Его кричевлянке Наталье Морозовой завещал отецВ этом году ему исполнилось бы 85 лет. Этого человека — директора местного музея Михаила Федоровича Мельникова — в Кричеве знали все — и старики, и молодежь. И любили. «Второго такого нет», — говорили о нем. Да и не только кричевляне. Советский писатель Константин Симонов просил, чтобы Мельников был у него на похоронах, когда его прах будут развеивать над Буйничским полем под Могилевом...
Судьба Михаила Мельникова интересна и трагична одновременно. Мальчишкой (Михаил Федорович родился в 1921 году) он увлекся историей, с детских лет мечтал основать в родном городе музей. Когда окончил 9 классов (приличное по тем временам образование), решил поехать по стране, собрать фактуру для будущей экспозиции. Очутился на Кавказе, в Гудаутском районе, где его определили учителем русского языка в школу. Оттуда же в 18 лет он был призван в армию, служил в горно–кавалерийском полку помощником комиссара, по сути — «писарчуком». «Ему было всего 19 лет, когда его для беседы пригласили в спецорганы и предложили сотрудничество: «Будешь сообщать нам все, о чем говорит твой комиссар». А когда он отказался, обвинили в шпионаже и отправили в Воркуту. На 5 лет. Там, в ссылке, было много «политических», которые не хотели верить, что Сталин — враг народа. Они написали Иосифу Виссарионовичу коллективное письмо в надежде, что тот, прочтя его, отпустит их на свободу. Курьером отправили самого молодого заключенного — Мишу. Чтобы доставить письмо по назначению, он бежал, но вскоре был пойман. За побег ему прибавили еще 5 лет, — рассказывает нынешний директор Кричевского краеведческого музея, дочь Михаила Федоровича Наталья Морозова. — Но он не пал духом, много читал, общался с интересными людьми — лекции по истории и литературоведению ему читал профессор Некрасов, который учил детей царя. Там, в Воркуте, отец начал писать стихи, прозу, статьи в газеты (впоследствии он публиковался в «Правде», «Литературной газете», издал три книги). Работал в шахте. Однажды в шахте случился обвал, отец серьезно повредил позвоночник, долго лежал в больнице, но все же выкарабкался. А потом началась война... Мельников не раз просился на фронт, но ему все время отказывали, не брали даже в штрафной батальон. Старший брат Николай, который был подполковником НКВД, и тот ничем не смог помочь».
В Кричев Мельников вернулся через несколько лет после окончания войны и не узнал родной город, который немцы почти полностью сожгли при отступлении. От родного дома осталось пепелище, в огне сгорели все собранные для будущего музея экспонаты. Уже не было в живых отца... Михаил Федорович попытался устроиться на работу, но бывшего заключенного никуда не брали. Он не сломался, решил во что бы то ни стало реализовать задуманное и создать–таки в райцентре музей. Тем более что работы прибавилось: нужно было не только воздать должное людям, героически погибшим за свободу родины, увековечить их имена, установить места захоронений, но и выяснить, виновны ли на самом деле те, которых назвали врагами народа. За свои деньги Мельников, человек бедный, зарабатывавший лишь гонорарами от статей, ездил в Санкт–Петербург, Москву, работал в архивах, библиотеках, музеях, привозил домой уникальные сведения и вещи для будущей экспозиции. «Несмотря на то что судьба не была к нему благосклонна, отец остался очень добрым, открытым, коммуникабельным человеком, разносторонне развитым, интересным рассказчиком, — вспоминает Наталья Михайловна. — По выходным, когда мы, три сестры, были еще совсем маленькими, он водил нас на экскурсию, рассказывал, какие названия и почему носят улицы города, соседние деревни, где в лесу живут звери и для чего служила найденная нами в поле мотыга. А когда стали школьницами, подключились к сбору материала для будущей экспозиции о Великой Отечественной войне. Отец тогда добывал сведения об отряде Анатолия Таира, татарина по национальности. Отряд состоял из окруженцев, один из первых, созданных в годы Великой Отечественной войны на территории Кричевщины, он действовал уже в августе 1941 года, а летом 1942–го погиб последний боец. «Чужаков» в свой отряд окруженцы не принимали, местные, кричевские подпольщики только собирали разведданные и были проводниками. До сих пор не установлены фамилии тех, кто сражался в этом отряде. Известно лишь, что всех их, офицеров Красной Армии и политработников, было около 30 и что этот небольшой отряд наносил противнику огромный урон. Только за один бой в деревне Комаровка было уничтожено 80 немцев и полицаев. Чтобы добыть эти сведения, мы вместе с отцом пешком протопали много километров, обошли не один десяток деревень, начиная от Зайцевой Слободы и до Гурко–Нивы, записывали воспоминания очевидцев».
