В Запольском сельсовете фашисты сожгли около 70 деревень, среди них – Плотки

Многострадальный Витебский район. Партизанский край. Непокоренные люди… Во время оккупации этот приграничный регион, так называемая Суражская зона, отличался особым «неповиновением». Пользуясь бескрайними лесами-пущами и непроходимыми болотами, патриоты создали здесь свою «страну», куда очень боялись соваться гитлеровцы. Именно здесь, на территории нынешнего Запольского сельсовета, долгое время действовали «Суражские ворота» — прямая дорога из оккупации на Большую землю. А вокруг расположились партизанские отряды, куда вступили все жители окрестных сел, которые могли держать оружие в руках. Неудивительно, что, пытаясь принудить людей к послушанию, оккупанты зверствовали — регулярно проводили карательные акции, пытали и расстреливали женщин, детей и стариков, целыми деревнями сжигали дома. Не обошла эта участь и тихие Плотки.

Председатель Запольского сельисполкома Григорий ШЛЫКОВ.

Старый дуб как символ

Буквально в десятке километров — Россия. А совсем рядом — знаменитые Щелбовские леса. Именно здесь, между Витебским, Городокским и бывшим Суражским районами, в годы войны были собраны тысячи партизан. Тут базировались 1-я Белорусская бригада под командованием Героя Советского Союза Миная Шмырева, 2-я Белорусская бригада (Дьячкова), бригада имени Кутузова (Воронова) и еще несколько партизанских объединений, которые вызывали особую обеспокоенность вермахта. Не зря вскоре после разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом завоеватели решили очистить Щелбовские леса и бросили сюда СС, СД, власовцев, полицаев и даже фронтовые части. Но партизаны оказали достойное сопротивление.

— Вся Суражская земля густо посыпана пеплом и до сих пор начинена металлом, — рассказывает председатель Запольского сельсовета Григорий Шлыков. — В детстве мы прибегали на место сожженной деревни Плотки, искали патроны, фрагменты оружия и другие желанные для мальчишек артефакты. А потом, уже в 1970-х, приехали саперы. Разбили неподалеку палаточный лагерь и несколько недель «зачищали» территорию. Мины, снаряды и другие небезо­пасные предметы доставали из земли и вывозили целыми грузовиками.

…Мы стоим у небольшого памятника, затерявшегося в лесу. В тени мохнатых елей — белоснежный обелиск, аккуратная оградка и будоражащая душу надпись: «Товарищ, остановись! На этом месте находилась дер. Плотки, сожженная фашистами в марте 1943 года вместе с 25 жителями».

— Сейчас, к сожалению, уже не видно, как располагались дома и улицы, — обращает наше внимание Григорий Иосифович. — Ведь свидетелей той страшной трагедии так и не осталось. Все заросло лесом. А тогда, зимой 1943-го, горела вся округа — село за селом. Напуганные старики, женщины и дети были вынуждены скитаться по лесам.

Нет, свидетели, конечно, есть. Но с ними, увы, не поговоришь… Два старых дуба однозначно пережили те страшные времена. Самый большой — метров пять в обхвате. Испещренный морщинистой корой, стоит у дороги, развесив свои мощные ветви чуть ли не до самой земли. В память об убитых и замученных вцепился корнями в эту обожженную землю, олицетворяя собой несгибаемую силу и волю. Природный мемориал — очень символично и трогательно…

Страшная статистика войны

Григорий Шлыков называет цифры: на начало 1941 года в Запольском сельсовете насчитывалось 2439 дворов. Во время войны немецкие оккупационные власти уничтожили 870 человек и 2361 двор. Около 450 жителей были отправлены на принудительные работы. На фронте погибло 729 сельчан, еще 242 — в партизанских отрядах и подполье. И если до Великой Отечественной сельсовет состоял более чем из 80 населенных пунктов, то в 1947-м их насчитывалось всего 15…

Получается, что большинство сожженных деревень так и не смогли восстановиться. В том числе и Плотки, где до войны жили почти 180 человек. Сейчас эта деревня увековечена на территории государственного мемориального комплекса «Хатынь», где хранятся и немногочисленные документы об истории уничтожения населенного пункта, включая акт сожжения «фашистско-немецкой бандой» в Плотках двух токов, трех сараев и 80 коп льна еще в ноябре 1942 года. Как следует из боевого донесения штаба партизанского отряда имени Г. С. Курмелева командиру 1-й Белорусской партизанской бригады Я. З. Захарову, следующие пожары были устроены 3 февраля 1943-го. В донесении написано: «Противник силою до 100 человек со стороны Заполья напал на мирных граждан д. Плотки, при этом сжег часть деревни, захватив с собою несколько граждан и часть скота из леса у населения, находящегося в землянках. При этом наша разведка оказала сопротивление и вела бой в течение пяти часов, после чего отрядом было выслано подкрепление, но противник отошел». Кстати, здесь ничего не сказано об убитых...

Следующий документ, составленный партизанами, — про события 6 февраля: «В 09:00 противником силою до 100 человек сожжена деревня Плотки. За исключением маленького остатка холодной постройки для оказания препятствия. На место пожара была выслана вторая рота, но противник поспешно отошел, не принимая боя...» Получается, что каратели пришли в Плотки и в четвертый раз (как указано на памятнике), уже в марте. Дожгли оставшиеся сараи и уничтожили всех жителей, которых смогли на тот момент захватить.

«Показывай, где партизаны!»

Старейшей жительнице сельсовета Зое Яроцкой — 96 лет. Она хорошо помнит события военных лет и согласилась побеседовать с журналистом:

Зоя ЯРОЦКАЯ.

— Наша семья жила в Сазанах — соседней деревне. Это километра три от Плоток. Их, правда, чуть раньше сожгли. Наши родственники, которые не успели сбежать в лес, там тоже погибли. А потом фашисты и за нас взялись… Тоже палили несколько раз…

По словам свидетельницы, причина карательных экспедиций была одна: связь с лесными мстителями. Оккупанты искали предателей, чтобы те вывели их к партизанским землянкам, а когда таковых не находилось, устраивали расстрелы и пожарища.

— У нас в Сазанах часто стояли партизаны. Мой отец дружил с Минаем Филипповичем Шмыревым, командир иногда у нас ночевал. А я с его дочкой в по­дружках была, — поделилась Зоя Яроцкая. — Немцы не единожды пытались застать партизан в деревне, но неудачно. Сначала они сожгли наш клуб и один из домов. К счастью, люди еще после трагедии в Плотках ушли в лес. И я с сестрами и родителями тоже…

Зоя Тимофеевна вспоминает, как однажды в их «лесную деревню», где они зимовали в землянках, ворвались каратели, как схватили ее с трехлетней сестрой и нескольких престарелых женщин, которые не успели спрятаться.

— Старух сразу расстреляли из автомата. Одна из них оказалась раненой и еще несколько часов ползала, истекая кровью. Когда к землянкам вернулись односельчане, пенсионерка была вся обмороженная — спасти ее не удалось, —

Больше 80 лет прошло с тех страшных времен. А потомки сожженных, замученных и расстрелянных жителей Суражской зоны из поколения в поколение передают главный урок: если бы во время оккупации среди местных сельчан не было предателей, сотни жизней можно было бы сохранить.

begunova@sb.by