Она — в могучем роду оставшихся в живых ее жителей, в нашей священной памяти, в трогательных стихах и поэмах многих поэтов разных стран мира
Жить и помнить
Ровно 70 лет назад фашистские изверги сожгли эту тихую приветливую белорусскую деревню. До войны здесь пахали землю, растили хлеб, пели песни, гуляли веселые свадьбы, воспитывали детей добрые трудолюбивые люди.
И в один день, 22 марта 1943 года, мученическую смерть приняли 149 хатынцев, в том числе 75 детей. Они живыми сгорели в огне: была Хатынь — и не стало ее.
Однако совершенно неверно утверждать, что Хатынь умерла. Нет, наше сознание ни в коем разе не может принять такую мысль. Хатынь навсегда осталась непокоренной. Она жила, живет и будет жить. Есть такая непреложная истина: человек жив до тех пор, пока о нем помнят. В нашей ситуации это в полной мере касается и деревни Хатынь.
Поэтому сегодня, в печальный день, есть необходимость продолжить хатынскую тему, раскрыть в ней кое-что малоизвестное или совсем неизвестное широкой общественности.
Три березки у огня
…Вспоминаю одну свою поездку в Хатынь. Это было примерно в середине апреля. Весна тогда пришла ранняя и дружная. Стояла чудная погода, чистое голубое небо, яркое солнце, а на земле вокруг Хатыни разошлась свежая молодая зелень. Выбросили свои нежные листочки стройные белоногие березки, которых особенно много в окрестных лесах. И у Вечного огня мемориала будто повеселели три березки, как символ нашей Беларуси в войну. В память о каждом третьем погибшем жителе — Вечный огонь, оставшимся — три березки, символизирующие жизнь. И заботливая природа будто положила вокруг сгоревшей Хатыни живой зеленый венок…
Неторопливо иду к месту, где до войны стояла хата Антона Яскевича. Каждый раз, когда бываю в Хатыни, к обгоревшему срубу на месте той хаты прихожу обязательно. Потому что именно с ней у меня связано самое горестное восприятие этой трагедии. Поясню, в чем дело. Из большой семьи Яскевич в тот кошмарный день спаслись только двое: Владимир Яскевич, ему было всего лишь 12 лет, и его родная сестра Софья, которой удалось незаметно спрятаться в погребе. Когда убегал из деревни, повезло: ни одна пуля вражеских автоматчиков, стрелявших в мальчика, его не зацепила. Свалился в картофельную яму, в которой и просидел до ухода карателей.
Свидетели
С Владимиром Антоновичем мы часто приезжали к срубу его сгоревшей родной хаты. Он рассказывал мне много такого, что, безусловно, имеет бесценное значение в хатынской тематике. Потому что это страшная трагедия как бы изнутри, глазами мальчика, который по злой воле карателей должен был погибнуть, но остался жив.
Так угодно судьбе: нельзя было оставлять дикие зверства фашистов на белорусской земле без живых свидетелей.
Они спаслись: Иосиф Каминский, Антон Барановский, Александр Желобкович, Виктор Желобкович, Владимир Яскевич, его родная сестра Софья. Случай, да и только, помог спастись еще двум хатынским девушкам, потому что они в тот страшный день не были в своей родной деревне. Татьяна Карабан ночевала в соседней деревне Середняя. Когда узнала, что вся ее семья — семь человек — сгорела в сарае, была так потрясена, что люди, приютившие девочку, очень беспокоились за ее жизнь. Софья Климович, родственница Татьяны, также была в тот день в соседней деревне. Вся ее семья сгорела, а Софья Антоновна работала одно время на мемориальном комплексе, будто отдавала долг и хранила святую память о погибших односельчанах.
«Люди навсегда разделили наше горе»
Просматриваю записи своей беседы с Владимиром Яскевичем в марте 2008 года. Мы договорились, что встретимся с ним 23 марта, на второй день после мероприятий, приуроченных к 65-летию трагедии.
— Владимир Антонович, это скорбная дата, как вы ее восприняли в своей родной деревне?
— Спасибо добрым людям, что не забывают Хатынь. Все было волнующе до слез. Возложение венков, выступления…
— А лично вам — как это?
— Очень тяжело, что тут говорить. Ведь пришлось пережить тот страшный день в который уже раз. Подходят люди, просят вспомнить, ну как им отказать. Сильно устал, да ничего не поделаешь.
