Мы обсудили со специалистами возможности, вызовы и перспективы потребительского кредитования

Не бывает плохих финансовых инструментов, главное — уметь ими пользоваться. Потребительские кредиты стимулируют потребительский рынок, позволяют гражданам более гибко повышать свое благосостояние, банкам дают дополнительную возможность для диверсификации своего портфеля. Несомненных плюсов много. Другой вопрос, когда население начинает систематически жить в долг, потребительское кредитование превращается в большую проблему: для финансовой и ценовой стабильности, устойчивости банков. Если домохозяйства слишком обременены долгами, появляются социальные риски.

Рекорды восстановления

«Р»: В прошлые годы объемы потребительского кредитования росли рекордными темпами. В этом году наметилось замедление динамики, но она остается достаточно значительной. Какие тренды характерны для этого сегмента в краткосрочном и среднесрочном периодах?

И.Могилевич:

— Если растет экономика, то увеличиваются и объемы кредитования. Вопрос в другом: с какой динамикой это происходит? В 2017 году она побила рекорд, но не стоит забывать, что этому предшествовал достаточно продолжительный спад, когда даже в номинальном выражении объемы кредитования снижались. С оживлением в экономике наметился восстановительный тренд и на рынке кредитования. В условиях ограниченных возможностей корпоративного сектора для бизнеса банков физические лица тоже представляли серьезный интерес. В 2018-м Национальный банк отреагировал на феноменальный рост задолженности, введя ограничение с точки зрения нагрузки на домашние хозяйства на уровне 40 процентов от их дохода. Были введены определенные меры регулирования и для банков, в том числе на ставки по кредитам, которые генерируют избыточные риски. Если человек не перегружен долгами и является желанным клиентом для банка, то он найдет продукт под ставку 12—13 процентов годовых. Если кто-то берет кредит стоимостью 20 процентов годовых и выше, то у него для этого должны быть веские причины.

Если посмотреть на цифры, ситуация выравнивается. В начале прошлого года темпы роста потребительского кредитования, без учета жилищного, превышали 82 процента в годовом выражении, а сегодня — 32 процента. Ожидаем постепенного затухания динамики, которая в конечном итоге должна приблизиться к общему росту кредитного портфеля — около 10 процентов в годовом выражении.

 «Р»: А какие продукты сегодня наиболее активно продвигают банки?

И.Могилевич:    

— В последнее время очень активно развиваются кредитные карты. Автокредитование занимает значимый удельный вес. Сейчас проявляют активность не только банки, но и лизинговые компании, операторы мобильной связи и торговые организации, которые предоставляют потребителям рассрочки на товары. Много комбинированных продуктов, сформированных совместно банками и производителями, поставщиками товаров. Введя в прошлом году регулирование на рынке потребительского кредитования, Национальный банк понимает, что есть не только макроэкономические задачи, но и необходимость соблюдения чистоты конкуренции, чтобы предупредить вероятность регуляторного арбитража. Он может наступить, когда ограничения, действующие для банков, не распространяются, скажем, на лизинговые компании, которые в этом случае обладают определенными преимуществами. С недавних пор Национальный банк получил полномочия на регулирование деятельности в сфере лизинговых услуг, стоит задача по минимизации рисков в этом сегменте.

Поддержка для ретейла

«Р»: А насколько серьезное влияние потребительское кредитование оказывает на потребительский рынок?

П.Филиппов:

