ПО пути в деревню Верхнее, центр бывшего колхоза имени Чапаева, внимание привлекли длинные березовые аллеи. Деревья высокие и стройные, а ветви, несмотря на отсутствие листвы, густыми плетями свисают над дорогой. Представила, какая здесь красота весной-осенью. Асфальт в выбоинах и ямах, ехали медленно, удалось рассмотреть деревни, некогда входившие в состав хозяйства. Заметила и старый яблоневый сад, и обветшалые от времени колхозные постройки, и храм на пригорке…
У МАКСИМА Александровича и Галины Михайловны Клименок было трое детей — Степан, Валентина и Владимир. К сожалению, двое из них умерли, Владимир живет в Орле. Поэтому о своем дедушке рассказывает дочь Валентины Тамара Константиновна Лавринович:
— Родился он 2 мая 1902 года в деревне Нижние Жары Брагинского района в семье малоземельных крестьян. Окончил только начальную школу, пришлось рано идти работать. Вместе с сестрами с раннего детства пас скот у односельчан, родителям помогал отрабатывать поденщину у помещика Рыбакова. В 14 лет в панском имении трудился на огороде и в поле, выполнял домашнюю работу. Получал по 5 копеек в день. От Рыбакова научился хозяйственности, тот слыл очень требовательным, бережливым и экономным человеком.
В 1918 году устроился постовым на Днепр, затем его взял к себе помощником бакенщика родной дядя Давыд Степанович. Проводили по фарватеру суда речной флотилии, принимая участие в боевых операциях Красной Армии в советско-польской войне. В 1924 году дедушку призвали в армию, там учился политграмоте, вступил в комсомол. После демобилизации вернулся домой, стал организовывать первые сельхозартели в Хойникском и Брагинском районах. В Нижних Жарах весной 1928 года он создал и возглавил колхоз имени Петровского, позже переименованный в «Новоднепровец». Приходилось быть и председателем, и бухгалтером, и бригадиром. Работал наравне со всеми в поле. Из 100 бедняцких хозяйств в деревне в артель согласились вступить только 53. Собрали поголовье из 20 коров, взяли небольшой кредит на покупку семян. Но песчаные бури сводили на нет все усилия. У леса отвоевали 26 гектаров земли, обработали. Первый урожай получили в 1929 году. Постепенно поднялись на ноги, заложили сад, построили клуб, а для членов артели — жилье. Благодаря хорошему намолоту зерна в 1930-м колхоз купил первые сельхозмашины.
Максим КЛИМЕНОК с другом, 1970-е годыЧерез год Максима Александровича направили в колхоз имени Калинина в деревне Власы, где требовался толковый и опытный председатель. В том же году вступил в партию. Старался подтолкнуть людей к вступлению в ряды колхозников своим личным примером. За полтора года вывел «калининцев» в число районных передовиков.
ЗНАКОМЛЮСЬ с его биографией и прихожу к выводу, что Клименка бросали из одной горячей точки на другую. Туда, где трудно. Вот и тогда его в очередной раз избирают председателем хозяйства-должника в деревне Асаревичи – «Красный борец». И что вы думаете? К началу 1934 года хозяйство полностью рассчитывается с госдолгом, а в 1935-м Максима Александровича переводят председателем колхоза «Двигатель революции» с центром в Верхних Жарах.
Максим Александрович с молодежью колхоза, 1960-е годы
С началом Великой Отечественной руководил эвакуацией в тыл, затем колхозом «Возрождение» в Карагандинской области. Только постоянно обивал пороги военкомата, просился на фронт. В итоге его направили в Белорусскую школу подготовки партизанских кадров при Белорусском штабе партизанского движения. Так Максим Александрович стал активным борцом с фашистами, принимая участие в боевых операциях на Витебщине. Награжден орденами Красного Знамени и орденом Отечественной войны II степени.
— После освобождения Беларуси дедушку назначили председателем Миорского райисполкома, — продолжает Тамара Константиновна. – Окончил школу агрономов в Горках, перевели заведующим управления сельского хозяйства в Глубокский райисполком. С этим районом он и связал всю оставшуюся жизнь: в 1953 году его избирают председателем колхоза имени Чапаева с центром в деревне Верхнее.
ПОКА мы общались с Софьей Болеславовной Адамович из деревни Верхнее, пожилая женщина то и дело вытирала слезы, вспоминая бывшего председателя:
— Сама я из Ярижино, сюда замуж вышла и переехала в 1962 году. Нам колхоз дом построил. Клименка знала еще до замужества, на ферме дояркой работала. И здесь меня к коровам отправили, а супруг Александр Викентьевич был личным водителем председателя. Колхоз богател прямо на глазах. Помню, на трудодни впервые выдали сахар и подсолнечное масло. Мы старались работать, видели, что Максим Александрович делает все для нас. Вокруг деревни захотел аллеи берез высадить. Видели, какие они уже большие? Прямо плакать хочется, когда говорю об этом. На шибельнице, так мы называем возвышенность, планировал построить дом отдыха, парк разбили красивый. Все время нам говорил: «Сначала будет дом отдыха, а затем дом для престарелых. Как жить одиноким старикам? Не у всех же дети есть или разъедутся совсем». И развлечения для сельчан постоянно устраивал. Ходили в клуб все, начиная от детей и заканчивая глубокими пенсионерами. За колхозный счет показывали кино, приглашали артистов. Самого лучшего музыканта откуда-то привез, его мы звали Мадрид. Деревни, входящие в колхоз, большие, населения много. Чтобы все могли добраться до Верхнего, людей привозили на грузовой машине.
