В 80–х годах на «Мосфильме» открыли новое творческое объединение «Дебют», в котором могли попробовать свои силы в художественном кино молодые режиссеры со всего Советского Союза. Нужно было только получить направление от своей киностудии. Имея диплом режиссера художественного кино, я обошел всех ведущих режиссеров киностудии «Беларусьфильм» с просьбой направить меня в объединение «Дебют». Как под копирку все начинали разговор с одной фразы: «Ты понимаешь, старик...» И дальше шло перечисление причин, по которым сейчас меня никак нельзя направить в «Дебют». К этому времени дебютировали уже многие работники киностудии, в том числе парень, который работал у меня ассистентом на дипломной работе. «Пока не снимет дебютную работу последний вахтер киностудии, мне не дадут такой возможности», — думал я. Шло время, а эта фраза «Ты понимаешь, старик...» для меня оставалась загадкой, пока оператор Эдик Садриев не объяснил: «Ты же им за водкой не бегаешь». Попросту говоря, я не вписывался в круг их интересов, и от меня, как от назойливой мухи, хотели избавиться. В такой атмосфере у меня зародилась мысль уехать на другую киностудию, но тут появилась последняя надежда. Художественным руководителем киностудии назначили Рубинчика, режиссера известных фильмов «Венок сонетов», «Последнее лето детства», «Дикая охота короля Стаха».
— Покажи мне свою дипломную работу, — попросил Рубинчик.
После просмотра Валерий Давидович сказал:
— Не понимаю, в чем дело. Хорошая работа. Ладно, я скоро поеду в Москву, зайду в «Дебют», думаю, решим этот вопрос.
Впервые на киностудии со мной заговорили без этого: «Ты понимаешь, старик...» Благодаря Валерию Рубинчику меня запустили с дебютной работой «Сержант». После первой своей работы «Могила льва» Рубинчик на себе испытал обструкцию со стороны старших коллег. И поддержал меня.
Сюжет фильма «Сержант» разворачивался на фоне боевых действий наших десантников в Афганистане. Во время марш–броска в горах при разминировании дороги герой фильма сержант Шлыков погибает. Фильм рассказывает о бессмысленности той войны, о тех напрасных жертвах, которые мы понесли в ее результате. Шел 1984 год. В то время о той войне в официальных сообщениях говорилось: «Ограниченный контингент наших войск выполняет интернациональный долг». Как будто наши ребята были направлены в Афганистан на легкую прогулку.
Фильм «Сержант» приняли сдержанно. Через некоторое время в Минск пригласили московскую комиссию для подведения итогов дебютных работ, состоявшихся на киностудии «Беларусьфильм». Перед просмотром я узнаю, что моей работы в списках нет. Я привез свой фильм в Дом кино, где проходили просмотры, и настоял, чтобы его показали комиссии. После просмотров собрали всех дебютантов, пригласили ведущих режиссеров киностудии. Председатель комиссии Резо Эсадзе объявил итоги конкурса. Мне вручили диплом за лучший дебют. Эсадзе сказал:
— Если бы у нас в Грузии молодой режиссер снял такую работу, мы бы ему дали премию комсомола и тут же запустили с полнометражным фильмом.
«Вот уедет комиссия — и все вернется на круги своя», — подумал я. Так и случилось. Для меня начался новый этап хождения по мукам. Как на заезженной пластинке я слышал: «Ты понимаешь, старик...» Дальше шло объяснение: «Есть молодая девушка–режиссер, хочет снять комедию. Ну как ей отказать». Или такой аргумент: «Пришел парень, племянник Машерова, сам понимаешь, мы должны его запустить с фильмом». Шло время, а причины не убавлялись.
В Москве мой фильм «Сержант» включили в киноальманах «Мостик» и выпустили на всесоюзный экран. Однако это не произвело никакого впечатления на руководство «Беларусьфильма».
Как–то я встретил на студии Валерия Рубинчика, которого уже освободили от должности худрука киностудии. Я спросил у него, отчего он такой мрачный.
— Уеду отсюда в Москву. Надоело барахтаться в этом болоте, — в сердцах сказал Рубинчик и вскоре действительно уехал. Через некоторое время появилось сообщение, что Валерию Давидовичу Рубинчику присвоено звание «Заслуженный деятель искусств России». В Москве Рубинчик снял несколько фильмов, преподавал во ВГИКе. Что называется, «нет пророка в своем отечестве».
Анализируя свое положение на киностудии, я вспомнил случай, произошедший со мной, когда я работал руководителем любительской киностудии в Доме офицеров и готовился к поступлению во ВГИК. Я гулял с девушкой возле Дома офицеров. К нам подошли две цыганки, развели в разные стороны и предложили погадать. Настроение у меня было хорошее, и я согласился. Цыганка сказала:
— С этой девушкой у тебя ничего серьезного не будет. Сейчас главная твоя забота — казенный дом, который ты одолеешь.
Я подумал: «Это, наверное, ВГИК, и я поступлю».
— Дальше у тебя начнутся серьезные проблемы в другом казенном доме, где тебе будет очень трудно. Все дело в тех людях, которые будут тебя окружать. Не пытайся с ними бороться, на их стороне сила, и тебе их не одолеть. Только случай сможет тебе помочь. Не упусти его.
Я слушал цыганку и не придавал большого значения другому казенному дому. Я так далеко не загадывал и даже предположить не мог, что этим казенным домом будет «Беларусьфильм». Я дал цыганке пять рублей, и мы разошлись. Напоследок она сказала, что ее зовут Мария и если все сбудется, чтобы я нашел ее и пришел с подарком.
Я часто вспоминал о своей цыганке Марии, но потом жизнь круто изменилась, и я о ней забыл. А напрасно. Нужно было найти Марию, сделать ей подарок, и тогда мне не пришлось бы постоянно слышать: «Ты понимаешь, старик...»
Советская Белоруссия №74 (24457). Суббота, 19 апреля 2014 года.
