Игорь Колб: Я не ставил театру никаких условий. Быть во власти для меня никогда не было целью.— В апреле во время представления коллективу вы сказали артистам: «Ваши проблемы — теперь мои проблемы». С чем к вам приходят?
— С самыми обычными заботами. В основном это творческие вопросы: увидел — не увидел, разглядел — не разглядел. Это естественная жизнь любого коллектива. Когда приходит новый человек, от него всегда ждут изменений, неважно, в хорошую или плохую сторону. Думаю, недоверие у труппы ко мне уже прошло. Хотя я не скрывал своих первых впечатлений. Мне показалось, что коллектив не конкурентоспособен прежде всего внутри себя самого. Сейчас, вникнув в суть, я уже понимаю, где и что нужно подправить для того, чтобы все было иначе.
— Какие проблемные точки видите? Что нуждается в корректировке?
— Во-первых, я заинтересован в долгосрочном планировании артиста, и не только. Поясню: бывает так, что молодой танцовщик приходит в труппу, и у него долгое время нет возможности проявить себя. Когда долго стоишь в кордебалете, это не побуждает интереса к профессии, скорее наоборот.
У меня такого, к счастью, не было. Но наблюдал этот момент у других. Поэтому моя задача как руководителя — заинтересовать артиста в работе в первую очередь, а дальше — решать остальные вопросы, например с жильем. У Большого нет своего общежития — это проблема номер два. Но она решаема, сейчас закрываем этот вопрос. Кроме того, всегда есть финансовые трудности. Планируется, что при театре будет действовать попечительский совет. Это задел на следующий сезон. Получится ли? Посмотрим. Давайте летом 2023‑го снова встретимся, и вы зададите те же вопросы, мне самому любопытно будет сравнить.
— К началу сезона в труппе балета появятся новые артисты, в том числе из России. Граждане других государств — это плюс для театра?
— Скажу так: мне в первую очередь важно, чтобы на базе Большого театра Беларуси рос крепкий состав как кордебалета, так и солистов. В мае состоялся открытый просмотр в труппу на вакантные ставки. Это нормальная практика: идет смена поколений, люди уходят на пенсию, кто-то меняет место работы или профессию... Среди претендентов — половина белорусов, половина россиян. Это в том числе выпускники Академии танца Бориса Эйфмана и Академии русского балета им. А. Вагановой. Мы должны открывать страну и театр миру через искусство. Пройдет какое-то время, возможно, иностранцев будет больше. Безусловно, мы не станем международной труппой. Но это, уверен, оживит жизнь в театре, подтянет труппу, заставит мобилизоваться.
— Параллельно с предложением из белорусского Большого вы получили предложение из Большого театра России. Что стало определяющим при выборе?
— Я долго принимал решение. Мой дом, моя семья — это Петербург. И мне было сложно оторваться от места, где я провел последние 25 лет. При этом я белорус, родился в Пинске, учился в Минском хореографическом училище, танцевал на сцене белорусского Большого и в 1996 году начал работать в Мариинском театре. Но вернемся к предложению: до Минска я съездил в Москву, пробыл там три дня и все это время как бы примерял себя к этому городу. Понял, что меня ничего не смущает и я готов к переезду. Вернулся в Петербург, параллельно начались переговоры с белорусским Большим. Честно предупредил, что есть приглашение из Москвы и я его серьезно рассматриваю. Но когда после всех согласований пришло назначение из Минска, растерялся. Переслал письмо Махару Вазиеву (художественный руководитель балета Большого театра России. — Прим. авт.), благодаря которому я начинал карьеру в Мариинском и от которого получил приглашение в Большой. Он перезвонил и сказал, что верит в меня. Сказал делать выбор в пользу белорусского Большого. У меня не было оснований ему не доверять. Я выбрал Минск.
— На каких условиях согласились на эту должность?
— Я не ставил театру никаких условий. Быть во власти или руководить для меня никогда не было целью. Вопрос зарплаты тоже не был главным или превалирующим. Единственное, я четко определил отрезок своего пути здесь. Три года — достаточный срок для того, чтобы понять, получилось или нет. Я был предельно честен с собой, руководством театра и ребятами, которых набрал.
— Почему первым балетным спектаклем под вашим руководством станет «Жизель», а не авторская постановка?
— Этот вариант, кстати, обсуждался. Я тогда предложил одноактный спектакль, поскольку изначально был запрос сделать что-то небольшое. Но со временем решение изменилось, мне было предложено осуществить художественное руководство над переносом «Жизели». И я согласился, тем более в разных версиях танцевал как Альберта, так и Ганса. Однако уже на первом этапе работы понял, что было бы странно просто перенести спектакль в версии Мариинского театра. Неожиданным образом в клавире я увидел фрагмент музыки, который ранее сюжетно не использовался ни в одной из версий. Подумал: «А почему бы, собственно, мне его не использовать?» Показалось важным, что именно в Минске будет представлена моя первая работа с вкраплениями моей же хореографии.
— Знаю, вы думаете еще над одним спектаклем.
— Да, уже давно есть идея воплотить спектакль под названием «Иллюзия любви». На данном этапе работаем над ним с художником Любовью Сидельниковой. Как сложится его судьба — пока вопрос.
— Признаюсь честно, поражена количеством книг на вашем рабочем столе. Неужели еще остается время на чтение?
— Сокуров, книга о Великом Новгороде и все, что в большой стопке, — это подарок от моих прекрасных учеников, которые год назад выпустились в Академии танца Бориса Эйфмана. Они сделали мне такой сюрприз: в день рождения привезли эту подборку из Питера. Авторов с фамилиями Котляров и Король увидел на столе у директора театра Екатерины Дуловой. Открыл, полистал, меня заинтересовало содержимое. Поэтому попросил их ненадолго у Екатерины Николаевны. Все это книжное богатство уезжает со мной в отпуск в Великий Новгород и вернется в Большой только в августе.
leonovich@sb.by