Запомнились отчетные собрания под Новый год. Буфеты работали, прямо у клуба раздавали бесплатно колхозные яблоки. Привозили в ящиках, можно было брать, сколько хочешь. Премий для нас не жалел. В колхозе выращивали помидоры, держали большую пасеку. Жнеям, которые работали на льне, лично прямо на поле привозил бесплатно булочки и медовую воду в бидонах. В прудах карася разводили, к празднику революции и Дню работников сельского хозяйства нам рыбу давали. Особенно почитали День Победы. Ой, а деревни как в такие дни украшались!
Купил председатель «Волгу». Вы думаете, много на ней ездил? Ночью пешком по всем полям и фермам ходил, мужа моего даже не вызывал. Сам ловил воров, да потом и красть перестали. А зачем человеку чужое, если он живет в достатке? Так вот председательская машина больше на колхозников работала. Придет посреди ночи сторож, телефонов еще не было, и давай в двери стучать: то роженицу в больницу отвезти, то дитя чье-то заболело. Разве теперешний руководитель даст свою иномарку простому человеку? Будет ехать один, но не остановится, чтобы подвезти. А Клименок сам пешком пойдет, но колхозник поедет. Баню отстроили, колхозная машина всех по субботам свозила помыться. Председатель входил в каждый дом, знал, у кого сколько детей, всех по именам. Если дитя родится – первый приходил отведать. Не дай бог кто-то умрет – венок принесет, выделит денежную помощь и теленка для поминального стола. Он такой авторитет у людей заслужил, что на десять жизней хватит.
Жена его нигде не работала, воспитывала троих деток, хозяйством занималась. Но он ее ругал за это, ландрыгами назвал всех, кто, по его мнению, плохо работал. Правда, с колхоза никого не выгонял, но словами так отчистит, долго не забудешь. Никогда не отдавал человека под суд, даже зарплаты не лишал.
Особенно трепетно относился к семьям погибших в войне, всегда подарки дарил, не забывал про любую помощь. На моей бытности в хозяйстве побывало 7 председателей, но такого, как он, не было. Себе дворца не возвел. И еще скажу. У нас тут живет Коля Игнатьев. Тогда у него на руках были четверо детей и старенькая мать. После ухода на пенсию председатель добился, чтобы Николаю его дом отдали. А там практически вся мебель осталась, Максим Александрович себе ничего не взял, кроме личных вещей. И не потому, что в квартирке, которую выделили в райцентре, всего хватало. Просто не захотел, оставил трактористу. Мы с мужем ездили к нему в гости в Глубокое. Думаете, там хоромы были? Нет, все скромно и просто — старенький двухэтажный домик и квартирка на первом этаже. В 1971 году Клименка сменил Леонид Лавцевич. Так вот всем запомнился такой фразой: «Я из Верхнего сделаю Нижнее». Так и случилось — от хозяйства-миллионера за несколько лет ничего не осталось. А бывший председатель все это видел, первое время приезжал, потом перестал. Переживал очень, даже плакал.
НИКОЛАЙ Владимирович Игнатьев, конечно же, не ожидал, что через столько лет его станут расспрашивать о бывшем руководителе:
— Да я был простым трактористом. Пришел в колхоз в 1959 году. Жилье у меня худое, бывшая банька, переделанная под хатку. Сначала жил в ней с мамой, после создал свою семью. Строили, конечно, в Верхнем дома для колхозников, да только желающих много. Максим Александрович ушел с председательства в 1971-м. Некоторое время еще жил в деревне, потом переехал в Глубокое. А моей семье отдали его дом, да еще со всей мебелью. Можете представить, какая это была помощь семье с четырьмя детьми? Хотя я и без этого скажу: такого руководителя не найдешь. Доступный, с ним можно было решить любой личный вопрос, не заходя в кабинет. Где встретил, там и решил.
В колхозе мельница работала. Из лучшей муки пекли жнеям булочки. Если у хозяйки запускалась корова, бесплатно давали молоко. Детям и больным выписывали мед. На поля и фермы постоянно привозили компот рабочим. Могли мужики грешить выпивкой, но не скажу, что председатель все время принюхивался, есть запах или нет. Если человек работает, то к нему никаких претензий не будет. Но если уже попался на «100 грамм», то получишь по полной. Только все равно никого не выгонял, морально наказывал.