— Потребительское кредитование — один из важных факторов роста розничного товарооборота: на долю заемных ресурсов приходится в среднем около 15—16 процентов продаж. МАРТ проанализировал ситуацию за последние несколько лет. Обычно темпы прироста товарооборота опережали доходы населения в среднем на 2—2,2 процентного пункта. Эти дополнительные объемы формировались не только кредитами. В том числе наблюдалась чистая продажа валюты населением: люди пускали на потребление часть своих сбережений и переводов из-за рубежа, которые долгое время росли. Естественно, со временем эта диспропорция должна была нивелироваться. И если за восемь месяцев этого года рост доходов составил 106,8 процента, товарооборот за январь — август повысился только на 105 процентов. Меняется поведенческая модель домашних хозяйств, постепенно трансформируясь из потребительской в сберегательно-потребительскую. Это нормальный процесс при стабильной экономике и росте доходов. Увеличиваются депозиты населения. Люди уже приобрели некий набор необходимых товаров длительного пользования, у них появились возможности сбережений для трат в будущем. Снижается и чистая продажа валюты населением. Если в прошлом году за восемь месяцев граждане реализовали на чистой основе иностранной валюты на сумму 1,075 миллиарда долларов США, то в этом году — около 500 миллионов. Другими словами, около полумиллиарда не пришло на потребительский рынок. Замедлились и темпы роста потребительского кредитования. Торговые организации утверждают: реализация товаров длительного пользования с помощью кредитных инструментов снизилась в среднем на 1—2 процентных пункта. Причем рост непродовольственного сегмента составил 107 процентов — соответствует увеличению доходов населения. Не стоит забывать еще один фактор: в кредитном портфеле населения на потребительские кредиты приходится только 40 процентов задолженности домашних хозяйств, а 60 процентов — на финансирование жилищного строительства. Эти кредиты также косвенно влияют на емкость потребительского рынка.


«Р»: В 2017 году наблюдалось два тренда: с одной стороны, росли объемы кредитования, с другой — увеличивались сроки кредитования. В результате суммы ежемесячного платежа даже снижались…

И.Могилевич:

— Тогда наблюдался двойственный процесс. С одной стороны, банки были готовы предоставлять деньги на более длительные сроки, с другой — активно росли такие продукты, как, например, овердрафты и другие аналогичные инструменты. По некоторым из них определить реальный срок кредитования не так-то и легко. К тому же, вводя ограничения, мы определили четкую методику, каким образом исчислять ежемесячный платеж. Ведь некоторые банки шли на хитрости и по овердрафтным продуктам или кредитным картам предоставляли длинные деньги, но в договорах прописывали пункты, которые позволяли потребовать досрочного возвращения суммы. В результате случались ситуации, когда нагрузка на домашние хозяйства резко повышалась, им приходилось искать возможности рефинансирования долга. Это являлось достаточно значимым риском, который Национальный банк купировал. Отмечу, что для Нацбанка с точки зрения регулирования принципиальны риски, связанные с возможностью чрезмерной задолженности физических лиц, качеством кредитного портфеля банков, а также ценовой стабильностью. Эти цели и задачи решаем комплексно.

Кредит кредиту рознь

«Р»: А для розничных компаний потребительское кредитование несет больше плюсов или минусов? Ведь в конечном итоге покупки в долг не увеличивают емкость рынка, а приближают платежеспособный спрос по времени. И рано или поздно рынок приходит к коррекции.


— Несомненно, потребительское кредитование значительно влияет на уровень продаж. Но я бы разделял продукты на хорошие и не очень хорошие. В первую очередь имею в виду карты рассрочки. Сейчас их активно продвигают банки, позиционируя как бесплатный продукт для потребителя. Действительно, расходы покупателя ограничиваются только небольшой платой за обслуживание. Но бесплатного в жизни ничего не бывает: все издержки по картам рассрочки несут продавцы. И весьма значительные: некоторым банкам приходится выплачивать до 20 процентов от стоимости товара. Но так сложились обстоятельства, что в условиях обострения конкуренции многие продавцы плотно сидят на этой игле. И не могут отказаться, чтобы не потерять клиентов. У нашего магазина на карты рассрочки приходится около 14 процентов продаж, но есть компании, у которых реализация товаров с помощью таких инструментов значительно выше. Приходится постоянно следить за предложениями конкурентов и не отставать от них. Сейчас растет доля рассрочек без первоначального взноса на срок от 6 до 30 месяцев. Есть и такие предложения. Но они очень сильно влияют на финансовый результат розничных компаний. Ведь продажи происходят сейчас, а банкам платить приходится в течение длительного времени. И к таким инструментам необходимо относиться очень аккуратно.

«Р»: В Национальном банке видят эти риски?

И.Могилевич:

— Высокие ставки всегда приводят к рискам. Проблема в Национальном банке замечена. В том числе и с точки зрения сохранения ценовой стабильности. Ведь при чрезмерном использовании такого инструмента могут вырасти цены. Сейчас изучаем ситуацию и вырабатываем меры регулирования.

«Р»: Для автомобильного рынка кредиты тоже являются драйвером продаж?


