Рыцарь и его муза
Март 2014 года. МалибуИз гостиной до кабинета Энтони долетал гул оживленного разговора, частые взрывы смеха — эхо светской жизни Стеллы. Сам он дезертировал из-за стола сразу после десерта. Молча встал и ушел к себе, одарив гостей на прощание благосклонной улыбкой, словно бы говорившей: «Мне скучно, но не принимайте это на свой счет». Старинные знакомые жены не обратили на его демарш никакого внимания, новичков Стелла по традиции предупредила заранее: «Тони у меня со странностями. Он сбежит от нас, как только перестанет понимать, о чем мы разговариваем».
В начале семейной жизни она пыталась познакомить его с правилами приема гостей. Тони внимательно выслушал, потом спросил: «Если мы приглашаем людей на ужин, почему они не уходят сразу после того, как поедят? Обычно к тому времени я успеваю исчерпать все темы для разговоров ни о чем, которые только могу придумать. Я не понимаю, что делать дальше». Стелла посмотрела в честные голубые глаза мужа и решила, что выдать вполне сознательную невоспитанность Тони за особенность тонкой творческой натуры будет легче, чем перевоспитать его.
В тишине и безопасности кабинета Хопкинс довольно улыбнулся. Такой расклад устраивал всех: ему нужно было отдохнуть от чужих лиц и голосов, а атмосфера в гостиной с его уходом стала куда более непринужденной. Актеров, спокойно относившихся к звездному статусу хозяина дома, они со Стеллой в гости почти не приглашали, потому что Тони считал их «скучнейшими из людей, способными говорить только о своих старых фильмах». А все остальные начинали с порога благоговеть перед ним, приводя его самого в тихую ядовитую ярость. «Ничто не бесит меня так, как пафосная театральщина, окружающая актеров в реальной жизни, — признается он. — Моя семья принадлежала к рабочему классу — отец был пекарем, простым, воспитанным на мясе с картошкой мужиком, который не понимал никаких рюшек-финтифлюшек. Я унаследовал это от него, чему необычайно рад. В нашей индустрии я вижу слишком много людей, потерявших связь с реальностью. Как только ты начинаешь считать, что дышишь иным воздухом, нежели простые смертные, ты обречен, тебе конец».
Впрочем, с недавних пор у сэра Тони появилось универсальное оправдание на все случаи жизни. Когда его обуревает желание остаться в одиночестве, он говорит, что идет работать над мемуарами. Иногда это даже соответствует действительности, хотя по большей части просто дает ему право запереться в кабинете, включить музыку и угнездиться в кресле с книгой, написанной кем-то другим.
Затея с мемуарами родилась спонтанно, когда они со Стеллой собирались на какое-то пышное голливудское мероприятие. Тони при полном параде подошел к большому зеркалу — и вдруг застыл, увидев в отражении свою детскую фотографию на полке. Испуганный мальчишка лет десяти смотрел из рамки на представительного пожилого мужчину в смокинге, мировую знаменитость и рыцаря Британской Империи, растерянными, недоверчивыми глазами…
— Тони? — Он не знал, сколько простоял в задумчивости, пока рядом не появилась Стелла в элегантном черном платье. — Мы опоздаем, если ты будешь спать на ходу.
— Как я сюда попал?
— В каком смысле? — спросила она.
За десять лет брака Стелла привыкла не паниковать, услышав от мужа вопросы типа «Кто я?» и «Где я?». Теперь она точно знала, что они свидетельствуют о философском расположении духа, а не о тяжелом похмелье или внезапном приступе старческого слабоумия.
Сэр Тони показал на фотографию.
— Как я добрался оттуда сюда?
— Нашел возможность реализовать свой талант.
Он презрительно фыркнул.
— Иногда мне кажется, что я путешествовал автостопом куда глаза глядят и однажды остановил фургон с бродячей театральной труппой. А они в порядке трепа спросили меня: «Не хочешь присоединиться?», даже не разобравшись, гожусь ли я в актеры. Если благодаря счастливой случайности я что-то и нашел, то это более-менее подходящую мне дорогу.
— То же самое, — уверенно сказала Стелла. — Только другими словами. Ты не хочешь это записать?
— Что записать? — удивился Тони. — Мои дорожные впечатления?