ЛЮДМИЛА Аркадьевна Хатько тоже на заслуженном отдыхе. Рассказывая о Максиме Александровиче, иногда смеется, вспоминая отдельные моменты, связанные с ним:
— Верхнее – моя малая родина. Окончила 7 классов, в 8-й пошла за 12 километров в Глубокое. Проучилась недели две и бросила, пришлось пойти в местный колхоз имени Ворошилова, которым руководил тогда Петр Ильич Филиппович. Было это в 1952 году. А через год пришел Клименок. Меня как грамотную назначили сначала счетоводом, года через два — казначеем.
Так вот с того времени, как председателем стал Максим Александрович, колхоз стал продвигаться вперед. Простой в общении человек, свой, как говорится. При этом строгий. Не любил сидящих без дела. Бабы увидят издалека, что Клименок на лошади едет, пулей разбегаются по своим местам.
А председателя можно было увидеть и днем, и ночью то пешком, то на велосипеде, то на лошади верхом. Не знаю, когда он дома бывал. Конечно, поначалу люди бедно жили. И сено воровали, и солому. Встретит кого-нибудь на поле или дороге с вязанкой, отругает, заставит отнести на место, но на этом наказание заканчивалось. Он же понимал: не от хорошей жизни на такое шли. У председателя было больше всего трудодней. Только получал как все, не хотел брать себе больше, от «лишних» отказывался. Мог отдать тому, у кого не хватало, или просто в колхоз.
На 8 Марта лично поздравлял с праздником. Если не на работе в это время, то заходил в дом. У меня трое сыновей, Максим Александрович не раз повторял: «Спасибо тебе, ты защитников растишь». Как не любить человека за его слова и поступки? Сорок лет отработала в колхозе, ни от кого больше такого не слышала.
Как-то на 9 Мая памятник погибшим солдатам в Верхнем открывали. Такое торжество организовал, что не передать словами. Лично собирал детей, чьи отцы или матери погибли на войне, дарил подарки, поддерживал всегда, как мог. Думаю, потому, что сам через это пекло прошел. Сколько в нем было организаторских способностей, не представляю. Проедет все деревни, соберет народ и устроит праздник. А сам любил петь «Запрягайте, хлопцы, коней». Скромный, гордился людьми, не своими достижениями и наградами. Никогда для себя ничего не просил.
Как-то поехал один-единственный раз в санаторий, совсем плохо себя чувствовал. Дня три прошло, позвонили из колхоза и сообщили: град побил все зерновые. Все, лечение закончилось. Назад вернулся, хотя его просто поставили в известность. Потом болезнь и возраст давали больше знать о себе, Клименок вынужден был сам отказаться от должности.
Был случай при Максиме Александровиче, когда в августе 1965 года закрыли в Высоком храм. В деревню приехали люди из города на машинах, снимали колокола, распятие, иконы… Люди голосили, бросали работу в знак протеста, шли к храму, становились стеной, а председатель ничего сделать не мог. Клименок очень переживал за колхозников, смог их как-то успокоить, пообещав, что по бревнам церковь не растащат. Недели через три остатки церковной утвари вывезли тайно. До 1989 года это был склад, при Максиме Александровиче храм и восстановили.
ЗВАНИЕ Героя Социалистического Труда ему присвоили 30 апреля 1966 года. Избирался он депутатом Верховного Совета БССР VII созыва.
Уйдя на пенсию, пытался найти себе применение. Кто-то подарил ему семена войлочной вишни и облепихи, занимался их разведением. Хотел в свое время построить дом в Глубоком, но денег хватило только на фундамент, сруб и крышу. Пришлось стройку заморозить. Предложили выкупить служебную «Волгу», отказался. Купил себе «Запорожец», в 72 года пошел учиться на водительские курсы. Рассказывают, для сотрудников ГАИ это был нонсенс. Права Клименок получил, а гаишники стояли по стойке «смирно», когда он ехал за молоком и хлебом на своем «горбатом».
Писать толком не умел, его почерк с трудом понимали и родные, и коллеги по работе. Написание официальных бумаг поручал более грамотным специалистам. При этом и в 90 лет сохранял здравый ум, читал много газет, следил за всеми событиями и новостями. Вот какой был уникальный и удивительный человек.
Умер Максим Александрович Клименок 4 ноября 1992 года. Похоронен в Глубоком, покоится рядом с супругой и сыном Степаном. Все награды бережно хранит у себя старший внук Максим, названный в честь знаменитого деда.
Имя Максима Александровича Клименка увековечено на Доске славы Героев Социалистического труда вместе с другими легендарными земляками. Постоянный «геройский раздел» создан и на Доске почета Глубокского района. Одна из улиц райцентра названа в его честь. Словом, память о звезде председательского корпуса жива, она нужна и поучительна современникам.
chasovitina@sb.by
Фото из архива Глубокского историко-этнографического музея
