В год великого перелома
Николай Слюньков родился в местечке Городец Рогачевского района Бобруйского округа БССР в 1929 году. Тогда еще не сложилось привычное нам административно-территориальное деление, да и сама республика была еще молодой. Николай появился на свет в год великого перелома. Разворачивалась коллективизация, менялся весь уклад крестьянской жизни. Отец пользовался авторитетом, и вскоре стал председателем колхоза. Но заботы и тяжкий труд подкосили 40‑летнего мужика. Ксении Васильевне пришлось одной растить четверых детей. Николай был самым младшим. Он всегда преклонялся перед настоящим подвигом своей матери.А тут еще война. Уже в 1941‑м Городец оказался в эпицентре боев. Во время гитлеровского авианалета дом Слюньковых сгорел. Пришлось побираться по чужим дворам, питаться мерзлой полугнилой картошкой, а то и вовсе переходить на подножный корм. Военные испытания закалили характер Николая. И после Победы он с несколькими товарищами отправился в Минск, где поступил в автомеханический техникум. Его давно привлекала техника. Учился, сам зарабатывал себе на жизнь, а еще умудрялся отправлять деньги матери.
Шестерни индустриализации
После техникума — распределение на Минский тракторный завод. Настоящий флагман индустрии. Молодой выпускник быстро влился в рабочую семью. Казалось, ему мало часов в сутках. Сверхурочные, общественная нагрузка, а еще заочно поступил учиться в Белорусский институт механизации и электрификации сельского хозяйства. Слюнькову все было интересно в этой новой большой жизни. И все по плечу. Его заметили, вскоре доверили ответственнейшую должность председателя заводского профсоюзного комитета. А МТЗ — это тысячи и тысячи рабочих, членов их семей. Забот невпроворот. И здесь проявились недюжинные лидерские качества Слюнькова.Дальше начал действовать отлаженный советский механизм продвижения кадров. Николай Слюньков с профсоюзной работы попал на директорскую. Новый завод шестерен никак не мог набрать нужные обороты. И руководителей менял, а дело не ладилось.
Тогда на прорыв и бросили Николая Никитовича. И он справился, разобрался в проблемах, устранил недочеты. На своем управленческом веку ему еще не раз доведется повторять этот опыт. Как говорится, шестерни закрутились.И здесь понадобилось придавать ускорение Минскому тракторному заводу. В 1965 году Слюньков становится его гендиректором. Нам, белорусам, не надо объяснять, что такое МТЗ. Город в городе, государство в государстве. Предприятие не то что республиканского — союзного значения. Назначение Слюнькова совпало с началом косыгинской реформы. Алексей Николаевич Косыгин требовал от директорского корпуса не только дисциплинированности, но и большей деловитости, оборотистости, более тесной связи с наукой. И молодой минский директор оказался на своем месте в нужное время. Белорусские тракторы стали брендом не только в СССР, но и за границей.
Н. Н. Слюньков на открытии Минского метрополитена 29 июня 1984 года.Фирменный стиль руководителя
Тогда же оформился и фирменный стиль Слюнькова-руководителя. Минимум бюрократии, доверие к специалистам, знание своего коллектива, внимание к нуждам людей. Вскоре заманчивые карьерные предложения стали поступать одно за одним. Николай Никитович отказывался решительно, чувствовал себя уверенно у руля Минского тракторного. Наконец, Москва стала настаивать: нужно идти на должность заместителя союзного министерства сельхозмашиностроения. Очередной отказ мог быть воспринят неправильно. Машеров нашел выход. Раз Слюньков не хочет ехать на повышение в Москву, пусть остается в Минске. Только на должности первого секретаря горкома партии.Правда, на новом ответственном посту он задержался недолго, всего два года. Но об интенсивности его деятельности свидетельствует высокая награда — в 1974‑м он становится Героем Социалистического Труда.
А дальше в дело опять вмешалась Москва. Новое предложение было более чем интересное: в должности заместителя председателя Госплана курировать все союзное машиностроение. Девять лет выходец из БССР двигал вперед советскую промышленность.
Возвращение в БССР
Его могла ждать дальнейшая работа в Совмине СССР минимум в ранге вице-премьера. А тут 11 января 1983 года неожиданно вызвали на заседание Политбюро. Поставили перед фактом: ночью умер Тихон Киселев, первый секретарь ЦК КПБ. Он давно и тяжело болел. И на его место высшее партийное руководство рекомендовало Слюнькова. О такой возможности поговаривали и раньше. И все же Николай Никитович отказывался. Мол, он больше по хозяйственной части, а здесь политическая работа. Андропов сказал как отрезал: «Сегодня самая большая политика — это экономика». На этом дискуссия закончилась. 13 января пленум ЦК КПБ избрал Слюнькова первым секретарем.
