От алкогольного прошлого - к развитию новых производств и возрождению туриндустрии: на чем сегодня строит свою экономику Северная Осетия

Cегодня я продолжу рассказ о поездке в Северную Осетию (начало — в номере за 12 мая). Горы, осетинские пироги, знаковые места и потрясающе гордая стать местных танцоров — все это яркая одежка, по которой оценивают новое место гости. Это то, что называют историей и традициями. На чем строится экономика этой красивой горной республики? Какие проблемы остро волнуют людей и как их решает руководство региона? Ответы ждали нас впереди. 


Ты помнишь, как все начиналось   

Вечером в холле гостиницы мы разговорились с Асламбеком. Он таксист со стажем. И, как все таксисты, чрезвычайно хорошо информирован в самых разных сферах. Порой деликатных. Отвечать на интересовавший меня вопрос он начал издалека. Аж с лихих 1990-х, когда Северная Осетия получила негласное звание «всероссийского водочного цеха». Время было мутное и тяжелое. Развал Советского Союза, работы нет, перспектив тоже. Какая рыба могла заплыть тогда в местные заводи, догадаться несложно…

— Производство водки, в том числе «паленой», почти на десятилетие стало визитной карточкой Северной Осетии. И одним из основных направлений развития ее экономики. Всего за несколько лет число предприятий, занимавшихся данным бизнесом, достигло двухсот. Да что там предприятия — алкогольное производство стало народным промыслом. Делали и разливали чуть не в каждом дворе, — широкий жест моего собеседника не заставляет сомневаться: все так и было поставлено — широко, мощно. — Решающим фактором оказалась вода. Она здесь горная, чистая как слеза и практически не требует дополнительной очистки. Развел со спиртом в нужной пропорции — и готово. В итоге конкурировать с местным алкоголем по цене было практически невозможно. Из Владикавказа водку везли вагонами, десятки фур каждое утро выезжали в разные регионы России. В округе начали строиться красивые коттеджи, у людей появился достаток, увеличились отчисления в бюджет. Но, разумеется, такое двусмысленное положение дел никак не могло устраивать федеральные силовые и фискальные структуры. 

Уже к началу 2000-х заметно выросла стоимость акцизов. Изменилось законодательство в сфере оборота алкоголя. Появилась система лицензирования, которая ощутимо проредила теневой алкогольный сектор горной республики. После 2008 года былая «водочная» слава Северной Осетии быстро пошла на убыль…

— Сегодня это уже в прошлом. Все изменилось. Но, знаете, мое мнение такое: те годы, как бы парадоксально это ни звучало, разбудили к жизни предпринимательскую жилку у населения. Люди шевелились, зарабатывали, кто на чем мог: одни на выпуске упаковки и пробок, другие на производстве и мытье бутылок, третьи на погрузке и доставке. Работы хватало всем, — Асламбек вдруг понижает голос. — Сейчас многие ездят на заработки в Москву, Питер — на бирже труда год назад числилось 12 000 человек. 

…Утром наша белорусско-российская команда берет курс на ОАО «Кетон». Это предприятие давно и тесно работает с Могилевом. В дороге наш сопровождающий в стиле воздушной инфографики рисует осетинский экономический пирог в разрезе. Главную его долю — более 80 процентов — сейчас составляют пищевая промышленность, цветная металлургия, электроэнергетика, машиностроение и металлообработка. Все остальное приходится на сельское хозяйство, транспорт и логистику. 

— Развитый промышленный комплекс всегда выгодно выделял Северную Осетию на фоне аграрных республик-соседок. В советское время наши заводы процветали и были ориентированы на общесоюзный рынок сбыта: заказов хватало с лихвой. После 1991-го объемы выпуска, число работающих и доходность производств упали. Поэтому местный бюджет сейчас дотируется из федерального, — микроавтобус сворачивает с главного проспекта и подъезжает к раздвижным железным воротам предприятия. — На восстановление связей, нарушенных границами и изменившимся рынком, ушли годы. Сейчас положительных примеров сотрудничества в формате Союзного государства немало. Смотрим направо…      

Новое кино старой пленки

Итак, «Кетон» — крупный владикавказский завод, который уже более 15 лет напрямую работает с нашим «Могилевхимволокном». Из Беларуси сюда поставляют гранулят, на выходе получают тончайшую, в несколько микрон, полимерную пленку для производства конденсаторов. Директор предприятия Рашид Саламов радушно встречает гостей у проходной и ведет на экскурсию.


