Кундиковы из Кличева — пионеры этого направления. Их семейный детский дом, пожалуй, один из самых больших в стране. Вот уже 33 года как Рита Владимировна и Сергей Алексеевич — профессиональные мама и папа. Чтобы перечислить всех ребят, которым они дали путевку в жизнь, надо загнуть пальцы на десяти руках: 50 детей! Разве это не счастье?
Самоотверженный педагогический труд Риты Владимировны оценен по достоинству — «Женщина года», «Человек года Могилевщины», победитель телепроекта канала ОНТ «Гордость нации». Ее имя вписано в энциклопедию «Лучшие люди СНГ». Плюс многочисленные почетные грамоты и благодарности.
— Как вы, украинка, оказались в Беларуси?
— Сразу после войны папа с мамой по комсомольским путевкам уехали в Донбасс восстанавливать разрушенные войной шахты. Отец Владимир Данилович родом из Кличевского района, мама Надежда Александровна — из Житомирской области. На Луганщине они познакомились и поженились. Там в небольшом городке Зимогорье Славяносербского района Ворошиловоградской области я и родилась. Когда мне было 5 лет, вернулись в Беларусь.
В деревне Бердо пошла в 1‑й класс, а затем переехали в Кличев. Там в школе с мужем и познакомилась. Когда Сергей вернулся из армии, поженились. И вот уже 43 года вместе.
— Почему, имея диплом модельера-закройщика, вы выбрали педагогику?
— Сколько себя помню, вокруг меня всегда были дети, и я все время их чему-то учила. Педагогом мечтала быть и моя мама, но война не позволила.
Когда же пришло мне время поступать, мамочка настояла на том, чтобы моя профессия была прибыльной. Диплом я получила и на следующий же день устроилась нянечкой в детский сад. В 1983 году окончила Могилевское педучилище, а затем назначили и заведующей этим же садом.
— В 28 лет вы стали воспитателем детского дома семейного типа. Причем одного из первых на Могилевщине.
— На тот момент у нас уже было трое своих детей (четвертый появился позже), трехкомнатная квартира. Ничто не предвещало кардинальных перемен. И тут меня направили на курсы повышения квалификации в Могилев и повели в детский дом. Грустные сиротские глаза перевернули всю душу.
Затем прошел первый телемарафон по проблеме сиротства, а в газете Советского детского фонда прочитала о детских домах семейного типа в России. Созвонившись и переговорив с их родителями-воспитателями, и мы с мужем решились на такой шаг.
— Как выбирали первого малыша?
— Шли всей семьей за одним ребенком, а вернулись с пятью. Не разлучать же друзей и родных? Кто первым подошел, того и увели. Так в феврале 1990 года нас в семье стало уже десять.
Детей мы никогда не выбирали: детдом — не магазин, а дети — не игрушка. Брали и малышей, которым от роду не больше недели. Одно время в семье было сразу четыре грудничка. Брали и подростков. И вне зависимости от возраста они сразу становились своими, родными.— Как пережили лихие 90‑е?
— Чего уж скрывать: трудновато порой приходилось и с продуктами, и с вещами… По ночам перешивала детям одежду (диплом все же пригодился!) из полученных по гуманитарке вещей, а днем стояла в бесконечных очередях, отоваривая талоны. Потом над нами взял шефство местный молокозавод, один из колхозов подарил корову… Спасибо и государству, и людям — справились.
Налаживалась экономическая ситуация в стране, и нам становилось легче. А сегодня так вообще все замечательно. Выплаты, психологическая помощь, сопровождение, путевки в санатории и лагеря… И при этом у нас неизменное правило: нам никто ничего не должен.
— Как ваши родные дети относятся к приемным?
— Как к друзьям. Хотя по первости, конечно, всего хватало. Особенно доставалось нашей младшенькой. Старшие девочки даже как-то косу ей остригли: они-то из детдома приехали с короткими стрижками.
— Ремень висит на видном месте?
— Он уже давно не устрашающий аргумент. А вот угроза забрать телефон или планшет срабатывает на сто процентов.
— Рассказываете детям об их биологических родителях?
