И по сей день порой звучат диаметрально противоположные оценки событий 1921 — 1939 годов в Западной Беларуси. Вместе с тем объективное понимание этого периода белорусской истории имеет важное значение для развития нашей государственности. Очевидна необходимость именно такой нейтральной объективности, без перегиба в ту или иную крайность. Дать такую оценку тому периоду ставит целью материал, первую часть которого мы публикуем сегодня.
Польские туристы любуются экзотичной бедностью Западной Беларуси.
«Ни о каком белорусском народе не может быть речи…»
Приведем исторические документы, раскрывающие агрессивный характер политики Варшавы по отношению к Беларуси с момента получения Польшей свободы (7 октября 1917 года) и объявления ее независимости 7 ноября 1918‑го.Собственно, желание присоединить Беларусь к Польше в XX веке стало приобретать реальные очертания с первых дней появления Королевства Польского Регинцийного, образованного Австро-Венгрией и Германией на оккупированных ими польских землях, «вырванных из-под русского господства». Власть вновь образованного «самостоятельного» королевства не распространялась на польские земли, входившие тогда в состав Австрии и Германии. Будучи союзниками центральных держав (Германии, Австро-Венгрии…), польские националисты после занятия западных областей Беларуси германскими войсками потребовали немедленной колонизации для себя оккупированных земель.
К этому времени у польских элит формируется четкое понимание необходимости наличия рынка сбыта товаров своей промышленности и свободных земель для расселения польского населения (по статистике того времени, каждые 45 лет население Польши удваивалось). Но так как польские колонии отсутствовали, то объектом решения экономических и демографических проблем Польши была избрана Беларусь, ибо там имелся ряд предпосылок для их разрешения, при этом более предпочтительных для польских элит, чем в Прибалтике и в Украине. Так, среди экономических обстоятельств необходимо назвать полное засилье польского капитала в дореволюционной Беларуси и принадлежность основной массы белорусских землевладельцев к этническим полякам. Соответственно, польские элиты «закономерно» рассматривали земли Беларуси в качестве своих «исторических» территорий, прикрывая свои устремления все тем же лозунгом: «За нашу и вашу свободу!»
Задачу разработки планов колонизации белорусских земель поручили исполнять Экономическому институту при Главном национальном комитете в Кракове (Naczelny Komitet Narodowy) — органе военной власти Королевства Польского. Постоянный член Рады БНР и председатель правительства Белорусской Народной Республики Александр Цвикевич в своем произведении «Западная Беларусь», опираясь на документы и работы создателей планов инкорпорации Беларуси в Польшу, достаточно подробно проанализировал этот процесс. В частности, он раскрыл концепцию одного из наиболее последовательных и активных сторонников инкорпорации Беларуси Владислава Студницкого-Гизберта, который в ряде своих работ 1910 — 1919 годов («Sprawa Polska», «W sprawie stosunku politycznego Polski do tej ziem wschodnich»...) выражал свое мнение о белорусах следующим образом: «Ни о каком белорусском народе не может быть речи, ибо народ — это понятие политическое, а белорусы никаких собственных традиций не имеют… Для того чтобы польский народ был великим, для того чтобы польское государство осуществило свои исторические задачи на востоке, необходимо, чтобы Беларусь была присоединена к Польше как ее часть, как простая ее провинция или, вернее, колония…
Какое бы то ни было самоопределение Беларуси должно рассматриваться как преступление… Дарование какой бы то ни было автономии этому краю — не может быть терпимо».
Внешний вид жилища крестьянина-бедняка в предместье г. Глубокое в Западной Беларуси.
«Защита», похожая на беспредел
В январе — марте 1918 года 1‑й польский корпус Довбор-Мусницкого, выполняя указания из Варшавы, оккупировал Борисов, Минск, а на отведенных полякам немецкими войсками белорусских территориях развязал настоящий террор против мирного населения.Рада Белорусской Народной Республики вынуждена была послать 18 апреля 1918 года телеграмму по радио в адрес «I. Г. Германского Канцлера и II. Польской Рады Регинцийной в Варшаве». В ней отмечалось, что пребывание на белорусской земле польского корпуса под командой Довбор-Мусницкого «… характеризуется чрезвычайно тяжелой формой воинского постоя… Подвергается жестокой реквизиции все без исключения имущество, воздвигаются… издевательства над местным населением, возвращаются наихудшие времена крепостного права: крестьян порют, сажают в тюрьмы, без суда и следствия вешают».