— Называй так, если хочешь. Заодно разберешься. — Стелла улыбнулась и потрепала мужа по руке. — Но, пожалуйста, не уходи в себя, нас люди ждут.
Тони напряженно думал об этом, пока студийный лимузин вез их из Малибу в Лос-Анджелес. За время знакомства со Стеллой он научился доверять ее мнению относительно себя самого, своих талантов и возможностей больше, чем своему собственному. Это она заставила мужа вытащить свои картины из подвала и выставить их — о позор, позор! — на всеобщее обозрение. «Мои картины в полной мере заслуживают названия «мазня», — стонал он под напором энергичной жены. — Я просто выдавливаю краски на холст и размазываю их, пока что-нибудь не вырисуется. Дорогая моя, зачем ты хочешь выставить меня дураком на старости лет?» «Так рождается почти все современное искусство», — невозмутимо отвечала Стелла. Потом же сэр Тони изумленно спрашивал ее: «Почему люди покупают мои картины?» Она улыбалась: «Потому что они хороши».
То же самое произошло со сценарием фильма, который он много лет хотел написать и даже несколько раз начинал. «Стелла заставила меня освоить компьютер, чтобы я мог закончить, — объяснял Хопкинс. — Я считал, что пишу бездарно, но она не позволила мне бросить все на полдороге. Стояла над душой, как мама нерадивого школьника. По паспорту она на 19 лет моложе меня, но мне часто кажется, что Стелла намного взрослее. Она — моя муза. Она всегда знает, чем занять и развлечь меня, когда я начинаю вариться в собственном соку. Она толкает меня все время пробовать что-то новое, делать вещи, которые я бы никогда не решился сделать без ее поддержки».
Теперь на повестке дня оказалась книга воспоминаний. Уже более уверенный в своих писательских способностях, сэр Тони так и сяк вертел идею в голове — и она не вызывала у него никакого отторжения. Он прожил долгую жизнь, в которой были все элементы современного психологического романа: несчастливое детство аутсайдера, неудачные браки, брошенная, так и не простившая его дочь, всевозможные капризы актерской фортуны, тяжелые запои с приключениями, а еще недостижимая мечта, внезапный взлет и поздняя любовь, самая сладкая из всех…
Кадр из фильма «Ной»
Мы неплохо справились, малыш
Март 2014 года. МалибуВспомнив о мемуарах, сэр Тони почувствовал укол совести. Первые страницы, посвященные детству и ранней юности, дались ему легко. Это удивило актера, потому что вспоминать школьные годы «чудесные» он никогда не любил. Ему было вполне достаточно настойчиво повторявшихся ночных кошмаров, в которых одноклассники, учителя и даже родители снова подозревали его в умственной отсталости и не считали нужным это скрывать. «В школе я представлял из себя жалкое зрелище, — рассказывал сэр Тони. — Не знаю, что это со мной было — дислексия, синдром дефицита внимания или просто трудный характер, но я не понимал и не усваивал ничего, что мне объясняли. Я отставал по всем предметам, и меня за это наказывали — и в классе, и за его пределами. Сейчас я благодарен всем, кто меня тогда травил, потому что это зарядило меня злостью и жаждой мести, которая много лет питала мое желание добиться чего-то в жизни. Я хотел стать богатым и знаменитым, чтобы утереть всем носы разом».
Один из носов, нуждавшихся в утирании, принадлежал его собственному отцу. «Папа не был жестоким или злым человеком, он обладал талантом рассказчика и мог бы стать актером, — вспоминал Хопкинс. — Просто жизнь не оправдала его ожиданий, а разочарование никогда не делает и без того довольно крутой нрав легче или мягче. Боюсь, я был его главной неудачей. Он пытался пристроить меня к делу — помогать ему в пекарне. Стоит ли говорить, что я не блеснул и там? После нескольких недель отец спросил меня, хочу ли я стать пекарем, как он. Я повесил голову, понимая, что собираюсь ранить его до глубины души, и ответил: «Нет». Но папа выдохнул: «Слава Богу!»