— Не только говорю, но и знакомлю с родней. Обязательно навещаем дедушек и бабушек. Их почему-то жальче всего…
Дети спокойно относятся к тому, что у них две мамы и два папы. Сорванная веточка на родовом дереве — это не повод срубить весь род.— Что посоветовали бы тем, кто хочет пойти по вашим стопам?
— Снять розовые очки и принимать детей такими, какие они есть. Такими их и любить. Самая большая ошибка — ожидать от них такой же любви, как к родной матери. Я это поняла только тогда, когда вырастила первое поколение. Поэтому никаких планок, до которых ребенок должен дотянуться.
1990 год — год создания семьи.Жизнь — сложная штука. Каждый малыш приходит со своей историей. Одних трудно приучить к порядку, других — уважать тех, кто рядом. Эти дети порой вообще никому не верят и никого не любят — даже себя.
— Принято считать, что гены изменить нельзя. Как говорится, от осинки не родятся апельсинки.
— А у меня все дети — любимые апельсинки. Хотя и среди них попадают истеричные, вороватые, грубые… Любовью можно исправить все! И сегодня мы — одна большая и дружная семья. Уже сыграно 15 свадеб. Подрастает 35 внуков. Значит, все было не зря.
— Каково это — быть мамой для полсотни детей?
— Ответственно. Самое главное — какими людьми они вырастут, какие они будут мамы и папы. Если они состоятся как родители, значит, и я состоялась как мама.
Можно поменять профессию, прическу, страну… Но никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя изменять себе и своим детям.— Без чего счастливая семья невозможна?
— Без любви! Только в сказках все идеально. В жизни все и проще, и сложнее. Любовь — это труд. Нужно уметь любить, прощать, уступать, жалеть, меняться…
— Что бы вы сказали Президенту при встрече?
— В первую очередь поблагодарила бы за отеческую заботу о детях. И, конечно же, за семью, за союз женщины и мужчины, закрепленный конституционно. Это же здорово, что у нас в Беларуси есть папа и мама, а не родитель № 1 и родитель № 2. Мне как маме, как родителю-воспитателю очень важно то, что я ращу детей, чтобы у них самих были крепкие семьи, чтобы они сами стали счастливыми папами и мамами. Чтобы у них рождались девочки и мальчики, а не просто ребенок, который сегодня хочет быть одного пола, а завтра — другого.— Может ли приемная мама стать родной?
— У меня нет приемных детей — они все мои. Я брала ребят не для себя — для них. Чтобы изменить их жизнь, сделать ее добрее и лучше. Их, а не свою. И не ради (как считают многие) пресловутого стакана воды в старости.
— А упреки, что, мол, наживаетесь на чужих детях, были?
— И немало. Раньше переживала, а теперь просто не обращаю внимания. Проблема в том, что людям сложно радоваться счастью других.
— Ваш сын Захар, как и вы, родитель-воспитатель.
— Горжусь! Значит, сирот будет меньше. Сын женился на приемной сестре Юлии. Практически сразу после свадьбы они взяли под опеку двух малышей. Сегодня у них двое своих и пятеро приемных ребят. Их семейный дом в Кличеве. И их дети тоже Кундиковы. Да и девочки, став мамами, подумывают о том, чтобы пополнить семью приемными малышами. Помнят, как однажды изменилась их собственная жизнь.
— Семья крепка традициями.
— И у нас их немало. Стараемся как можно больше времени проводить вместе. В понедельник у нас день настольных игр, во вторник — поэтическая минутка, в среду — художественная мастерская. Вместе с ребятами ведем «Летопись семьи». Устраиваем театрализованные праздники, к которым сами придумываем и шьем костюмы, готовим веселые сценарии: «Космическая вечеринка», «Рыцарский турнир», «Заклятие двоечников», «Мушкетеры»...
— Вы — одна из немногих в Беларуси, кто награжден орденом Святого благоверного царевича Димитрия Угличского и Московского.
— Это награда Русской православной церкви за попечение и защиту детей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации. Вручал орден мне Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Тогда у нас в семье было 15 приемных ребят.