Визит Н. Н. Слюнькова в Венгрию 31 мая 1988 года.Скажем честно, в партийной организации республики это назначение восприняли неоднозначно. Некоторые считали, что, присылая «московского белоруса», Андропов хочет почистить местные кадры. Учитывая его производственный опыт, за глаза даже называли директором ЦК. Николай Никитович на это не обращал внимания, ведь задачи предстояло решать серьезные. В промышленности дела обстояли неплохо, а вот в сельском хозяйстве наметили спад на 12 процентов. Возник дефицит продтоваров, наблюдались сбои с завозом мяса даже в минские магазины, было тяжело достать масло.
Первый секретарь разобрался в причинах: негативные последствия мелиорации, засуха. Но главное — дисбаланс цен. Сельхозпродукцию скупали по заниженным, а вот колхозам технику поставили по полновесной стоимости. Слюнькова поразила растерянность отдельных чиновников перед этой проблемой, пришлось их взбодрить. И дело пошло. Ликвидировали задолженность перед колхозами, наладили сбыт. Нужно было подтягивать дисциплину в торговле, поскольку до трети овощей и фруктов гнили на базах и складах, не доходя до потребителя. Навести порядок удалось — и уже к 1987 году очереди в продмагах стали исчезать.
Новые испытания
В его день рождения, 26 апреля 1986 года, грянула беда. Произошел взрыв на Чернобыльской АЭС. Николай Никитович потом вспоминал, что не только в Минске, даже в Москве не вполне понимали поначалу, что произошло. Да и ученые давали разные оценки. Тем не менее быстро был создан штаб, 30 апреля началась эвакуация населения из пострадавших районов. А дело это непростое. Люди не хотели уезжать из родных мест. И первому секретарю зачастую приходилось лично убеждать сельчан оставить загрязненные территории. Еще было тяжелое ночное заседание Бюро ЦК КПБ, когда ожидали ухудшения ситуации, готовились к эвакуации Гомеля. Но ликвидаторы совершили подвиг, и все обошлось.
Н. Н. Слюньков на встрече с колхозникамиПотом поднялся шквал критики. Ведь каждый знал, как следовало действовать. А в основном критики просто делали себе имя на горячей теме. Но союзное руководство высоко оценило работу белорусского партийного лидера. В 1987‑м Горбачев забрал его в Москву на должность секретаря ЦК, заведующего экономическим отделом. Слюньков входит в высший партийный ареопаг: становится членом Политбюро. В 1988 году ему поручают председательство в Комиссии ЦК КПСС по социально-экономической политике.
Да только не сжился Николай Никитович с командой «прорабов перестройки». Как и другие белорусские партийцы, он не воспринимал многие новые эксперименты. Притом не был ретроградом. Прекрасно понимал все слабости системы, отставание в экономике от тех же США. Но разрешать накопившиеся проблемы предлагал с умом, поэтапно, не разрушая сложившийся уклад жизни. Были нужны реформы, а не оголтелая революция сверху, которая быстро вышла из-под контроля. Горбачеву такие критики внутри аппарата были не нужны. В 1990‑м, в 60 с небольшим лет, Слюньков выходит на пенсию. Вскоре возвращается в ставший ему родным Минск…
«Загадки белого цветка»
И еще сюжет, который ярко характеризует и самого Николая Никитовича, и его эпоху. Уже в бытность первым секретарем ЦК на одном из совещаний он неожиданно и строго спросил председателя Совмина Михаила Ковалева, читал ли тот в «Советской Белоруссии» статью Александра Градюшко «Загадки белого цветка». Премьер ответил неуверенно. Руководитель республики настоятельно посоветовал внимательно прочитать все три части и принять соответствующее правительственное решение. А в публикации речь шла о застарелых проблемах в выращивании гречихи, по сути, о бесхозяйственности. В итоге 25 апреля 1986 года вышло постановление Совмина «О мерах по увеличению производства и продажи государству зерна гречихи в республике». Это к вопросу о роли журналистского слова в советские времена.В этой статье — лишь несколько штрихов большого портрета крупного государственного деятеля. Биография таких людей, как Николай Никитович Слюньков, объясняет, почему мы, белорусы, так дорожим советским прошлым и относимся к нему бережно и с уважением.
Вадим ГИГИН, кандидат исторических наук.