— Емкость рынка новых автомобилей в Беларуси — около 2 миллиардов рублей. В этом году будет даже чуть больше. Проникновение кредитов в дилерские продажи сейчас находится на уровне 30—35 процентов. По премиальным маркам — единичные продажи, если говорить о марке «Джили», то доля продаж в кредит составляет 80—85 процентов. Еще около 20 процентов продаж приносят лизинг и продажа в рассрочку от автосалона. Итого на финансовые инструменты приходится чуть менее двух третей продаж суммарно потребительского и корпоративного рынка, а в сегменте физических лиц — свыше 80 процентов. Рост рынка в посткризисный период произошел именно благодаря финансовым инструментам. И в этом заслуга не только банковского сектора.

Будем откровенны: ставки у нас кусаются. У некоторых банков ставка по автокредитам приближается к 20 процентам. При инфляции 5—6 процентов такая стоимость ресурсов является запредельной. И дилерам приходится разрабатывать с банками совместные программы, компенсируя финансовому сектору часть процентов по кредитным продуктам из своей прибыли. Поэтому реальная ставка для потребителей колеблется в районе ставки рефинансирования. Естественно, при этом наблюдается переток маржинальности из торговли в банковский сектор. Например, рядовой белорусский дилер, в том числе работающий с легковыми автомобилями отечественного производства, имеет право на маржу 5 процентов плюс еще 2 процента так называемого бонуса за выполнение плана продажи или закупок. Обычно у дилеров маржа не превышает 7 процентов, в регионах и того меньше. И половину или даже 5 процентных пунктов из нее приходится тратить на поддержку финансовых инструментов. Если таких продуктов не будет, авторынок остановится в своем развитии и даже скатится в рецессию. Сокращение потребительского кредитования уже сказалось на продажах. В прошлом году рынок вырос более чем на 50 процентов, за девять месяцев этого года по сравнению с январем — сентябрем прошлого — на 32 процента, а в сентябре к сентябрю — всего на 12 процентов.

П.Филиппов:


С.Варивода:

— Рост автомобильного рынка обеспечивается не только кредитованием. Сказываются разные факторы. В том числе изменение макро- и регуляторной среды. До 2010 года мы были страной ввоза бывшей в употреблении автомобильной техники. Ежегодные продажи новых автомобилей составляли всего 3 единицы на тысячу человек. А в России уже тогда этот показатель превышал 10 новых машин на тысячу жителей. И дело не только в наличии развитых автомобильных производств у соседей. В те годы автомобильная промышленность в соседней стране находилась совершенно на другом уровне и многие мировые производители еще не зашли со своими производственными мощностями. Но так складывалась регуляторная среда в Беларуси.

Что же касается текущей ситуации, ни для кого не секрет, что в соседней стране не дилеры платят банкам, а финансисты охотятся за автомобильными салонами, которые в большинстве своем для них очень интересные клиенты. Более того, банки платят дилерам бонусы за возможность выдачи кредитов клиентам автосалонов. Словом, наши коллеги в России работают совершенно в других условиях. Но есть единый рынок ЕАЭС, и нам на нем уже приходится конкурировать. И это получается не всегда успешно. В конце 2014 — начале 2015 года из-за девальвации российского рубля белорусы вывезли из страны огромные объемы валюты, а обратно ввезли автомобили. При этом ВВП, налоги, добавленная стоимость, прибыль достались соседу, а нам остались отрицательный платежный баланс, давление на валютный рынок и почти разорившиеся дилеры в регионах. История может повториться. Сегодня часто говорят про ограниченный объем ликвидности на финансовом рынке, этим в том числе объясняется дороговизна ресурсов. Но при этом мы с тревогой наблюдаем за появлением национальных финансовых инструментов по стимулированию белорусов приобретать автомобили в другой стране. В частности, известная белорусская лизинговая компания даже создала специализированный портал  с акцентом на российских автосалонах. И хотя цены сегодня в Беларуси и России практически уравнялись, но эффект масштаба рынка и краткосрочные колебания цен за счет региональных скидок автопроизводителей никто не отменял. В условиях наличия собственного автопроизводства нам это точно нужно?

И.Могилевич:

— Эту ситуацию необходимо тщательно изучить, задаться вопросом, насколько упомянутая тенденция значима в разрезе банковских операций в целом. Национальный банк проводит мониторинг и каждого банка, и банковского сектора в целом. Контроль — весьма трудоемкий процесс. Чтобы определить зарождающийся негатив, требуются определенные усилия, технологии, в том числе и время.

