Практически с первых дней аварии на Чернобыльской АЭС 47 сотрудников Брагинского РОВД в круглосуточном режиме охраняли общественный порядок. Неся службу в условиях сложной радиационной обстановки, без необходимых средств защиты, знаний и опыта, в тот непростой для всех период они стали примером самоотверженного служения Отечеству и людям. Среди ликвидаторов был ныне ветеран Заводского РУВД Минска прапорщик милиции в отставке Олег Иванович Тетеря.
– Тот день я помню, как сегодня, – говорит Олег Иванович. – Утром 26 апреля 1986-го я поехал к жене в Гомель. Она тогда лежала с даухмесячной младшей дочерью в больнице. А старшая осталась со мной и тещей. Жена тогда спросила у меня, а что в Чернобыле произошло? А я знать не знаю. Вечером, вернувшись в Брагин, я пошел подменить тещу на работе, а она побежала управляться по хозяйству. И тут на телефон на посту поступает звонок от дежурного: «Олег, срочно на работу!»
Официальной информации об аварии на ЧАЭС никто не сообщал, но по району уже 26 апреля стали распространяться слухи о взрыве на станции. Тогда никто не знал, что произошло.
Приехав на работу, Олег Иванович и руководители направились в сторону Чернобыля, до него было меньше 100 километров.
– Мы заехали за Комарин (городской поселок в Брагинском районе) и видим, как на Чернобыль движутся колонны военной техники. Мы поехали дальше. В то время моста через Припять не было, была паромная переправа, у которой нас остановили военные и сказали, что въезд запрещен, отправили нас обратно. Конечно, сегодня, здраво рассуждая и обладая полной информацией, хочется сказать спасибо тем парням, которые нас развернули. Одному лишь Богу известно, где бы я был сегодня, если бы доехал до точки назначения.
В Брагинском районе начали устанавливать посты радиационного контроля. Первые замеры во дворе РОВД показали 3–5 миллирентген в час, но уровень поднялся в десять раз после небольшого дождя. В деревнях Желибор, Крюки и Михалёвка приборы показывали 400–500 миллирентген в час.
– Из городов присылали автобусы. Людям разрешали с собой брать только самое необходимое: документы, продукты питания, одежду. Через некоторое время для охраны населенных пунктов прибыли сводные отряды милиции из других областей Беларуси, – продолжает Олег Иванович. – Многие не понимали, с чем столкнулись. Помню одну старушку, которая вышла из леса и направилась в сторону деревни. Мы к ней подъехали, а она говорит: «Хлопцы, что мне ваша эта радиация? Война была, никто нас не вывозил, а тут… Придумали».
После отселения семей мародеры лесными тропами на больших машинах заезжали в деревни. Вывозили всё, на что глаз упадет: дрова, мебель, вилы, лопаты, посуду – всё, что плохо лежит. Милиционеры их останавливали и задерживали. По словам Олега Ивановича, основная задача милиционеров была не позволить мародерам похитить и увезти из зоны отселения зараженные радиацией вещи, которые те собирались продать. Никто тогда не думал о том, чем чреваты такие покупки.
– Порой едешь по проселочной дороге, а на лужайке лежат олени и лоси, включишь звуковую сигнализацию в служебной машине, а они не реагируют, привыкли к нам, – вспоминает ликвидатор.
Сам Олег Иванович с семьей в Брагине прожил до 1992 года. После переехал в Минск, где ему как ликвидатору ЧАЭС дали квартиру. Службу в милиции продолжил в Заводском РУВД. После выхода на пенсию продолжил работать водителем. Вместе с тем продолжает вести активную деятельность в ветеранской организации Заводского РУВД.
Фото из архива героя и Заводского РУВД Минска.
