Оккупировать Жлобинский район гитлеровским захватчикам удалось не сразу. В июле 1941 года произошло первое с начала войны контрнаступление советских войск, во время которого были освобождены Жлобин и Рогачев. Но уже в августе оба города вновь оказались во власти оккупантов. А в истории всей страны начался кошмарный период, сопровождавшийся массовыми убийствами, насилием, грабежами и другими проявлениями геноцида.
Мальчик в бочке
С самого начала нацисты приступили к уничтожению местных жителей. В первую очередь евреев, которых по стандартной для оккупированных территорий методике сгоняли в гетто.Весной 1942-го начались массовые казни. Первыми жертвами стали жители поселка Щедрин. 8 марта на его окраине были убиты более 2000 человек.
Спустя месяц около 2500 граждан вывезли и расстреляли между Жлобином и деревней Лебедевкой. Тела похоронили в танковом рву. По сохранившимся свидетельствам, некоторых людей закапывали еще живыми.
Через несколько дней та же участь постигла свыше 400 жителей горпоселка Стрешин. Шансов выжить у тех, кто попадал в безостановочный конвейер смерти, почти не было.
Директор Жлобинского историко-краеведческого музея Нина Шрейтер многое может рассказать о геноциде белорусского народа в годы Великой Отечественной войны.— Насколько нам известно, спастись тогда удалось всего четверым человекам, — рассказывает директор Жлобинского историко-краеведческого музея Нина Шрейтер. — Одним из них был двухлетний мальчик по имени Боря. Вместе с другими евреями его везли к месту убийства. Стоявшие вдоль дороги люди с болью и ужасом в глазах провожали машину взглядами. На железнодорожном переезде грузовик остановился, пропуская эшелон. И тогда мать ребенка буквально выбросила его из кузова.
Борю спасла белоруска Тина Маковская. Рискуя собственной жизнью, она скрывала еврейского мальчика до конца оккупации.
В наиболее опасные моменты прятала его в необычном тайнике.
Материалы экспозиции, посвященной геноциду в годы Великой Отечественной войны на территории Жлобинского района, никого не оставляют равнодушным.
В бочке для хранения зерна были сделаны двойное дно и замаскированный лаз. Малыш забирался в него, когда оккупанты и их пособники совершали грабительские рейды по дворам местных жителей.
Впоследствии израильский мемориальный институт «Яд Вашем» признал Маковскую праведницей мира. А взявший фамилию второй матери Борис дожил до наших дней.
Угоняли в рабство
Поскольку северная часть Гомельщины, включая Жлобинский район, оказалась в зоне тыла группы армий «Центр», гражданской администрации здесь не было. Вся власть принадлежала военно-полицейскому аппарату. Были созданы комендатуры и хозяйственные службы при них. Последние занимались поставками в части вермахта продовольствия и фуража, а также мобилизацией населения на военные работы. Казенные формулировки прикрывали истинную сущность — повальные грабежи и каторжный труд. Как на оккупированных территориях, так и в нацистской Германии, где вывезенных из Беларуси остарбайтеров раздавали как рабов на средневековом невольничьем рынке.
Все это соответствовало разработанному нацистами еще до нападения плану «Ост», предусматривавшему поголовное истребление восточнославянских народов. По нему предполагалось уничтожить большинство населения, оставив лишь малую часть в качестве бесправных рабов. Во исполнение чудовищных замыслов на территории республики было создано более 260 лагерей смерти.
Живые щиты
И без того звериная жестокость оккупантов усиливалась по мере того, как приближался фронт. Под натиском Красной армии некогда непобедимый вермахт терпел разгромные поражения.
Осенью 1943 года, когда советские войска готовились к форсированию Днепра, в Жлобинском районе участились карательные акции. Во время одной из таких немецкий бронепоезд обстрелял поселок Верный. После этого эсэсовцы убили 47 человек, разграбили и подожгли деревню.
Всего за время оккупации в районе было сожжено 117 деревень. Семь из них — Братки, Грушка, Залесье, Замостье, Красновка, Кастрычник, Залужье — после войны так и не восстановились. Земля, собранная на местах пожарищ, сегодня представлена в экспозиции музея.
Не единожды мирное население использовали в качестве живых щитов. Людей выстраивали шеренгами и заставляли прочесывать или бороновать вручную заминированные участки дорог. А при отступлении жителей целых деревень гнали вместе с отступающими частями вермахта, чтобы избежать бомбардировок и артиллерийских обстрелов.
Кровь из Красного Берега
Одним из самых циничных и омерзительных преступлений на территории района стало создание в деревне Красный Берег концлагеря для детей, их использовали в качестве доноров.Сюда свозили мальчиков и девочек в возрасте 8—14 лет, насильно отобранных из семей в окрестных деревнях и соседних районах. Юных узников держали в бараках, а в усадебном доме была оборудована лаборатория. В одной из комнат стояло подобие ширмы с отверстием в ткани. Через него ребенка заставляли просовывать руку и осуществляли забор крови, которую затем отправляли на анализ. Если малыш оказывался здоров, на грудь ему вешали бирку с указанием возраста и группы крови. Таких детей вывозили в Германию, чтобы переливать их кровь раненым солдатам и офицерам немецкой армии. По архивным данным, через пересыльный лагерь в Красном Береге прошли почти две тысячи ребят. Больше 15 лет назад здесь открыли мемориальный комплекс, посвященный памяти всех детей, ставших жертвами Великой Отечественной войны.
— Сегодня мы продолжаем восстанавливать сведения о периоде оккупации Жлобинского района немецко-фашистскими захватчиками, — говорит Нина Шрейтер. — Активно сотрудничаем с прокуратурой, которая ведет расследование уголовного дела о геноциде белорусского народа. Проводится масштабная архивно-исследовательская работа, устанавливаются новые факты, ранее неизвестные места захоронений. Увековечить память о тех страшных событиях — наша общая задача.
