Людмила Гладкая и Иван Пономарев.— Как появилась песня «Родина — это мы»? На благотворительном концерте познакомились с организацией «Патриоты Беларуси». С министерствами обороны и образования они запустили проект «Вызов», где с молодежью занимаются патриотическим воспитанием. Там еще и спорт, и история, чисто армейские будни. То есть старшеклассников, скажем так, выдернули из их зоны комфорта, дали возможность испытать себя и чему‑то еще научиться. Я приехал, посмотрел, как все происходит, потом мы общались, пели у костра.
У нас тогда уже вышла песня «Я живой», посвященная Великой Отечественной войне. На хит меня вдохновил товарищ, он погиб под Харьковом. Спасал раненых ребят, жертвовал собой. Награжден орденом Мужества... Я сам из семьи военных, поэтому тема очень близка. В общем, меня все это очень впечатлило. И по дороге домой сами собой родились строчки, прямо в машине написал, скажем так, аранжировку… Через два дня была готова пилотная версия. Уже в следующий приезд на «Вызов» мы пели эту песню вместе.
— Сейчас ее где только не поют. Даже в оздоровительном лагере под Гомелем, куда с тобой и «Патриотами Беларуси» ездили с проектом «Шаг к успеху». Кстати, ты там детям и про армию рассказывал, как она не дала свернуть на кривую дорожку.
— Тогда было время такое. Развал Советского Союза, хаос, бандитизм, разуть детей могли прямо на улице, на остановке. Помню и грязные кварталы, и пьющих на каждом углу… Родителям было не до нас, потому что нужно было элементарно выживать, поэтому всех воспитывала улица. И да, кривая дорожка могла привести совсем не туда. Служба в армии, наверное, действительно меня спасла: переосмыслил свое отношение к жизни плюс дисциплина.
С другой стороны, попал в место, где было интересно, да и с папой раньше не раз бывал на полигонах. Служил в марьиногорской бригаде, бордюры не красили, а занимались боевой подготовкой (я, кстати, отличник боевой подготовки). К тому же это спецназ, рота разведки. И коллектив подобрался хороший: командиры роты, батальонов и бригады, офицеры боевые, которые прошли Афганистан и имеют награды. Отношение к бойцам отеческое. И с ребятами, с которыми служил, мы до сих пор общаемся.
— В моей юности косо посматривали на прогульщиков, курильщиков и, наоборот, с уважением и интересом глядели на парней, отслуживших в армии: красивых, подтянутых, дисциплинированных, которые смогут тебя защитить. А сейчас, как думаешь, так же?
— Мне кажется, что все‑таки к этому возвращаемся. Общество устало от этих навязанных западниками женоподобных и ничего не умеющих, не знающих мальчиков. Даже по молодежи, которая участвует в «Вызове», я понимаю, что у нас все в порядке, есть ребята патриотичные, серьезные, сильные духом. Просто детьми нужно заниматься постоянно.
— Знаю, у тебя был любопытный опыт знакомства с западными ценностями, бытом…
— Еще в доковидный период (2018, 2019 года) мы попали с гастролями в Германию, после были в Британии, во Франции. Нас пригласили, играли там свою программу, общались, потом периодически переезжал в Лондон, писали музыку для одного проекта с британским музыкантом, он работал с Полом Маккартни.
Посмотрел, как на самом деле живут люди… Бывал в разных городах, и, честно говоря, я здесь живу гораздо лучше, чем рядовой британец. Их быт очень прост, нет таких хороших ремонтов, какие мы у себя в квартирах, домах делаем. Люди по всей Европе трудятся от зари до зари.
Ехали, кстати, в поезде в Берлин, возвращались с концерта. Подошел латыш, русскую речь услышал. Жена у него тоже латышка, двое детей. Поговорили, а потом спрашивают: можно ли в Беларусь переехать и как тут живется? Рассказал, что у них паспорта ЕС, но в той же Германии немцы, мол, никогда не дадут им хорошую должность, разрешено трудиться на должностях лишь до определенного уровня.
— Ну а зачем там конкуренты?
— Да, это одно. Второе — им стало там тяжело жить, средств не хватало, и семья переехала в еще меньший городок. Мы его проезжали, какой‑то разрушающийся, станция как будто после бомбежки. То есть семья тратит огромные деньги для того, чтобы выживать. Какой уровень доходов и трат! И вот люди думают переехать к нам.
