Богданы встретили меня дождем и ветром. А в домике у Дмитрия и Марины — тепло. Печь дышит жаром. Дмитрий сам ее отремонтировал. Марина угощает домашним творожным печеньем и нахваливает корову Буньку:
— Купили в мае. И козы у нас есть, но коровье молоко вкуснее. Это и масло, и творог. Правда, доить Буньку приходится Диме. Я пока не отваживаюсь.
Корова у Данилюков, к слову, единственная буренка на все Богданы. А еще у многодетной семьи трое свиней, гуси, куры. Два трактора, несколько автомобилей. Зажиточные, по сельским меркам.
Почему Богданы? Отец Дмитрия родом из соседних Томашек. У деда в здешних местах хутор был. Дмитрий искал домик на родине предков. Оказалось, не так уж сегодня и просто купить дом в деревне.
— Не продают наследники. Только эту старую хату в Богданах выставили, я и купил. Председатель Ленинского сельсовета Юрий Кодолич предлагал взять участок в Буснях, в агрогородке Ленинский и строиться. Но Богданы нам больше нравятся.
Данилюки не считают себя дауншифтерами или некими отшельниками. Ну да, бросили городскую жизнь, высокооплачиваемую работу. А в деревню приехали из–за детей:
— Я еще с Мариной не познакомился, как собирался из Минска бежать. Некоторое время работал программистом на предприятии, где производят лекарства. Там врачи все. Много чего наслушался. Когда Марина забеременела двойней, задумались о будущем здоровье детей. Сейчас никто из знакомых не говорит мне, что я неправильно сделал. Хотя за адекватного человека не все считали и там, и тут. Мол, куда ты уехал, где ты живешь. А смотря с чем сравнивать... Во всем нужно искать хорошее. Вот гравийная дорога, говорят, плоха. Летом пыль. Осенью грязь. А с другой стороны — хорошо, что асфальта нет с его испарениями. Воздух здесь чистый, красота необыкновенная.
— Когда уезжают в деревню пенсионеры, понятнее. Но семья, трое деток... В Минске — лучшие школы, другие возможности.
— Какие? Ну какие? У нас хорошая школа в поселке Ленинский, в 20 километрах от Богданов. Приехал автобус, забрал детей, вечером привез. До Бреста — 30 километров. Мы — люди мобильные, нужно свозить детей в город — свозим. Да и квартиру в Минске мы не продали — сдаем.
В советские годы строиться в Богданах не разрешали. Теперь — пожалуйста. Дмитрий взял участок. Через несколько лет, обещает детям, там будет большой дом. А еще у него около 10 гектаров земли. Занимается органическим земледелием.
— В детстве мечтал стать агрономом. Потом заинтересовала радиоэлектроника, наконец, решил стать военным. Получилось не в той последовательности. В свои 38 лет осваиваю сельское хозяйство. Ягоды выращиваю — малину, смородину, клубнику, ежевику, аронию, голубику. Яблоневый сад заложил.
О земледелии с приставкой «био» Дмитрий готов говорить часами. Хотя направление становится популярным и у нас, но шишки, таким как он, набивать да набивать, на собственном опыте приходится учиться.
— Нам дали землю, посадили картофель. Убирали — ни одного дождевого червячка в земле. Нарушена микрофлора почвы. Мы подкармливаем ее сейчас только гумусом. К сожалению, немного пока информации по органическому земледелию. Начинают люди заниматься и бросают. Ждут госпрограммы.
— Но трудно же без химзащиты вырастить хороший урожай. Появляются новые вредители, болезни растений.
— Так и есть. Я экспериментирую. Высаживаю на нескольких участках и пробую разные варианты обработки настоями. Когда у вас гектар помидоров и они начинают чернеть, возникает дилемма: или обработать химикатами против фитофторы, или... В этот момент главное — не сломаться. У меня помидоры грунтовые выросли отличные. Уже добился прогресса в борьбе с болезнями томатов.
— Секретом поделитесь?
— Спешить не буду.
— А как с сорняками воюете?
— Этим летом прокашивал междурядья триммером — 9 километров выходит. Ну, и не все сорняки нужно убирать. Самые вкусные помидоры, знаете, вызревают в крапиве. Симбиоз идет на пользу.
— Люди покупают органические продукты?
— «Зеленого» сертификата у меня пока нет. Покупают на доверии. Те, кто меня знает и кто может позволить себе экологические продукты. Они изначально должны стоить дороже, поскольку технология выращивания куда более трудоемкая. Но не все с этим соглашаются.
Марина — тоже дипломированный специалист. Окончила физфак БГУ. У обоих корни в земле, но деревенского опыта у семьи все же не было. Сегодня хозяйка и масло умеет сбить, и курицу распотрошит, и колбасу–кровянку испечет.
— Трудно быть «новыми деревенскими»?
— Непросто, да. Но есть у нас взаимопонимание с сельсоветом, с руководителем ОАО «Рогознянское» Александром Семенюком. В помощи не отказывают. Земля наша — за хозяйственным двором, вышел — и на работе. Сыновья Артур с Тимуром уже помогают. Справляемся.
Признаюсь, ни разу не захотелось спросить у Димы с Мариной: «Зачем?» Уж очень органично смотрится эта дружная семья в деревенском антураже.
КОМПЕТЕНТНО
Анатолий Дашко, депутат Палаты представителей Национального собрания, член Постоянной комиссии по труду и социальным вопросам:
— На Брестчине сегодня около 30 процентов жителей — сельчане, в среднем по стране — 22. Да, численность сельского населения уменьшается. Село стареет. Это мировая тенденция. Но в минувшем году Брестская область — единственная из всех регионов — получила естественный прирост населения не за счет миграции, а за счет рождаемости. На Брестчине самый высокий процент детского населения — 21,3. Многодетных семей — более 19,7 тысячи. В Столинском районе есть родители, у которых 13 — 14 детей. Государство оказывает им всяческую поддержку. Только за назначением семейного капитала, к примеру, из Брестской области обратились более 7,5 тысячи семей.
valentinak3@mail.ru