— Самая высокая миссия мамы — это…
— Вырастить детей достойными гражданами своей страны. Сильными и независимыми. Честными и трудолюбивыми. Чтобы смогли не только сохранить то, что есть, но и приумножить, сделав нашу родную Беларусь еще лучше.
— Патриотизм можно воспитать?
— Только собственным примером. Это раз. Во-вторых, никогда не врать детям: ложь они чувствуют моментально.
Чем дольше мы будем помнить события тех грозных и огненных лет, тем крепче будет дух патриотизма у подрастающего поколения. Сохранив историческую правду, мы сохраним не только себя, но и будущее своих детей.Очень правильно об этом сказал Алексей Толстой: «Патриотизм — это не только любовь к своей Родине. Это гораздо больше. Это сознание своей неотъемлемости от Родины и неотъемлемое переживание с ней ее счастливых переживаний и несчастных дней».
В 2021 году в Кличевском районе после реконструкции открылся мемориальный комплекс партизанской славы «Усакино». И мы были там, но не в мае, а в декабре. Хочется, чтобы дети прочувствовали все тяготы военного лихолетья. И поняли, как счастливо живется сегодня. Мы очень много говорим о войне. Сейчас, к примеру, по вечерам вслух читаем «А зори здесь тихие...» Бориса Васильева, примеряя на себя подвиги юных зенитчиц. Продолжаем с ребятами поиск их родственников, которые участвовали в Великой Отечественной. Столько ярких и героических судеб!
— Как объяснить детям, что такое любовь к Родине?
— Чтобы любить свою страну, ее надо видеть. Видеть и понимать, чем дорожить. А дорожить нам есть чем!Мы с ребятами ищем красоту в родном городе, своем районе, области, всей стране. Много путешествуем. Мечтаю свозить детей в Хатынь. Поскольку своей машины нет, пока прорабатываем маршрут.
— Донбасс, ваша родина, сейчас в огне: от Луганска до Зимогорья всего 28 километров…
— Больно и страшно все это видеть… Мамина родня разбросана по всей Украине. Родственников отца больше в России. Мы живем в Беларуси. Вот такой славянский братский треугольник. Что нам делить и за что ненавидеть друг друга?
Прадед — Никифор Якимовец — воевал в 1914 году. Дед Даниил Петрович Якимовец победу встретил в Берлине. Папа, довоенный пацаненок, со своей мамой прошел через Бобруйский концлагерь. Оттуда они, к слову, вернулись с двумя чужими детьми. После войны нашелся их отец.
Я помню, как мои родные отмечали 9 Мая. Праздник со слезами на глазах. Четыре года лишений, горя, страданий, смерти... Такое больше никогда не должно повториться! Достаточно воспоминаний очевидцев. Я счастлива, что росла без войны. Не хочу, чтобы все ее тяготы испытали на себе мои дети и внуки. Не хочу, чтобы их коснулось сиротство.— К культу семьи как относитесь?
— Двумя руками за! Полноценная классическая семья с двумя и более детьми должна быть стилем жизни белорусов. Лучше, чем Президент, и не скажешь. Чтобы крепко стоять на своей земле, нас и правда должно быть больше. Тогда и следующие за нами поколения будут прирастать. А значит, крепко держать в своих руках суверенитет.
Я всегда внимательно слушаю Александра Григорьевича. Наша страна должна процветать, быть миролюбивой и, главное, независимой. Свое будущее мы должны строить сами — мы и наши дети. Никто, кроме нас, это не сделает. Чужой дядя может прийти и только все разрушить. Некоторые недопонимают и не ценят тот уровень социальной поддержки и тот масштаб заботы, которые каждому из нас обеспечивает государство.— А снова бы повторили свой путь?
— Даже не раздумывая! Без детских голосов сложно представить наш дом.
— 2023‑й — Год мира и созидания. Какие планы?
— Растить детей! А уже они будут сеять хлеб, лечить и учить людей, строить дома, защищать страну… Говорить красиво можно много и долго. Но если каждый человек сделает что-то конкретное и полезное — жизнь точно станет лучше.
tyshkevich@sb.by
P.S. Прощаясь со мной, 18‑летняя Ася наклонилась и тихонько сказала: «Передайте стране спасибо... Спасибо за маму».
