В общей сложности в Чашникском районе было полностью или частично уничтожено около 200 деревень. Многие из них — вместе с жителями. Самая чудовищная трагедия, от которой до сих пор стынет кровь в сердцах потомков, произошла 9 марта 1944 года в деревне Вишенки. Каратели 839-го охранного батальона заживо сожгли тут 114 жителей — женщин, детей, стариков. Спастись удалось лишь единицам.
В деревне Вишенки каратели заживо сожгли 114 жителей — женщин, детей, стариков. Спастись удалось лишь единицам.В тени берез
…Тишина бывает оглушительной. Вот и сейчас здесь, в окружении садов и берез, мне кажется, что барабанные перепонки вот-вот лопнут от этой тревожно-звенящей тишины. Мемориальный комплекс «Вишенки» — символ всех сожженных в округе деревень. Их названия выгравированы на каменных плитах.Наши экскурсоводы — муж спасшейся в годы войны уроженки Вишенок — Николай Маевский, председатель Проземлянского сельсовета Николай Ерох, краевед Ирина Торбина. По асфальтированной дорожке идем к главной скульптурной композиции — вдалеке возвышаются белоснежные, как ангелы, фигуры старика, женщины и ребенка. Именно такими, слабыми и беззащитными, были тогда, 77 лет назад, жертвы немецких карателей. Ни в чем не повинные люди, которые даже не догадывались о том, какая трагическая участь их ожидает.
Белоснежные, как ангелы, фигуры старика, женщины и ребенка. Именно такими, слабыми и беззащитными, были тогда, 77 лет назад, жертвы немецких карателей.Уже потом, как отмечено в архивных документах, командир четвертого партизанского отряда бригады «Дубова» Борис Звонов будет рассказывать печальную предысторию:
— Мы базировались в районе деревень Невгодово и Кушнеровка. Отсюда и выходили на задания, вели боевые действия в различных точках. Накануне получили сообщение: в направлении деревни Вишенки должно пройти воинское подразделение врага. Решили устроить засаду и нанести удар. Притаились на опушке хвойного леса, выслали вперед разведку. Разведчики доложили, что нам навстречу движется мощная немецкая группировка. А путь ей расчищает ударная разведывательная группа…
Партизаны прикинули свои возможности и решили вступить в бой с фашистским авангардом, захватить языка, после чего отступить. Так и сделали. В бою были убиты около двух десятков немцев, двоих взяли в плен. Не обошлось без потерь и с обратной стороны — один партизан погиб, несколько были ранены. Но не знали тогда бойцы, у многих из которых в Вишенках жили родные и близкие, что самое страшное их еще ждет впереди.
Печальная новость пришла вместе с заревом и запахом дыма. А потом в отряд прибежал человек, который сообщил: в Вишенках жгут людей… Лесные мстители сорвались с места, схватили винтовки и полураздетые бросились на помощь. Вот только было уже поздно: на пепелищах догорали головешки. А в центре села, на месте сожженных домов, — холмики из обугленных человеческих тел…
Убили после пыток
Оказалось, сразу погибли не все люди, попавшие в лапы к фашистам. Когда толпу сгоняли к центру деревни, каратели выдернули из нее восьмерых наиболее крепких мужчин. И увели их в соседние Иконки. Вернуться домой этим пленникам было уже не суждено. Ни живыми, ни мертвыми. Их сутки держали взаперти, периодически пытая и требуя признаться в связи с партизанами. Потом свидетели будут рассказывать: все стены и пол в темнице были забрызганы кровью. Изверги изощрялись, загоняя иголки под ногти своих пленников…Но ничего добиться не удалось. Они молчали. Полуживым узникам колючей проволокой связали руки за спиной и отвели на берег реки Ульянки, где и сбросили с десятиметрового обрыва, не желая тратить патроны.
Свидетелями этого зверства стали двое подростков, которые тайком, прячась за кустами и в оврагах, проводили палачей с их жертвами до самого места расправы.