Один неумный музыкант, не хочу имя его называть, сказал: чтобы избавиться от лишнего патриотизма, нужно поездить по миру. Так вот, чем больше я езжу по миру, тем больше люблю свою страну. Потому что вижу тот контраст, который есть между нами и ими. Даже на бытовом уровне. Мы лучше живем, это факт.
А в ковид? Там все сидели по домам, никаких концертов, а это значит, никакого заработка. Здесь же, в Беларуси, люди спокойно перемещались, работали, не было каких‑то жестких ограничений. В том же Норидже, где у меня живут друзья, запрещали неделями выходить из дому. За этим следила конная полиция. Это какой‑то трэш просто.
— А зарабатывать как?
— Это никого не интересовало. Знакомый музыкант (очень талантливый и известный) работал на студии, и когда началась история с ковидом, ее закрыли, соответственно, у него не было чем оплачивать аренду. Человека попросили уйти. И пошел парень разносить пиццу, ездил в самые опасные районы Лондона. А что было делать? Мы же здесь спокойно жили. У меня семья, двое детей, и нам хватало средств. Вот тебе и благополучный Запад. Никому не интересно: у тебя проблемы, нет денег — будь добр на улицу.
Году, по‑моему, в 2018-м в гости приезжали англичане. Очень удивились нашей богатой кухне. Впервые гречку попробовали и прочее. Хочу сказать, что в Британии рацион очень ограниченный: бобы, бекон, яйца, зеленый горошек, небольшой набор продуктов, который везде в кафе. А мы и выпечку сами делали. В общем, угощали. Они были в шоке.
Или бытовые вещи. Мы же привыкли: проснулся, в душ, ванную сходил, а потом жена, дети, особо воду не экономя. А там — нет. Мы когда так пару раз сделали у знакомых в Британии, они сказали: мол, вы сейчас все наши озера смоете в трубу. Или говорят: если человек кран включил и моет посуду, значит, это русский или белорус. У них же так: все тарелки в одной мыльной воде, в тазике, моют. Так и с отоплением. Холодно — я батарею потеплее подкрутил, а они от этого в ужасе.
Для них это не экономия, а вынужденная мера. Потому что вода и прочее дорого стоят, а денег особо нет. У нас все это есть, но мы внимания на это не обращаем. А ведь это не мелочи, а серьезные вещи. Мы реально живем хорошо.Со свободой слова у них тоже так себе. Зато со свободой деградации — это пожалуйста. Можешь колоться и прочее… Мелкие преступления там даже не расследуют, их огромное количество. Жаловались англичане, что, к примеру, телефон украдут, полиция даже не едет. У нее нет ресурсов, да и сажать некуда.
— Для чего им эта свобода деградации? Казалось бы, в любой стране должны заботиться о своем населении, думать о будущем…
— А зачем лишнее население? Я не понимаю политики ЕС, Британии, потому что свою национальность, свой этнос они вообще не берегут. Свой народ как бы замещают приезжими. Это очень сильно видно. И коренным англичанам все сложнее отстаивать свои права. Для меня, проживающего в Беларуси, это, конечно, непонятно. А пропаганда ЛГБТ? Там же все в этом. И система образования серьезно отличается от нашей.
Там огромная беда. Какое‑то человеконенавистничество, сатанизм, они уничтожают свой собственный народ, страдают дети. В 2018 году нам предлагали переехать семьей в Британию, работу предлагали. Я ответил, что не поеду, потому что хочу, чтобы мои дети жили в нормальной стране. На самом деле страшно: что вырастет из тех детей?
— Уже выросло.
— Да. Посмотрите, те же западные лидеры, они же больные люди. Какое будущее они могут дать? Им плевать на будущее, на народ. Даже если там и были политики, то они себя уже дискредитировали. Им нельзя доверять, вот что самое страшное. С ними невозможно договариваться, они обманывают на каждом шагу. Ну разве это политики?
Мы кардинально от них отличаемся.
— Какой урок преподнес тебе 2020 год?
