Массовый проигрыш
Евгений Прейгерман, политолог
Каждый человек имеет право на высшее образование. Более того, на качественное высшее образование. А главная проблема массового высшего образования в том, что оно лишает человека такого права.
Массовость и качество — это две несовместимые категории. В образовании качество требует углубленного, дифференцированного, часто даже индивидуального подхода. Массовость же обусловливает постановку образовательного процесса на поток, “штамповку” специалистов типового образца. В XXI веке ценность таких профессионалов стремится к нулю.
От массовости в высшем образовании проигрывают все: студенты и их родители, вузы и государство. В обществе возникают странные и очевидно ложные установки: мол, если ты без высшего образования, то ты чуть ли не второсортный гражданин. В результате большинство семей живут с мыслью о том, что нужно любыми судьбами обеспечить собственное чадо “корочками” о высшем образовании. Притом неважно, о каком.
Сколько раз мы слышали от знакомых, друзей и родственников или говорили сами что-то вроде “слава богу, определили ребенка в университет — пусть хоть какой диплом получит, а там видно будет”. В итоге многие родители инвестируют последние деньги (большинство студентов в Беларуси обучаются на платной основе) в процесс получения “корочек”, а не полноценного современного образования.
Вузы отвечают на запрос со стороны родителей и общества в целом двумя способами. Во-первых, большими наборами: число первокурсников в последние годы превышало число выпускников средних школ. Во-вторых, снижением общего уровня образования — чтобы все могли не только поступить, но и получить диплом.
В результате существенно подрывается авторитет высшего образования, а вузы превращаются в коммерческие проекты, ориентированные на низкокачественный массовый спрос. Они становятся соучастниками позорного процесса штампования “корочек”, а не исполнителями почетной миссии подготовки современных высокообразованных специалистов.
Не хочется говорить слишком пафосно, но высшее образование, которое ориентируется не на качество, а на массовый спрос, постепенно становится угрозой национальной безопасности Беларуси. Мы не имеем больших запасов полезных ископаемых, поэтому нашим главным ресурсом развития и благополучия может быть только качественный человеческий капитал. Другими словами, уровень образования и профессионализм граждан, которые обеспечивают инновационность и конкурентоспособность всей экономики.
Более того, массовым высшим образованием частично объясняются и многочисленные искажения на рынке труда. Переизбыток низкоквалифицированных юристов и экономистов, о котором в последние годы не говорил только ленивый, и недостаток специалистов рабочих специальностей — все из этой оперы. Массовое высшее образование теряет связь с потребностями рынка труда и производит специалистов в никуда.
Ценность человека на рынке труда определяется не “корочкой”, а его профессионализмом и трудолюбием. Точно так же и заработок в нормальных рыночных условиях зависит не от наличия диплома, а от качества труда, от способности произвести и предложить лучший продукт или услугу. И чем раньше мы это поймем, тем для всех лучше.
Высокотехнологичная образность
Юрий Царик, политологРазвитый мир идет в направлении, обратном сокращению массовости образования. В Соединенных Штатах Америки в качестве официального принят подход, нацеленный на обеспечение всеобщего “послесреднего” (post-secondary) образования. “Послесреднее” — это, конечно, не только высшее, но и среднее специальное, и даже неформальное образование. Однако тенденция очевидна: на уровне официальной доктрины самой развитой страны мира признано, что человек не может быть полноценным участником общества, производственных и других социальных отношений, если он помимо школьного не получит хоть какое-то дополнительное образование.
В том же направлении движется и Европейский союз. Правда, в Европе высшее и другое “послесреднее” образование играет немаловажную роль в поддержании социальной стабильности, поскольку служит своеобразным “демпфером”, позволяющим откладывать выход на рынок труда новой рабочей силы (безработица среди молодежи составляет более 20%). Кроме того, специфическая европейская модель высшего образования с ее академической мобильностью играет немаловажную роль в формировании “общеевропейского” сознания молодежи. Однако тенденция тоже налицо.
Устойчиво растет доля получающих высшее образование и в других странах. Молодые люди идут в свои университеты, едут в зарубежные, открывают новые учебные заведения. Мировой образовательный рынок растет быстрей, чем мировая экономика и мировое население. Если в 2005 году на образование тратили порядка 2,5 трлн долларов, то в 2012-м — уже 4,4 трлн (прирост на 76%).
Кстати, как показывают исследования, эти затраты являются не благотворительностью, а инвестициями. Уровень образования напрямую влияет на благосостояние населения, неизменно повышая шансы человека с высшим образованием на более высокий уровень жизни. А это в свою очередь повышает уровень потребления и емкость внутреннего рынка.
Есть две ключевые задачи, определяющие необходимость всеобщего высшего образования в Беларуси.
Первая задача связана с экономическим развитием страны и особенно — развитием сферы высоких технологий, финансового сектора, а также промышленности и сельского хозяйства. О том, что диплом вуза нужен для программиста или специалиста по банковским рискам, никто спорить не будет. Однако аналогично он необходим и для работников промышленности и сельского хозяйства, если мы хотим выйти на действительно мировой уровень производительности труда в этих секторах. Конечно, это не должно быть высшее образование после школьной скамьи. Однако если мы всерьез говорим о модернизации промышленности и агропромышленного комплекса, то надо быть готовыми к тому, что среди работающих в этих секторах специалистов порядка 80—90% должны будут обладать квалификацией, которую может обеспечить только получение высшего образования.
Но для того, чтобы выстроить подобную систему, мы должны ответить на другой вопрос: а какой образ жизни мы предполагаем за будущими высококвалифицированными работниками заводов, сельхозпредприятий, предприятий общественного транспорта и других ныне “непрестижных” объектов? Какой образ придет на смену общепринятому стереотипу выпивающего рабочего у станка или всегда немного подвыпившего тракториста?
Если общество и государство через свои медиа и все ту же систему образования не начнут отвечать на эти сложные вопросы, то модернизация в Беларуси не состоится. И всеобщее высшее образование тогда уж точно не понадобится.