После публичного признания Польши как государства ее элиты сразу же начали войну против Советской Республики и белорусского народа под предлогом освобождения Беларуси от большевистского ига. Немецкие войска после ноябрьской революции 1918 года и капитуляции Германии стали оставлять захваченные территории. Польская знать, следуя намерениям восстановить новую Речь Посполитую в границах 1772 года, на землях Беларуси и Литвы образовала «Комитет защиты восточных окраин». Военные формирования комитета по указанию Юзефа Пилсудского вошли в состав Войска польского. Они оказывали эффективное сопротивление Красной армии, развязав, по сути, войну с Советской Россией и белорусским народом. Причины этой войны были все те же, как и 400, 300 и 200 лет назад: необходимость создания польской империи, обладающей колониями, одной из которых должна была стать Беларусь.
Придя в Минск во главе Войска польского, Юзеф Пилсудский обратился к населению бывшего Великого Княжества «Беларуска-Літоўскага» с обещаниями свободы для белорусов. Газета «Звон» в первом номере от 25 августа 1919 года приводит его слова на белорусском языке: «Ваш край столькі гадоў ня ведае свободы, гныбены варожым гвалтам расейскім, нямецкім, бальшевіцкім… Польскае войска, каторае я з сабой прывёў, каб выкінуць гаспадаванне гвалту і сілы… гэтае войска нясе ўсім Вам свабоду».
Польская «толерантность» — это дикая нетерпимость
Но белорусский народ быстро понял разницу между красивыми словами польских националитстов о «свободе» и реальными действиями. В резолюции пленума «Цэнтральнай Беларускай Рады Віленшчыны і Горадзеншчыны» от 17 сентября 1919 года указывалось (орфография и пунктуация оригинала сохранены): «Розные кірункі польскай палітычнай думкі, пачынаючы ад «народнай дэмократыі» і канчаючы партыяй польскіх соцыялістаў па пытаньню аб стварэньні Незалежная Беларусі даволі выразна высказаліся… што абшары на Усход ад Польшчы да р. Бярэзіны, а можа і да Дняпра ёсць польскіе землі і іх трэба далучыць да Польшчы, а на Усход ад гэтых рэк ёсць расейскія землі. Такім чынам, усе польскіе грамадзянскіе і палітычные кругі саўсім ясна сталі на дарогу падзелу Беларусі і непрызнаньня яе незалежнасці». В протоколе совещания представителей БНР в Берлине 17 ноября 1919 года сказано: «Палякі на Беларусі надта уціскаюць матэряльна і маральна беларускае жыхарства». 27 января 1921 года правительство БНР в своем мемориале Патриарху Московскому и всея Руси Тихону констатировало:«На деле польская толерантность есть не что иное, как самая дикая нетерпимость национальная и религиозная… всем белорусам в польской дельнице грозит национальная смерть».В ответ на польскую оккупацию белорусы развернули настоящую партизанскую войну. Лидеры БНР в обращении к Парижской конференции 25 февраля 1920 года говорили следующее: «Народ Беларускі, каторы спатыкаў польскае войска, як войска прыязнае, цяпер зусім натуральна бурыцца супраць гэтага… Нават здалёк ад фронту — ў Брэст-Літоўскім павеці — вельмі часты прыпадкі забойства сялянамі польскіх жандароў (напр. у с. Малорыто забіты 4 жандары). Каля Кобрына сформаваўся атрад паўстанцаў лікам да 500 душ».
О борьбе белорусского народа информировали население многие издания западных стран. Так, в Латвии газета «Республика Сагс» 21 апреля 1920‑го писала, что повстанческое движение охватило всю Минскую губернию. Вооруженные отряды крестьян-повстанцев ведут ожесточенную борьбу с польскими жандармами. Помещики бегут в города.
Восстание подавляется с большой жестокостью: польская артиллерия стерла с лица земли три деревни. Погибли женщины и дети. За голову партизанского вождя Минчука назначено вознаграждение в количестве 20 тысяч марок.
«Мост для экспансии на Восток»
Несмотря на отчаянное сопротивление Красной армии и белорусских партизан, поляки при поддержке иностранных держав одержали победу и согласно Рижскому договору получили в распоряжение Западную Беларусь. В состав вошли: Гродненская губерния, Новогрудский, Пинский, часть Минского, Мозырского и Слуцкого уездов Минской губернии, Дисненский, Лидский и Ошмянский уезды Виленской губернии. Площадь их территории составляла около 113 тысяч кв. км. с населением 3,485 млн человек. Из них белорусы составляли 65 процентов, поляки — 15 процентов, остальные — евреи, украинцы, литовцы и русские. Большинство жителей были православными.Конкретно и ярко суть политики Польши по отношению к населению западнобелорусской провинции раскрыл бывший польский министр Витос. В частности, он заявил: «Наш спор с Россией о восточных землях вызвал 15 войн и три восстания, и он еще не разрешен, и разрешить его можно только по двум направлениям — колонизацией восточных земель польскими элементами и ассимилированием».
