Вы, быть может, думаете, что это только в Америке нынче можно дойти до степени Байдена. Это такое (редко встречающееся у самокритичного человека) состояние, когда Джо заявляет в интервью телеканалу АВС: «Если бы Господь Всемогущий пришел и сказал: «Джо, выходи из гонки», я бы сошел с дистанции. Но Господь Всемогущий не явится».
Оно так, вообще говоря, в медицине и происходит: сначала ЖэБоррель заявляет на всю планету, что «мы и американцы — властелины мира». Никто старику не возражает. Затем ЭнБлинкен все же ставит его на место, мол, не вы с нами, а мы. Добавляя, что для защиты сего status quo правящие круги США будут «действовать, невзирая на интересы и ценности американского народа». И снова все молчат.
Логично, что на очередной ступени «комплекс царя горы», раз его не лечат, распухает в разы. И появляется этакий второй Моисей или новый Мафусаил, который ниоткуда не выйдет, покуда к нему лично не придут и не сообщат. Где там любители оценивать цвет пальцев, чего примолкли?
Заметьте: даже не «явятся» — во сне там, в забытьи или при смене часовых поясов, нет, это все ерунда. Хочешь, чтобы я что-то сделал, — приди сам. И сам скажи. И я, наверное, услышу. Если не лягу рано спать.
А у мира уже и сил нету никак отреагировать.
***
Зато у белорусских беглых экспертов не хватает уже чернил, чтобы вновь и вновь возвращаться к роковой, как они себе думают, дате 10 июля 1994 года, когда прошел второй тур выборов Президента Республики Беларусь. «Для абсалютнай большасці палітызаванай публікі зыход прэзыдэнцкіх выбараў выявіўся нечаканым» — не стесняются они признаваться в профнепригодности и спустя 30 лет.
Ну, хоть определение себе, наконец, дали: палітызаваная публіка. А никакие не «народные массы», например.
«На пачатку кампаніі ў Лукашэнкі не было падтрымкі ні дзяржапарату, ні партыйных структураў, ні буйнога бізнэсу», — констатирует, на чьей стороне был народ, один. «Я ў 1994 годзе працаваў у Гродзенскім гарвыканкаме, і магу сказаць, што Лукашэнка перамог без махлярства выбарчых камісій», — гордится собой другой. «Паводле ўспамінаў [обиженного террориста] Фядуты, ніхто ў ягонай камандзе да канца не верыў, што ўдасца сабраць неабходную для вылучэння колькасць подпісаў», — тут надо помнить, что змагар врет, лишь открывая рот.
Они до сих пор — 30 лет прошло! — не впустили в сознание простую мысль: их как тогда была лишь десятая часть всего общества, так оно и осталось. «Былі ў выканкаме і тыя, хто за Кебіча, былі, канешне, трохі за Лукашэнку, але значная частка у нас была за Шушкевіча. Ён збіраў поўныя залы...» — однако не набрал и 10 % голосов и знiк уже после первого тура. Полные залы — они, во-первых, разные. Во-вторых, это змагары про них открывают рот.
Характерная черта белорусских невероятных всех времен, начиная с тех 1990-х годов, — невероятная упертость. Черта, которая роднит их с Байденом: если выбрали не нашего кандидата (выбрали остальные, напомню, 80—90%), — это ошибка, фальсификация, этого не может быть. Потому это надо поменять, если придется силой — то и силой.
Уверен, что даже если бы кто-то действительно сошел бы, явился и сказал: «Лукашенко — это выбор большинства белорусского народа», они бы и ему кричали «Ганьба!» и «Сыходзь!» все равно.
В этой своей парадигме они будут поупертее самого Джо: живут этим вот уже второе-третье поколение, съеживаются до мышей, но не перестают верить, что Беларусь должна слышать и слушать только их, десятую свою часть.
***
В остальном, кстати, многие из беглых — нынешних или давнишних — могут производить впечатление разумных людей. «Я лічу, як ні дзіўна, што на чале народных пратэстаў стаў тады чалавек, які мала разумеў у палітыцы», — говорит один такой про 20-й год. И это он еще деликатно подбирает слова: жена блогера, как все мы могли видеть, и до сих пор мало понимает во всем, кроме обороны источника личных финансов.
«Памятаеце, як яна звярталася «Пуцін, дапамажы!» пасля выбараў?» Конечно. Мы еще и памятаем, как, ужаснувшись толпам отморозков на улицах (вернее, грядущей за это ответственности), она уже 11 августа сдристнула в Вильню, не побрезговав даже «подъемными» от государства.
«Яна шчыра таксама баялася казаць, чый Крым. Як потым пра тое, што беларусы — еўрапейцы і наш шлях — у Еўропу» — да не боялась она! А знала, что — нет, глубинной уверенностью шчырай белорусской бабы знала.
«Зараз усё інакш. Яна мянялася разам з намі, заставалася зразумелай для новай хвалі дэмакратаў, што дазваляла нам казаць па-ранейшаму — «Яна такая, як мы». Хаця яе і нашыя погляды фундаментальна змяняліся» — вот что такое коллаборационистское болото, раз. Вот как оно затягивает, два. И вот почему невероятность заразна, три.
В одной фразе, оцените! — там, где у них не отбито «барацьбой», там все в порядке, правда же?
***
И они, те десять процентов, по-прежнему уверены, что это «беларусы сёння кажуць, што дрэнная кухарка такая, як мы, гэта ўжо ганарова» — принимая себя, десятую часть, за всех белорусов. Привычно — со времен простотутбая. Не видя, не зная, не ощущая родства с подавляющим большинством народа.
Та десятина не приняла нашего Президента тогда, 30 лет назад. Их не убеждает ни расцвет Беларуси, ни ее выход на международную арену, ни статус регионального донора мира, ни судьба соседей — их даже собственное благосостояние, оставленное сейчас для конфискации, не убеждает. Они — сказочные.
Реальные же белорусы знают: мы не только сделали единственно, быть может, верный и судьбоносный, уж точно, выбор 30 лет назад 10 июля 1994 года. К нам тогда, ко всему народу, будто и правда кто-то пришел и сказал: либо он, либо пропасть.
Мы тогда выбрали его. Сейчас время выбрало нас. Все правильно. Як мае быць.
mukovoz@sb.by, https://t.me/nakipelo_by