Со сбором материала для будущего музея Мельникову помогали не только родные, но и соседи, жители окрестных домов, улиц, деревень. Даже из других городов и областей что–то передавали. Экспонаты заняли почти весь дом, часть экспозиции была выставлена... прямо во дворе. К примеру, одно время посреди огорода стоял огромный колокол, отлитый на Кричевском медно–литейном заводе в 1748 году для церкви Параскевы Пятницы. В годы, когда боролись с религией, церковь закрыли, а колокол свезли в Чериков. После войны он висел на тамошней пожарной каланче, потом его сбросили, хотели сдать в металлолом, но кто–то из местных, узнав о «странном человеке», за свои деньги скупающем всякую старинную рухлядь, позвонил Мельникову. Михаил Федорович недолго думая отдал последние сбережения, чтобы нанять машину, выкупить колокол и привезти его в Кричев.
— Часть экспонатов отец собрал благодаря добрым людям, которые, к счастью, тоже встречались на его пути. К примеру, тогдашний заведующий отделом культуры Иван Филиппович Юрченко устроил–таки отца на работу в сокольничскую избу–читальню, — рассказывает Наталья Михайловна. — Отец был близко знаком со многими известными, интереснейшими, неординарными личностями. Переписывался с журналистом Алексеем Каплером, который много лет вел «Кинопанораму». Был дружен с семьей революционера Лепешинского, встречался с Бонч–Бруевичем. В начале 70–х годов ему, кричевскому краеведу, была посвящена телепередача. О Михаиле Мельникове стране рассказал Сергей Смирнов — ведущий популярного в то время тележурнала «Поиск», выходившего на Всесоюзном телевидении. У нас в гостях бывали известные ученые, писатели, книги с их автографами занимают отдельное место в музейной экспозиции. Судьба отца поразила Константина Симонова, который дважды приезжал в Кричев, — отец с ним потом переписывался. Писатель завещал, чтобы Мельников присутствовал на его похоронах, когда его прах будут развеивать над Буйничским полем.
...На похоронах Симонова Мельников был. И так растрогался, что получил инфаркт. После третьего инфаркта позвал среднюю дочь Наташу и попросил: «Иди вместо меня директором музея». Наташа согласилась.
«Работать после отца было и ответственно, и одновременно тяжело, — вспоминает она. — Ведь он был человеком действительно уникальным. Люди к нему шли толпами. Это ведь теперь у нас есть доступ к разной информации, а тогда она была на вес золота, люди знали мало, вот и слушали его раскрыв рты. Когда в Кричев приезжали высокие гости — из ЦК компартии, Совета Министров, их тоже первым делом вели в музей и просили отца организовать для них экскурсию. Коротенько. Минут на 40. Отец начинал рассказывать и так увлекался, что затягивал экскурсию порой на 2 — 3 часа. И что интересно: время пролетало незаметно и для гостей».
...15 октября Кричевскому краеведческому музею исполнится 45 лет. Музею, которого без Михаила Федоровича просто не было бы...
Фото Александра ГАВРИЛЕНКО.
