Смотришь, слушаешь, читаешь и думаешь, что мир сошел с ума и состоит только из негатива, только из скандалов, преступлений, расследований, сумм взяток, наркотиков, афер, убийств, изнасилований и всего темного, даже жутковатого. Самое интересное, что именно такие новости всегда и становятся топовыми, попадают на первые полосы, именно их обсуждают в вагонах метро, на рабочих местах и в курилках. «А ты слышал, читал, видел? Вот дела, мама не горюй! И что это дальше будет?» — говорят уже даже без тяжких вздохов мои знакомые журналисты.
Можно бесконечно долго приводить подобные примеры «горячих» новостей, потрясающих воображение и заставляющих сердце колотиться. И каждый день такие новости идут косяками, сменяя друг друга. Взрыв дома отодвигает крушение самолета или подводной лодки. Собака, покусавшая ребенка, становится знаком сегодняшнего дня, а завтра будет что–то новое, более жуткое и беспощадное...
Читаешь, смотришь, и на улицу выходить боязно, настолько густо и плотно валится на голову негатив. Но надо иногда выходить из дома, хотя бы для того, чтобы хлеба купить. Отлипаю от компьютера, одеваюсь, иду. Во дворе холодно, все–таки, хоть и без снега, но зима. Ветер с дождем. Встречаю соседа, он собаку выводил на прогулку. Пес меня знает, тычется в ногу, а я испуганно отскакиваю, вспомнив одну из жутких фотографий. Пес глядит на меня с укором, хвостом вертит, сосед улыбается, говорит: «Добрый вечер!» Какой же он добрый? Тут такое вокруг творится, что впору бронежилет покупать и оружие. Ну если не оружие, то хотя бы толстую и тяжелую палку... И противогаз не помешает с зеленым прорезиненным плащом «хим–дым»... Может быть, я и дальше бы думал про страсти–мордасти, но реальная жизнь устроена немного иначе.
Вечер, девять с минутами. К остановке у Дворца культуры ветеранов на улице Янки Купалы подкатил автобус № 57. Три человека вошли в салон, и двери закрылись. Автобус тронулся, проехал несколько метров и остановился. И я замер, ожидая сам не зная чего, но охваченный профессиональным любопытством. Смотрел на автобус, на открытую заднюю дверь, думая, что оттуда повалит густой дым или что–то в этом роде, но там, в почти пустом салоне, горел теплый свет.
По улице Янки Купалы метрах в ста от автобусной остановки, поддерживая друг дружку, двигались старик и старушка. Они старались идти торопливо, спешили, но у них не очень получалось — возраст. Может, две, а может, и три минуты автобус ждал пассажиров. А ведь мог уехать, и слова бы плохого водителю никто не сказал, но он ждал. Понимал — на улице холодно, следующий автобус нескоро, и старикам придется ежиться и ждать под холодным дождем.
Автобус укатил, я вздохнул с облегчением и радостью. Мир состоит не только из убийств, афер и катастроф.
Сидишь в поликлинике в длинной очереди, красными слезящимися глазами на мир смотришь, носовой платок к лицу прижимаешь. Очередь, когда ждешь, всем известно, движется медленно. Выходит больной из кабинета терапевта и сообщает, что приема больше не будет — рабочее время у врача закончилось. Мужчина, сидевший перед самой дверью, вскакивает и чертыхается... Поднимаешься, вздыхаешь и бредешь по коридору. А за спиной слышишь уставший женский голос: «Мужчины, и вас я приму, только подождите немножко!»
Ты входишь в кабинет, медсестру доктор уже отпустил. Терапевт внимательно глядит на тебя, меряет температуру. Холодным стетоскопом водит по спине, слушает дыхание, выписывает рецепт и открывает больничный. Благодаришь и бредешь с рецептом к аптеке за таблетками.
Можно еще и еще приводить подобные примеры, которые никогда не станут топовыми новостями, не пощекочут нервы читателям и зрителям. Ибо нет в них ничего громкого и потрясающего воображение. Да и забываются эти мелкие радости быстро, слишком они обыкновенные и невыразительные. Но именно без них жизнь становится пустой и бессмысленной.
ladzimir@источник