— Кто из ваших родных приезжал в Хатынь?
— Жена Людмила. Еле перенесла все, принимала валидол. К тому же у нее больные ноги, нельзя долго стоять. Так ее поддерживала дочка Елена…
— В Козыри не заезжали?
— Не удалось. Ничего, уже теплеет, так что скоро переберемся в Козыри насовсем. Очень тянет меня туда, скажу вам по правде.
Козыри — это деревня в том же Логойском районе. Она была очень дорога для Владимира Яскевича, ибо стала живым продолжением непокоренной Хатыни. Дело в том, что в Козырях когда-то поставил себе хату Иосиф Каминский. При открытии мемориала тысячи собравшихся не могли слушать без слез этого могучего белорусского крестьянина. «Всякий раз, когда я вспоминаю Хатынь, сердце кровью обливается, — взволнованно, с дрожью в голосе, говорил Иосиф Иосифович. — Среди бела дня нагрянули в деревню каратели, окружили ее, разграбили, а всех людей согнали в сарай и подожгли его. Люди рвались на улицу, а их в упор расстреливали… А тут крыша рухнула. В огне погибло четверо моих детей. Люди хоронят близких однажды, а я всю жизнь как у раскрытой могилы. Люди, не допускайте больше такого».
После того страшного дня суждено было Иосифу Иосифовичу прожить еще тридцать лет. Могучий старик белорус, отлитый в бронзе, навсегда остался в родной Хатыни. Он держит на вытянутых руках черного обгоревшего мальчика, сына Адасика. В его глазах — страшная боль, глубокая скорбь и вечный крик: «За что?»
Хата Иосифа Каминского
Владимир Яскевич прожил после трагедии 66 лет. Он умер в сентябре 2008 года, на 78-м году жизни. Его и Каминского связала особая дружба, почти родственные отношения, больше, чем кого-либо из выживших хатынцев. И крепила эту дружбу… хата. «Иосиф Каминский хотел жить недалеко от Хатыни, — рассказывал мне Владимир Яскевич. — Хоть и никогда не покидали тяжелые воспоминания о сгоревшей семье, но все-таки тянуло сюда. Дух, наверное, родной был необходим старику, потому часто и добирался в Хатынь. И поставил себе в Козырях хату, чтобы быть ближе к бывшему отцовскому куточку. А когда совсем оставили Иосифа Иосифовича силы, когда почувствовал, что мало ему осталось жить на этом свете, передал свою хату мне. И все наказывал: будь здесь хозяином, живи, сколько можешь, только не запускай усадьбу».
Дети, внуки, правнуки
О Яскевичах можно сказать: такому роду нет переводу. У Людмилы Антоновны — дочь Елена, внучка Ольга, два правнука — Тимофей и Кирилл. У Софьи Яскевич (по мужу Фиохина) — два сына, Игорь и Александр, внучка Елена. Так что хатынские корни прочно и навсегда укрепились в белорусской земле. К сожалению, неважно себя чувствует Виктор Андреевич Желобкович. Он, девятилетний мальчик, горел в том самом страшном сарае, но с невероятными усилиями выполз из огня, и в дыму его прикрыла мать. Сына спасла, но сама погибла.
Со дня открытия мемориала здесь побывало 36 миллионов человек. Высокие официальные делегации, группы туристов и просто так, в одиночку. Люди самых разных социальных сословий, политических убеждений. Иностранные граждане и наши соотечественники. В многочисленных записях книги отзывов мемориала — слова, в которых преклонение перед мужеством хатынцев, глубокая скорбь и печаль, высокая правда и призыв — никогда и нигде больше не допустить подобного.
«Низко склоняем головы»
«Пусть этот трагический памятник бесчеловечности служит предупреждением будущим поколениям и источником вдохновения для того, чтобы направлять все усилия на службу человечеству, а не на его уничтожение. Делегация ООН».
«Я здесь не первый раз — невозможно оставаться спокойным. После войны мы, мальчишки, услышали это планетарное слово — Хатынь. Человечество не часто допускалось до такого ужаса. Василий Лановой, народный артист СССР».