Сэр Тони примирился с прошлым шесть лет назад, когда решился отпраздновать 70-летие на родине, в городке Порт-Толбот в Уэльсе. Он хотел пригласить всех одноклассников, особенно самых оголтелых мучителей, но обнаружил, что большая их часть давно «переселилась» на кладбище. Это известие изгнало из сердца актера застарелый страх, зато наполнило его вполне законной гордостью. «Я имел хороший шанс составить им компанию, — говорил он о мертвых недругах своего детства. — В моей жизни был период довольно активного саморазрушения. Я пил как рыба, выжигал легкие сигаретами и постоянно буянил от того, что был напуган. Когда ты не чувствуешь себя своим среди людей, все, что помогает тебе вписаться, вызывает зависимость. Но после периодов искусственной гармонии депрессия накатывает с новой силой, тебе все равно, будешь ты жить или умрешь, а человек в таком состоянии не вызывает у окружающих ничего, кроме стеснения и брезгливой жалости. Однажды я подумал, что не хочу провести в депрессии всю оставшуюся жизнь. И заставил себя остановиться».
Живые однокашники, откликнувшиеся на его приглашение, тоже не показались сэру Тони какими-то особенно страшными. После этого праздника он поставил свое детское фото не только на полку в кабинете, но и на дисплей мобильного телефона — как символ того, что больше не боится оглядываться назад. Человеку, который снимается в кино, а в свободное время пишет музыку для симфонических оркестров и выставляется как художник, глупо продолжать чувствовать себя удачливой бездарью на основании катастрофического школьного аттестата. «Каждый раз, пользуясь телефоном, я подмигиваю сам себе, — рассказывает Хопкинс. — И говорю: «Мы неплохо справились, малыш». Так и назову свою книгу, если когда-нибудь ее допишу».
Энтони Хопкинс и Стелла Арройяве
Я работаю, чтобы жить
Сэр Тони включил компьютер и открыл файл с мемуарами, намертво застрявшими на сороковой странице. Может быть, если бы не было так много съемок… Он сердито потряс головой, отгоняя крамольную мысль. «Даже мои агенты смеются надо мной, — признается актер. — Спрашивают: «Тони, если мы предложим тебе озвучить телефонный справочник, ты как?» Я отвечаю: «Без проблем». И дело не в том, что я люблю деньги — честно говоря, моя жена любит их гораздо больше. Я уже не слежу, куда она их девает, мне достаточно знать, что это доставляет ей радость. Мне нравится работать — если не распыляться на очень серьезное отношение к себе в искусстве и прочую псевдоартистическую хренотень, любимое дело не отнимает энергию, а дает ее. Я считаю, мой отец дожил только до 73 лет, потому что очень рано вышел на пенсию. Отдыхать, гуляя по пляжу или читая книги, хорошо, когда тебе есть от чего отдыхать. Бесконечный отдых — это смерть».
Сэр Тони действительно не испытывает никаких иллюзий относительно некоторых фильмов, в которых снимается. «Я согласился на роль Одина в фильмах о Торе, потому что мне понравилась мысль сыграть бога, — с трогательной непосредственностью рассказывал он журналистам. — А самым большим актерским вызовом для меня стал запутанный сценарий, в котором я до сих пор не разобрался. Я не фанат комиксов, поэтому даже не спрашивайте меня, кто там хороший, кто плохой. У меня есть мои реплики, а зачем и кому я все это говорю, не имеет значения».
Приглашая актера на роль Мафусаила в «Ное», режиссер Даррен Аронофски учел опыт предшественников и взял на себя труд в деталях изложить сэру Энтони библейское сказание, дополнив своими собственными комментариями. «Я бредил историей Ноя с 13 лет, даже написал по ее мотивам поэму «Голубь» для школьного конкурса, — горячо говорил Аронофски. — И знаете, Тони, что раздражает меня больше всего? То, как притчу превратили в сказочку для младших школьников! А это не какая-то там сопливая мораль, это конец света! Это драма Бога, решившегося уничтожить свое любимое творение!» Хопкинс отечески похлопал режиссера по плечу, словно призывая его не расстраиваться так сильно: «Я знаю. В моем возрасте люди уже не читают комиксов, но понемногу начинают серьезно интересоваться Библией. И кстати, о возрасте. Я очень надеюсь провести на площадке не больше трех дней — и мне бы не хотелось делать по сотне дублей каждой сцены».