Истории спасений
Остаться в живых в тот день в обреченных на гибель Вишенках удалось немногим. Несколько человек смогли выскочить из пылающих изб. Среди них — мама и брат ныне проживающей в Борисове Янины Колесень-Буевич. Саму Янину Иосифовну тоже можно считать спасенной — девочка родилась на свет через два месяца после этих страшных событий. Я связалась с ней по телефону.— В нашей семье не любили вспоминать о том жутком дне, — признается пенсионерка. — Но я видела на ногах у мамы рубцы и постоянно спрашивала: откуда они? Та избегала ответов… Кое-что удалось узнать от старшего брата Станислава, что-то рассказали односельчане. Наш дом тогда, во время карательной экспедиции, тоже сгорел. Чуть позже родственники помогли построить новое жилище, где я и жила с мамой до 16-летнего возраста. Семье пришлось нелегко — отца немцы убили после пыток. Он был в числе тех восьмерых...
…Итак, беременную Михалину в тот холодный мартовский день вместе с 11-летним сыном и другими сельчанами погнали в центр деревни. Люди почему-то думали, что там будет собрание, — народ массово тогда забирали на принудительные работы. Но когда всех жителей Вишенок заперли в двух домах, они поняли: приближается конец. Михалина вместе с сыном смогла выбраться через окно уже пылающей избы. Вслед за ней выскочили еще несколько человек. Фашисты открыли огонь. Михалину ранило в обе ноги. Но она чудом смогла уползти в безопасное место…
Повезло 17-летним Марфе и Вере, а также их матерям. Девчонки дружили. И когда Марфа шла с мамой «на собрание», попросила зайти в дом Веры. Что и сделали. Немного пообщались. Потом в страхе заторопились к общему месту сбора — вдруг немцы накажут за непослушание? А как только вышли из избы (вместе с ними была еще и невестка хозяев с маленьким ребенком), увидели полыхающие дома. Услышали предсмертные крики людей. Поняли, что их спасло чудо, и бросились бежать подальше от огня…
Последние свидетели
Убереглись от смерти и трое девочек-подростков — Вера, Марфуша, Кристина. Увидев фашистов, приближающихся к деревне, они спрятались вместе с родственниками.— Мы с Верой поженились после войны, в 1955 году, — рассказывает Николай Маевский, который часто наведывается в Вишенки, где прожил большую часть своей жизни. — И до самой смерти она вспоминала тот страшный день. Плакала, вновь и вновь переживая незабываемый страх. И благодарила судьбу за спасение.
Тогда, 9 марта, немцы увели из деревни и ее отца. Вслед побежал девятилетний брат Ефим, надеялся уговорить фашистов выпустить папку. А в итоге упрямого малыша самого закинули в горящую избу… Но шустрый мальчонка выбрался из огня и бросился в бега. Вот только немец с пулеметом был начеку: раздалась очередь. Пацаненок упал как подкошенный. Пулеметчик на минутку оставил оружие и направился к нему, чтобы снова швырнуть беспомощное тельце в костер. И тут Ефимка вдруг вскочил — только его и видели. Как это сделал раненый ребенок с девятью пулями в теле — до сих пор загадка…
Несколько лет назад ушла из жизни последняя свидетельница тех печальных событий — Ульяна Бородич. Ульяна Еремеевна до последнего жила здесь, по соседству с мемориальным комплексом на месте своей сожженной деревни. Многие страницы истории восстановлены именно благодаря ее воспоминаниям. Девятнадцатилетней девушке тоже чудом удалось остаться в живых. Когда по деревне стали рыскать немцы, она вместе с отцом побежала прятаться в соседнюю деревню Бор — ведь молодых и здоровых сельчан фашисты в первую очередь забирали в рабство. А вот мама, дедушка, бабушка, тетя и пять двоюродных сестер остались в своих домах и были сожжены вместе с другими односельчанами.
Яркое и до слез печальное воспоминание того дня она пронесла в сердце через всю жизнь: вернувшись в сожженную деревню, где уцелели лишь несколько изб, Ульяна нашла на подоконнике еще теплый котелок с картошкой — значит, мама до последнего надеялась, что все обойдется, и готовила ужин для своих беглецов…
begunova@sb.by