Завод строился в интересах военно-промышленного комплекса, то есть с размахом: огромная территория, масса цехов. Директор не скрывает: часть из них давно отдана арендаторам, там сейчас совсем другие производства и времена. Статистика неумолима: двадцать лет назад на «Кетоне» работали 800 человек, сейчас — 80. 

— До 1991 года мы поставляли пленку по всему СССР: Украина, Армения, Россия, Беларусь… После развала объемы упали с 1500 тонн готовой продукции в год до 200 тонн. В семь раз! Сейчас мы снабжаем в основном российских заказчиков, небольшая часть готовой продукции поступает к вам в Беларусь и используется для производства телевизоров, холодильников, военных изделий, — в глазах руководителя, который в 1986-м пришел сюда молодым инженером и прошел по всем ступеням карьерной лестницы, читается легкая грусть. — Помните тот период, когда после 1991 года мы все дружно сказали: плановая экономика — это плохо. Мы начали ждать погоды с рынка и носиться с ним как с писаной торбой, но все с треском рухнуло. Нас обманули. Что видим сегодня: на Западе есть целый ряд стратегически важных отраслей, которые поддерживаются государством. И там существует четкая система планирования. Увы, нас обвели вокруг пальца. Сегодня к нам возвращается понимание, что плановая система ведения хозяйства в жизненно важных для страны отраслях просто необходима.  


Весь прошлый год в Министерстве промышленности и торговли России шли совещания на эту тему. Глава Республики Северная Осетия—Алания Вячеслав Битаров специально летал в Москву для решения системной проблемы. Вопрос у всех один: как поддержать такие производства на местах. Были и решения, и протоколы поручений, и договоренности. Но пока, по словам директора ОАО «Кетон», все остается на бумаге, а средняя зарплата на предприятии не может преодолеть психологическую отметку в 20—25 тысяч российских рублей (около 400 долларов): 

— Кому-то по-прежнему проще завезти те же пленки из Кореи и Китая. Но у нас же есть свои конденсаторные заводы, и пришло время на самом высоком уровне вести разговор о создании барьеров на пути зарубежных компаний и их лоббистов. Я даже денег у государства не прошу: мне нужен пакет заказов, который сейчас по непонятным причинам достается иностранцам. Да, может, здесь и окраина, провинция, но это именно тот редут, который сегодня нужно укреплять из центра. Я внимательно слежу за тем, как ваш Президент Лукашенко ездит по регионам Беларуси и буквально заставляет развивать глубинку, поднимать производства в небольших райцентрах. Это как раз то, о чем я вам сейчас говорил. 


Все грани будущего

…Дом правительства Республики Северная Осетия—Алания. Горный леопард — символ этих мест — верно охраняет вход в администрацию. После стандартной проверки документов нас проводят в зал, где вскоре должна начаться встреча с главой республики — Вячеславом Зелимхановичем Битаровым. Есть? Да, есть еще минутка залезть в интернет и пробежать биографию первого лица. Родом из высокогорной деревушки. Окончил Горский сельхозинститут с дипломом инженера-механика. Работал по специальности, потом ушел в бизнес. Причем успешно: последнее место работы до прихода во власть — гендиректор группы компаний «Пивоваренный дом Бавария». Словом, человек от земли. Бизнесмен со стажем. В должности почти два года.   


— Недавно у меня прошли переговоры с представителями Минского тракторного завода. Не буду забегать вперед, но уже сейчас могу сказать: мы очень заинтересованы в том, чтобы во Владикавказе начался выпуск вашей сельхозтехники, — после теплых слов приветствий глава республики сразу перешел к делу, заинтриговав белорусскую часть делегации. — Сейчас проговаривается дата нашей встречи с руководством МТЗ.      

