркадий Никитич со своей неповторимой бородкой. Фронтовик, ученый, пятикратный чемпион мира и двукратный олимпийский чемпион! Это благодаря ему я к штанге прикипел. В клубе в родном Червене я как‑то пацаненком смотрел киножурнал. А там на экране какой‑то здоровый мужик поднимал красивую блестящую штангу. Да так изящно! Это и был Воробьев. С того дня штанга эта мне стала сниться, я ею просто бредил. Пошел однажды на местную свалку, нашел там две увесистые железяки и приволок их домой. Нанизал на дубовую палку. Так получилась моя первая штанга. У нас баня как раз была у речки, а на берегу — небольшой помост. Я клал на него свою самодельную штангу, представлял, что кругом зрители кричат и волнуются, а я выступаю на Олимпиаде…
Жизнь подкидывала Валерию Шарию много испытаний, но ни одно из них не смогло сломить железный хребет атлета. Два месяца назад у него умерла жена. Валерий Петрович все еще сильно переживает и не может толком справиться с этим стрессом, потому что есть в нашей жизни веса, которые поднять бывает сложно даже олимпийскому чемпиону.
— Очень тяжело, — говорит он и вытирает огромным кулаком скупую мужскую слезу, покатившуюся маленькой горошинкой по щеке. — Вместе были с 1974 года, шутка ли… Четыре месяца боролись, но не смогли, не выкарабкались — «корона», будь она неладна. Меня тоже зацепило в прошлом году, но мне что слону дробина, семь дней — и как огурчик. Даже не почувствовал… Теперь в основном или в зале здесь пропадаю со штангой, или в гараже.
— Свою «Победу» собираете?
— Помнишь, какая она была? Пустая и ржавая, один кузов, считай, от автомобиля. Всю сам перебрал, своими руками, мерседесовский двигатель закинул, в салоне полный порядок. Но не могу, понимаешь, выехать из гаража, сцепление барахлит…
Так и живет Валерий Петрович Шарий накануне своих 75: тренируется и тренирует, ухаживает за сыном‑инвалидом, мечтает быть полезным стране, родной тяжелой атлетике и собирает свою очередную «Победу». Звучит, согласитесь, символично. Говорит, что обязательно в самое ближайшее время доведет начатое до конца, потому что такой характер. Чемпионский.
s_kanashyts@sb.by
