В рыночной экономике тоже есть планирование

Если оторваться от сакрального догматизма, то рыночная экономика при пристальном рассмотрении похожа на рукотворные химические элементы в системе Менделеева. Они есть, но получить их можно только в лабораторных условиях. И живут они крайне недолго: некоторые распадаются в течение нескольких секунд. А то и быстрее. Так же и свободный рынок описан в многочисленных научных трудах, ему посвящены бесконечные исследования, но в реальной жизни он не встречается. Как невозможна экономика без планирования, с которым долгое время упорно (и не без успеха) борется прогрессивная международная общественность. Планирование есть в любой экономике. В том числе и в рыночной, и в так называемой переходной, и в социалистической, и капиталистической. Вопрос не в наличии плана, а в его источнике. Формируют стратегические векторы и их обеспечивают ресурсами государства (напрямую бюрократически или через инструменты широкого общественного обсуждения), финансовые круги, предпринимательская элита или олигархические структуры, которыми сегодня фактически являются транснациональные корпорации и зависимые от них структуры. Как кажется, если не лукавить, то дискуссия сводится не к наличию плана и рычагов управления экономикой, а к находящимся у руля. Это вопрос уже и не совсем экономический, а социально-политический. 

рисунок олега карповича

Без планирования, наверное, возможны только самые примитивные формы человеческого существования. Как в первобытные времена, когда люди бродили от пещеры к пещере и перебивались собирательством и охотой. Впрочем, не исключаю, что, откладывая после удачного дня кусок мяса или несколько плодов на завтра, наши далекие предки уже старались хотя бы в узком горизонте нескольких часов сделать свою жизнь более предсказуемой. 

Современные производственные, технические, технологические и другие процессы, напрямую или косвенно связанные с экономикой, усложняются по экспоненциальной кривой. И все шестеренки, пружинки и винтики этого механизма попросту не могут вращаться сами по себе, в свободном режиме. В противном случае весь механизм зайдется в турбулентности, перемелет отдельные свои части и неминуемо остановится. 

Тезис об отсутствии планирования в капиталистической экономике — величайшая мистификация эпохи. В западном деловом мире за столетия развития сформировалась мощнейшая инфраструктура аналитического сопровождения экономики. На бизнес работают сотни и тысячи исследовательских организаций и консультантов самой различной направленности. Проводятся исследования, препарируются самым внимательным и добросовестным образом все явления, которые так или иначе могут повлиять на денежные потоки. Начиная от психологии потребителей и механизмов влияния на их предпочтения (надо сказать, в этой области очень даже преуспели) и заканчивая анализом стихийных бедствий. Не говоря уже про выкладки чисто экономического характера: зависимость спроса от разных факторов, прогнозы по производству сырья, оценка различных рисков… Конечно, эта аналитика стоит дорого, в полном объеме ее не могут купить не то что малый и средний бизнес, но даже многие относительно крупные компании. Но транснациональные корпорации тратят на эти цели огромные суммы. И вовсе не для общего развития и не в силу чрезмерного любопытства. Эти массивы данных и аналитика им необходимы для прогнозирования и планирования своей деятельности. И солидные компании горизонт развития простирают не на год-два, а на несколько десятков лет. 

Креатив и свобода в прямом понимании этих слов в транснациональных компаниях существуют только на психологических тренингах для персонала, на которых желаемое выдают за действительность для поддержания в тонусе корпоративного духа и повышения усердия сотрудничества через манипулирование эмоциями. Этакий новый вид эксплуатации. Но в реальном бизнесе крупные компании западного образца работают как бездушные четко сориентированные машины по производству денег. Все оценено, рассчитано, спланировано, выработана стратегия действий, прописаны все движения в самых непредвиденных случаях… Однако все эти выкладки доступны только самому высшему менеджменту. А тысячи сотрудников, даже руководители достаточно высокого ранга, несмотря на свой лощеный вид, дорогие костюмы и высокие зарплаты, являются командирами-исполнителями, которые должны не думать, а действовать согласно ранее разработанному плану. 

Другой вопрос, что каждый прогноз всегда может нести в себе ошибку. Планирование может оказаться не самым качественным в силу разных факторов, обстоятельств и неблагоприятного стечения обстоятельств. Но проблема-то в другом: вся западная экономика сверху донизу держится на планировании и реализации этих планов. Собственно говоря, в штаб-квартире транснациональных корпораций занимаются теми же проблемами, что и советский Госплан: считают, сколько люди купят той или иной продукции, по какой цене, сколько для производства надо ресурсов, как их произвести или купить (иногда вместе с компанией). А бизнес-то не только прогнозирует рынок, но и разрабатывает механику его трансформации под свои интересы. Возможностей достаточно много: от спекуляций на сырьевых рынках до ценовых и маркетинговых войн и применения широкого спектра информационных и психологических инструментов. В этом ключевое отличие от советских планировщиков. Они считали, сколько населению нужно носков, брюк, модных туфель лодочками и туалетной бумаги. А западные генералиссимусы бизнеса разрабатывают целые кампании, чтобы потребители купили оптимальное (по их планам) количество тех или иных товаров. 

Мои тезисы подтверждают маркетинговые исследования западных рынков. Там все просчитано до десятых, а то и сотых процентов: производство, потребление, доли ключевых участников рынка. Все разлиновано, разграфлено, предопределено. А где же свобода рынка? А ее-то и нет. 

Справедливости ради надо отметить: сторонники либеральной экономики признают необходимость планирования. Но допускают его только на корпоративном уровне и отрицают позитивность этого процесса в централизованном формате. Другими словами, в государственных масштабах. Однако планирование в корпоративном сегменте не является полностью независимым. Приходится оглядываться на мнение (планы и прогнозы) финансистов, поставщиков оборудования и других контрагентов. В итоге получается достаточно устойчивая и монолитная конструкция. Особенно она жесткая в условиях консолидации значительных ресурсов у небольшого количества компаний. Даже крупные производственные корпорации в планировании ориентируются на аналитику с Уолл-стрит. Формально она независима. Фактически — определяет позицию финансистов. Можно их позицию проигнорировать, но тогда бизнес попросту останется без денег. Поэтому рыночная экономика даже очень запланированная. Другой вопрос, что авторы этих документов неизвестны широкой общественности, которая полагает, что аналитические прогнозы являются результатом свободного народного творчества. Вроде бы и доверия больше, и ответственных нет, если что-то пойдет не так, а в последнее время это случается все чаще. 

Не сочтите, что являюсь сторонником Госплана. Пожалуй, ошибка такого планирования в позднем социализме заключалась не в самом принципе, а в его глубине (когда старались вникнуть в каждую мелочь) и качестве (плановый спрос не всегда совпадал с потребностями). Но в части стратегических направлений развития планирование неизбежно. Случайно не возникают ни новые отрасли, ни новые предприятия, стратегические для экономики страны. Та же микроэлектроника везде (независимо от степени рыночности) развивается исходя из принципов стратегического планирования. Другой вопрос, кто является источником этого самого планирования — государство или олигархические предпринимательские круги. Или, точнее, в какой пропорции они участвуют в этом процессе. От источника планирования зависят и конечные цели: коммерческие или стратегические. 

volchkov@sb.by