Услышав о Годе малой родины, который сейчас набирает обороты в Беларуси, Вячеслав Битаров заметно оживился:

— Тема очень актуальна для Владикавказа! Мы сейчас активно работаем над привлечением инвестиций в республику. Для этого в Москве создано специальное агентство, через которое приглашаем на родину земляков. Успешных, состоявшихся людей, которые построили за рубежом уже не одно и не два предприятия. Предлагаем им выгодные проекты и ряд преференций. Суть проста: наведайся на родину, создай тут производство. Будет и тебе хорошо, и люди добрым словом вспомнят.  

Удивило, насколько хорошо глава РСО—Алания информирован о новациях нашего рынка труда. В частности, о создании новых рабочих мест в регионах, мерах по самозанятости, а также проектах по содействию малому и среднему бизнесу. В Северной Осетии, где уровень безработицы в последние несколько лет держится выше отметки 2 процента, эти вопросы волнуют многих. 

— Особо тревожная ситуация складывается в сельских населенных пунктах. И если с Владикавказом все понятно — тут и производство, и сфера услуг, и бизнес, то там ничего этого нет. Хотя, как посмотреть. Скажем, в отдаленном Моздокском районе куда ни глянь — все под пленкой, круглый год в теплицах выращивают огурцы и помидоры. Здесь балом правят оптовые продажи! В другие приедешь и взгрустнешь: участки брошены, и при этом все жалуются на отсутствие работы. Поэтому первое, с чего мы решили начать, — это развитие личных подсобных хозяйств. Второе — привлечение инвестиций в республику, открытие новых предприятий и создание новых рабочих мест, — Вячеслав Битаров рассказывает о программе занятости, как о непокорном рысаке, которого нужно оседлать и укротить во что бы то ни стало. И как можно скорее.         


Вопрос, поставленный  ребром

Уже откликнулись инвесторы, которые хотели бы вложиться в рыбоводство. Исследование показало: в Северной Осетии одни из лучших в России условий для выращивания товарной рыбы и малька. Все это сулит развитие новой отрасли и новые рабочие места. А вот в промышленности республики давно назрел принципиальный разговор.

— В советское время на нашей территории было немало предприятий, работавших на оборонку. Дела шли неплохо, республика считалась промышленно развитой. Но по объективным причинам все круто изменилось. Поэтому сейчас вопрос стоит ребром: если за эти годы предприятие  перестроилось и начало выпуск конкурентной продукции, оно будет работать дальше. Ну а тех, кто не нашел себя в новых реалиях, мы заберем в республиканскую собственность и затем перепрофилируем. Мертвый груз нам не нужен, — законы бизнес-выживания глава Северной Осетии знает не понаслышке. 


Туризм — отдельная строка в бюджете Алании. Но, увы, наполняется она пока на уровне, не достойном красоты и величия этих мест. 

— До 1991 года наши гостиницы и турбазы гремели на весь Союз. Достать сюда путевку считалось большой удачей. Горы с их лыжными склонами, хрустальный воздух, минеральные источники, древности — все это магнитом тянуло сюда туристов. Но мы пропустили момент, когда решающим фактором выбора отдыха для многих стал сервис: трансферы, комфортабельные номера, пакет услуг, система «все включено» и так далее. В итоге многие санатории устарели и закрылись, начинать пришлось чуть ли не с нуля. Но мы рискнули, — в глазах Вячеслава Битарова загорается деловой огонек. — В республике создана программа по развитию туризма. Мы намерены оказать серьезную поддержку всем операторам, которые будут заниматься организацией въездного туризма в Северную Осетию. В горах уже начали открываться частные отели, специализирующиеся на экотуризме. Спрос есть! Следующий шаг — переговоры с авиакомпаниями об организации прямых чартерных рейсов.          

…Уже в Минске, выходя из только-только пристегнувшего трап самолета «Белавиа», я почему-то вспомнил эту фразу. И словил себя на мысли, что слетал бы во Владикавказ еще. Прямым сообщением. Чтобы своими глазами увидеть пруды с резвящимся мальком, насладиться осетинским пирогом и сфотографироваться на фоне гор на новеньком тракторе «Беларус».          

matveev@sb.by

Минск—Владикавказ—Беслан—Кармадон—Даргавс—Минск