Зерно рациональности

«Р»: Но какой уровень потребительского кредитования наиболее оптимален для белорусских реалий? Чтобы заемные ресурсы стимулировали торговлю и экономику в целом, но при этом не приводили к значимым рискам?

И.Могилевич:

— Жесткой целевой задачи по потребительскому кредитованию не ставится. Но есть понимание: динамика роста потребительских кредитов должна приблизиться к средним показателям увеличения кредитного портфеля. Это около 10 процентов в годовом выражении. Надо понимать: когда какой-то сегмент кредитования растет в несколько раз быстрее, чем все остальные, очевидно, что возникают некоторые риски. По крайней мере, для ценовой стабильности. Долговая нагрузка на домашние хозяйства увеличивается, но остается в безопасных границах. В том числе по международным стандартам. В этом отношении мы более-менее спокойны: в целом потребительское кредитование в текущий момент не генерирует значимых рисков. Поэтому спокойно проводим работу, купируя какие-то негативные тенденции. Самый лучший вариант, если всплеск кредитования будет затухать естественным путем после резкого всплеска и восстановительного периода.

С.Варивода:

— Любой рост темпами 20—30 процентов и выше чреват перегревом, надуванием пузыря и последующей коррекцией. Такое происходило, и не раз. Поэтому прошлогодний рост для автодилеров не есть хорошо. На взгляд автодилеров, сбалансированная динамика роста годовых продаж новых авто должна находиться на уровне 10—12 процентов. Соответственно с аналогичной скоростью должны расти и объемы кредитования. По нашим оценкам, продажи новых автомобилей внутри страны должны достигнуть 90—100 тысяч к 2025 году. В прошлом году наши граждане купили и ввезли 86 тысяч новых и бывших в употреблении машин. В этом году объем новых и «бэушек» подтягивается к 100 тысячам. Хочу напомнить: в 2011 году этот показатель достигал 224 тысяч автомобилей за счет активного ввоза гражданами подержанных автомобилей из-за рубежа. Поэтому планка в 100 тысяч — это повторение пройденного, только с иной структурой рынка. Текущий платежеспособный спрос соответствует нашим прогнозам. Другой вопрос: будет ли техника приобретена у белорусских дилеров? И, конечно, если ограничить автокредитование, то однозначно получим стагнацию рынка, а то и коррекцию к меньшим величинам. Подавляющее большинство продаж приходится на бюджетные, утилитарные модели (торговые марки «Лада», «Рено» и «Джили» заняли более половины рынка новых легковых автомобилей). Часто в бюджетном сегменте потребитель выбирает не столько бренд, сколько финансовый инструмент для его приобретения, оценивает, какую сумму надо платить в месяц. Приведу пример с продажами автомобилей «Джили» до открытия кредитных программ и после. Если по итогам первого полугодия прошлого года доля марки на рынке составляла 3,84 процента общих продаж автодилеров БАА, то год спустя она выросла до 10,7 процента. В России нет таких финансовых инструментов и доля торговой марки не превышает 0,5 процента. Поэтому финансовые продукты для авторынка принципиально важны.

И.Гаврильчик:

— Хотелось бы поговорить про карты рассрочки. В современных условиях этот инструмент очень удобный для потребителя, поэтому пользуется популярностью. Уже говорилось, что торговая организация платит проценты банкам и это существенно влияет на издержки продавцов. А как известно, все затраты напрямую или косвенно оплачивает покупатель. Поэтому говорить, что людям рассрочка достается совершенно бесплатно, в какой-то степени некорректно. Но грань очень тонкая. И у потребителей начинают возникать вопросы, когда магазины проводят акции или распродажи с существенными скидками. Но под эти бонусы не подпадают владельцы карт рассрочки: по экономическим причинам торговля не может пойти и на снижение цены, и на оплату процентов банку за рассрочку. Перед потребителем возникает дилемма: либо купить товар со скидкой, либо растянуть его оплату во времени. Действительно, законодательно запрещено дифференцировать стоимость товара в зависимости от оплаты наличным или безналичным способом. Но карта рассрочки не просто банковская карта, а инструмент для получения рассрочки.