— До 2020 года мы в команде политику не обсуждали. Я сказал: ребята, если у вас такие‑то взгляды, есть выборы, законы, идите голосуйте за своего кандидата, на работе не обсуждаем. Конечно, за политикой я стал пристальнее следить с 2014 года, когда нарастал конфликт в Украине. И чем ближе был 2020 год, тем более явной становилась угроза. Потом в моем родном Бобруйске открылся магазин бчб‑символики… Людей втягивали во все это под разными предлогами — под видом культурных проектов, обрабатывали, кого‑то покупали. Приходят к человеку и говорят: «Запиши протестную песню за деньги». И он пишет.
— Тебе предлагали?
— Предлагали. Долго подбирались. Говорили, что готовы в нас вложиться, надо только записать протестную песню и «народ поддержать». Какой, спрашиваю, народ? ЕС, что ли? Понятно, этот вариант даже не рассматривал. Ну а те, кто продался, откровенные предатели или просто глупцы. Да и прежде чем за кого‑то агитировать, всегда нужно читать программу кандидата. Я внимательно прочитал программу Светланы — и про замену вооружения по стандартам НАТО, и про закрытие предприятий, иностранные компании, к нам идущие, и так далее. Понимал, что эти люди ничего не решают, просто ширма, за которой стоят серьезные структуры с серьезными намерениями.
Было очевидно, что нас ведут к страшной войне, еще хуже, чем в Украине. Страну бы просто порвали, если бы не наш Президент... Что до группы, то она тогда разделилась наполовину, и одни ребята пошли махать флагами. Мы с ними, естественно, попрощались, потом набрал новых музыкантов. Ну а мы с супругой были на площади Ленина в Бобруйске, где собрались люди, которые за Президента и которые хотели сохранить страну и нынешний курс.
Да, 2020‑й показал, кто есть кто. Помню, раньше в компании спрашивали, мол, в случае войны куда бежать. В сторону фронта, говорю. С этими людьми больше не общаюсь.— Известные актеры, певцы, те же Ахеджакова, Пугачева и прочие, они ведь предали людей, которые ходили на их фильмы, концерты…
— У меня такое ощущение, что они никогда простой народ не любили. Всегда были над ним. Вот это гипертрофированное «я», эгоизм, нарциссизм, потому что в один момент человек не меняется. Та же Алла Борисовна, которую создал Советский Союз, поливала его грязью. Продвигала на сцену тех, кто нетрадиционной ориентации. Об этом все знают. Это какое‑то лобби ЛГБТ. Посмотрите, во что превратилась эстрада. А Пугачева во многом ее формировала, она была тем человеком, авторитетом, определяющим направления.
— Я бы сказала, которую вывели в авторитеты.
— Вывели, да. Конечно же. Надо вспомнить, что Алла Борисовна выступала в Штатах с хором геев, это не просто так. Все, что появляется вдруг якобы из ниоткуда, имеет определенных хозяев, ресурсы и цель.
— И как с этим быть? Вот мне нравятся песни ДДТ, а сам Шевчук, мягко говоря, с некоторых пор не очень.
— Юрий Шевчук, он гениальный. Но он, как мне кажется, остался в 1990‑х. Ему нравилась Россия, в которой идет война, где разруха. Там пел свои песни, ему было комфортно. Но время изменилось, страна начала расти, развиваться, укрепляться, жизнь стала гораздо лучше. И такое творчество вроде как стало не особо актуально. Кто виноват? Власть.
— Примут ли люди их обратно?
— Не думаю. У нашего народа есть замечательное свойство: если мы любим, то любим всей душой, но если нашего человека предать, он тут же забывает всех кумиров, вычеркивает их из сердца.
— Спрошу как у папы двоих мальчишек: как воспитывать сегодня молодежь такой, чтобы не только была потребителем, но и старалась принести пользу Родине?
— Прежде всего все идет из семьи. От того, как папа воспитает сына, а мама — дочь. На личном примере. Научил ли ты сына руками что‑то делать, неважно даже, какую должность при этом занимаешь. Какие ценности в ребенка заложил. Проблема еще в том, что и взрослые не всегда воспитаны правильно. Так что здесь всем нужно работать на воспитание.
Всем хочу пожелать мирного неба и чтобы мы ценили это и гордились своей Родиной.
gladkaya@sb.by
t.me/lgbelarussegodnya
