Даже европейские банки уже слабо верят в доллар. Недавно датский Saxo Bank в одном из своих ежегодных шокирующих прогнозов предсказал: Китай, Индия, Россия, страны ОПЕК+ и некоторые другие государства выйдут из МВФ и создадут новую резервную валюту для взаимных расчетов. Наднациональную, привязанную к сырьевой корзине. Так, «именем революции» и будет закончена длинная история дискуссии о необходимости реформирования мировой финансовой системы. Чтобы она была не только более справедливой, но и являлась застрахованной от волюнтаризма одной отдельной страны (США) или группы государств (ЕС) финансовой политики. Говорили об этом много, конкретики при этом не достигли. Но закон природы гласит: если старое не хочет эволюционировать, появляется новое.
За идею наднациональной мировой валюты, как лев, на Бреттон-Вудской конференции сражался Джон Кейнс. Дело было в июле 1944 года. 44 страны антигитлеровской коалиции обсуждали послевоенное устройство мира. Естественно, английский экономист Кейнс был против доллара как мировой валюты. Как минимум из чувства собственного патриотизма: до этого долгие десятилетия ключевым средством международного платежа являлся фунт. Но пострадавшая во время войны Англия уже не могла рассчитывать на глобальное доминирование. Нет смысла еще раз описывать все перипетии Бреттон-Вудских переговоров. Но опасность национальной валюты в качестве мировой Джон Кейнс видел слишком явно. Правда, доллар привязали к золоту, ограничив США в возможностях безудержной эмиссии. Однако, как и предсказывал английский ученый, золотой стандарт формально соблюдался с самого начала. А в 1970-х официально был отменен. И с тех пор имеем то, что имеем: весь мир зависит от фокусов и фортелей американского финансового рынка. Другой вопрос, что до поры до времени выгоды для международной торговли от глобальной финансовой системы превышали издержки от ее существования. Но чувство меры в Вашингтоне давно потеряли. И роялти (экономическое, политическое, социальное) за «подключение» к долларовой системе, и риски превысили все выгоды.
Видимо, мечту Кейнса исполнит не западный, а евразийский мир. Слишком много у стран региона взаимных экономических интересов, чтобы что-то не придумать новое для их удовлетворения. Западные либералы уже лет десять твердили, что мировую экономику будут двигать инновации в области финансов. Можно их поздравить с дальновидностью: стартап века в мире финансов вызревает. И вполне логично, что происходит это в Азии.
Там проживает более 4 миллиардов человек. Расположены две мощнейшие экономики — Китай и Индия. Они являются потребителями ресурсов. Большинство стран ОПЕК+ тоже «прописаны» в Азии. Регион, где в интеграции, где на национальном уровне стремится к технологической независимости и даже лидерству. Между ведущими игроками есть взаимопонимание на политическом уровне. Взаимодействие расширяется и углубляется. Для большей динамики не хватает только своей финансовой инфраструктуры, но ее тоже постепенно возводят. Кстати, в этом году кратно выросли взаимные расчеты между странами в национальных валютах: юанях, рупиях, российских рублях. Но будем откровенны: использование национальных денежных единиц обладает своим пределом. Конечно, можно «главной» назначить одну из них. Но штука-то в том, что при склонности к сотрудничеству и даже интеграции Китай, Индия, Россия лишены амбиций мирового господства. Поэтому делать свою нацвалюту полностью конвертируемой, убирать регуляторику (в каждом государстве она своя) не выгодно ни одному из государств. Появление общей валюты напрашивается само собой.
По версии Saxo Bank, назовут ее «банкор»: такое имя наднациональной валюты придумал еще Кейнс. Но, самое главное, привяжут ее к сырьевой корзине. Тоже вполне логично. И не только по причине больших запасов полезных ископаемых у стран —учредителей валюты. Фиатные деньги прекрасно маневрируют, однако в нашем веке в очередной раз полностью скомпрометировали себя с точки зрения надежности. Да, золотой стандарт был, возможно, не самым оптимальным решением. В конце концов, мир очень разнообразен: количество золота не определяет напрямую уровень и качество жизни, как и платежеспособность валюты, зато ограничивает эмиссию. А когда в экономике мало денег, тоже нехорошо. Привязка к сырью — вполне логичное решение. Как бы мы ни гордились разными достижениями, но уровень экономики и производства напрямую или косвенно зависит от насыщенности ее ресурсами. Нефть и газ обеспечивают энергетическую составляющую. Цветные и редкоземельные металлы определяют стоимость энергетики при использовании возобновляемых источников. Все технологические революции зиждились на трансформации энергетического и, соответственно, сырьевого секторов. Цифровизация и IT — товар инфраструктурный. Сами по себе, без ресурсов, не могут двигать вперед цивилизацию. И вполне логично привязать валюту к базовым товарам. Возможно, в их корзину целесообразно включить и сельскохозяйственную продукцию. Фактически это отрасль, которая преобразует энергию солнца в органическую.
Конечно, много подвохов кроется в нюансах. Но такова уж суть любых инноваций. Тем не менее факт остается фактом: мы долго ждали энергоперехода, цифровой революции, а на деле произойдет финансовая принципиальная трансформация. Впрочем, она может потянуть за собой и перестройку в других отраслях. Валютная система за последние полвека, наверное, изменилась меньше всего. Являясь артефактом (и доллар тоже как неизменная составляющая системы), она уже странно смотрится на современной картине мира.
t.shchedrenok@mail.ru