К счастью, про свои года сэр Энтони вспоминает только тогда, когда ему это зачем-нибудь нужно. Да, зеркало регулярно показывает ему седину и морщины, но внутри он чувствует себя лет на тридцать моложе, чем записано в документах. «Я стараюсь следить за собой, — говорит он. — Продолжаю бороться с лишним весом, который преследует меня всю жизнь, каждый день занимаюсь на тренажерах, питаюсь рыбой и овощами, не ем красного мяса. К тому же у меня всегда под рукой моя приятная и полезная жена, она тормозит меня, если я слишком разбегаюсь. Я же привык делать все очень быстро, я нетерпелив и имею тенденцию елозить, когда мне скучно. Недавно в ресторане начал машинально качаться на стуле и сразу услышал: «Не делай так, ты можешь упасть». Могу. И уже падал. Но это происходило бы со мной намного чаще, если бы рядом не было Стеллы».
Дверь приоткрылась, Стелла заглянула проведать мужа.
— Прячешься?
— Пытаюсь посчитать, сколько времени у меня освободится, если я перестану сниматься в кино.
— Ты с ума сошел? — Стелла подошла к мужу, заглянула в глаза, словно искала признаки душевного расстройства. — Что бы ты там ни рассказывал всем про счастливые случайности, как бы ни прибеднялся, ты актер до мозга костей. В этом вся твоя жизнь. Да ты заболеешь, если кто-нибудь не будет время от времени кричать тебе: «Мотор!»
— Ты права. — Сэр Энтони обнял жену, на мгновение спрятал улыбку в густых черных волосах. — Ты всегда права.
Энтони Хопкинс
Полное имя: Филип Энтони Хопкинс
Родился: 31 декабря 1937 года в г. Маргам (Уэльс, Великобритания)
Семья: жена — Стелла Арройяве (57 лет), бывший антиквар, ныне — актриса и продюсер; дочь — Эбигейл (45 лет), актриса
Образование: окончил колледж музыки и драмы в Уэльсе
Карьера: снялся более чем в 70 фильмах, среди которых: «Лев зимой», «Баунти», «Дракула», «На исходе дня», «Легенды осени», «Инстинкт», «Ганнибал», «Красный дракон», «Доказательство», «Человек-волк», «Тор», «Хичкок», «Тор 2: Царство тьмы», «Ной».
Лауреат премии «Оскар» за роль в фильме «Молчание ягнят». Обладатель звезды на «Аллее славы» в Голливуде. В Музее мадам Тюссо в Амстердаме есть восковая копия актера.
В 1993 году был произведен в рыцари Британской Империи, сохранил право именоваться «сэр» после получения американского гражданства в 2000 году. Как режиссер снял фильмы «Дилан Томас: Возвращение», «Август» и «Вихрь». Как композитор и пианист записал сингл «Distant Star» в 1986 году, в 2012 году вместе с Симфоническим оркестром Бирмингема выпустил альбом классической музыки «Composer»
Его женщины
Петронелла Баркер
с 1967 по 1972 год
Их браку положило конец пьянство сэра Тони. От развода актерскую пару не удержала даже дочь Эбигейл.
Дженнифер Линтон
с 1973 по 1995 год
Секретарша киностудии стала второй женой актера. Они расстались после того, как Хопкинс стал гражданином США.
Джойс Ингаллс
с 1995 по 1996 год
Из-за нее сэр Тони оставил Дженнифер в Англии. Но американка ушла от Хопкинса, поняв, что он не собирается на ней жениться.
Марта Стюарт
2002 год
Телезвезда перестала общаться с актером из-за фильма «Ганнибал». «Я боялась оставаться с ним наедине», — говорила она.
Стелла Арройяве
с 2002 года по настоящее время
«В прошлом я старался ни к кому сильно не привязываться, чтобы ничто не мешало мне сбежать, как только я почувствую дискомфорт, — говорит Хопкинс. — Я не командный игрок, все попытки привязать меня к одной женщине или даже одному театру заканчивались провалом. Но Стелла — особенная. Она достаточно сильная, чтобы держать меня в узде, и достаточно женственная, чтобы я был в этой узде счастлив»
(2010)
Екатерина ЖИВОВА, «ТЕЛЕНЕДЕЛЯ»