«Будут нам всем уроком»
Полагаю, мало кто из наших читателей знает, сколько взволнованных и горячих стихотворных строк посвятили непокоренной Хатыни поэты разных стран. Они посещали это святое место, и их чуткие сердца отзывались искренним и правдивым словом на все, что увидели в Хатыни, что узнали о страданиях всей Беларуси в годы войны. Свои чувства выразили известные поэты России, Украины, Азербайджана, Таджикистана, а также Англии, Уругвая и других стран. Это не только стихотворения. Насколько я знаю, в разное время о Хатыни написано шесть поэм, среди авторов и зарубежные. Приведу только одну выдержку.
Пэм МЕЙСТЕР, английский поэт:
Всех здесь огонь поглотил,
Все здесь сгорело дотла,
Весь этот край превращали
захватчики
В зону пустыни.
Глухо вздыхают березы,
Рыдают колокола
Над пепелищем Хатыни.
Сердце, не надо так больно…
Немного остынь.
Мужества больше,
Ни вздохов, ни слов — ненароком!
Пепел и горе твое, Хатынь,
Будут нам всем уроком.
— Особенно велико эмоциональное воздействие мемориала на людей, — рассказывает его директор Артур Зельский. — Я не раз видел, как посетители плакали у Стены памяти. К 70-летию трагедии мы подготовили документальный фильм «И будет жить Хатынь». С родственными мемориалами проводим выставки, сейчас — о чехословацкой деревне Лидице. Тематическую же выставку о самой Хатыни планируем показать в некоторых европейских странах — в Чехии, Польше, Германии.
Наше время неспокойное. В разных уголках планеты возникают конфликты, а то и локальные войны. Потому так тревожно звонят хатынские колокола, так настойчив их зов и обращение к людям: всемерно беречь самое дорогое — мир и человеческую жизнь.
На снимках: Софья Антоновна ФИОХИНА; Мемориальный комплекс «Хатынь».
------------------------------------
Дорогие соотечественники!
Уважаемые зарубежные гости!
Сегодня мы низко склоняем головы, вспоминая печальную дату в истории белорусского народа — 70-ю годовщину Хатынской трагедии.
22 марта 1943 года смертоносное дыхание войны навеки погребло под слоем пепла этот уголок белорусской земли, который разделил страшную судьбу более чем шестисот населенных пунктов нашей страны, уничтоженных вместе с их жителями.
Мученическую смерть от рук фашистских палачей приняли 149 хатынцев — мирных, простых людей, мужчин и женщин, стариков и детей. В чем состояла их вина? Да только в том, что они, как и миллионы наших сограждан, хотели спокойно жить и трудиться, засевать поля, строить дома и растить хлеб. И за это им был уготован ад на земле.
В годы Великой Отечественной войны фашистские оккупанты развязали настоящий геноцид против белорусского народа. Расстреливая, мучая, сжигая заживо, отправляя на верную смерть в концлагеря наших сограждан, гитлеровцы хотели устрашить белорусов, уничтожить большую часть населения республики, а остальных превратить в рабов.
Но их человеконенавистнические планы потерпели полный крах. Никакие муки и издевательства не смогли вытравить из души народа любовь к Отечеству, лишить его воли к борьбе. В партизанских лесах, в подполье росло и ширилось мощное и неукротимое движение Сопротивления, на место павших вставали новые бойцы, изгоняя врага с родной земли и приближая Великую Победу.
70 лет — для истории всего лишь краткий миг. Однако кое-кто уже успел забыть уроки Второй мировой войны. И сегодня некоторые сильные мира сего пытаются вмешиваться во внутренние дела суверенных государств, используя политический, экономический и информационный шантаж, применяют военную силу против простых граждан. В разных уголках земного шара то и дело поднимает голову международный терроризм, унося жизни ни в чем не повинных людей.
Беларусь, не раз пережившая ад войны и иноземной оккупации, призывает объединить усилия всех людей доброй воли в борьбе против насилия и террора, за мир, за право каждого народа идти собственным путем и самому выбирать свою судьбу.
Мы никогда не забудем имена тех, кто отдал жизнь ради нашей Отчизны. И сегодня, в день печали и скорби, клянемся твердо стоять на страже нашей независимости, хранить стабильность, благополучие и покой на белорусской земле.
Вечная слава защитникам Отечества! Вечный покой павшим в священной борьбе! Светлая память о героях и жертвах минувшей войны будет жить в сердцах нынешнего и будущих поколений белорусов.
Президент Республики Беларусь Александр ЛУКАШЕНКО