Министр юстиции и главный прокурор в правительстве Пилсудского Александр Мейштович объявлял: «Белоруссия самой историей предназначена быть мостом для польской экспансии на Восток. Белорусская этнографическая масса должна быть переделана в польский народ. Это приговор истории, и мы должны этому способствовать».
Юзеф Пилсудский в Минске (1919 г.).
Экономический аспект: курс на ликвидацию
В основе экономической политики правительства Польской Республики на территории Западной Беларуси лежало ярко выраженное стремление руководства II Речи Посполитой создать на белорусских территориях экономические предпосылки для ликвидации белорусских начал во всех сферах и утвердить польский образ жизни.К началу 1930‑х годов было ликвидировано 230 промышленных предприятий, число рабочих сократилось на 46 процентов, количество продукции уменьшилось на 30 — 40 процентов.Многочисленные данные говорят о том, что польское правительство проводило сознательную политику ограничения западнобелорусской промышленности. Например, сумма государственных кредитов, выданных Польским банком на одно предприятие Виленского и Новогрудского воеводств, в 1930 году была в 4,1 раза меньше, чем на одно предприятие в центральной Польше. За 20 лет нахождения Беларуси в составе Польши было построено всего 89 км железнодорожного полотна (Воропаево — Друя), и то для решения военных задач. В 1938 году в Восточной Беларуси валовой продукции промышленности на душу населения в ценах 1926 — 1927 годов было выпущено на сумму 400 рублей, а в Западной Беларуси — на 48.
На западнобелорусских землях запрещалось строить новые заводы и фабрики без специального разрешения, а отрасли промышленности, которые были экономическими конкурентами предприятий в самой Польше, ликвидировались. Промышленность была ориентирована не на производство промтоваров, а преимущественно на добычу и переработку сырья и сельхозпродукции. В 1929 году с западнобелорусских земель вывозилось 60 процентов всей льнопродукции края, 32 процента рыбы и 42 процента мяса.
В 1922‑м польское правительство передало англичанам и французам право на вырубку Беловежской пущи и других лесных массивов, табачное производство — итальянцам, а спичечное — шведам. При этом единственным стремлением иностранцев стала беспощадная эксплуатация белорусской природы и самих белорусов. Так, с 1919 по 1939 год на территории Западной Беларуси было высечено 589,2 тысячи гектаров лесов. Натуральный прирост лесных массивов за это время составил только 41,8 тысячи гектаров.
Не менее плачевное состояние было и в сельском хозяйстве, в котором занято от 80 до 90 процентов всего населения Западной Беларуси. Как и во всех сферах экономики края, здесь господствовали поляки, составлявшие основную часть крупных помещиков. Средний размер участков землевладельцев польской национальности на территории Западной Беларуси составлял 510 гектаров. В то же время 56 процентов крестьянских хозяйств имели площадь менее пяти гектаров каждое, а белорусские крестьяне «довольствовались» одним-двумя гектарами или вообще ничего не имели. Белорусы Восточных Кресов на своей собственной земле были бесправной и угнетенной частью населения польского государства.
Если в целом оценивать принятые меры польского правительства по реорганизации западнобелорусской деревни, то они способствовали повышению производительности сельскохозяйственной продукции. Но при этом улучшило свое положение и обогащалось лишь польское панство. Состояние крестьян Западной Беларуси как национального субъекта в политических отношениях стало более сложным, а в экономическом плане характеризовалось общим обнищанием.
Отношение к истории — Лидский замок поляки превратили в футбольный стадион.
Крепостничество и осадничество
Более того, в Западной Беларуси в значительной степени сохранились крепостные отношения. Пережитки крепостничества были вызваны земельным «голодом», заставлявшим крестьян арендовать землю у помещиков, правом пользоваться сервитутами и т.д.Немаловажную роль в превращении белорусских крестьян в маргинальную часть населения сыграла и политика осадничества. Еще в 1920‑м руководители Польской Республики обещали своим солдатам во время войны с Советской Россией землю в вознаграждение за их службу Польше: «Земля, завоеванная польским солдатом, принадлежит только ему». 17 декабря 1920 года сеймом II Речи Посполитой был принят закон о зачислении в земельный фонд государственных и частновладельческих земель в восточных воеводствах и о колонизации их польскими переселенцами (закон об осадничестве).
Бесплатно или по очень низкой цене полковник получал 30 гектаров земли, капитан — 20, поручик — 15, рядовой — около 9 — 10. Осадниками становились и генералы. Даже Юзефу Пилсудскому выделили земельный участок в несколько десятков гектаров.
План распределения осадников разрабатывался военным министерством. Военные поселенцы были сведены в воинские подразделения и части. С ними регулярно проводились сборы и учения. Осадники бесплатно обеспечивались конями, другим скотом, сельхозинвентарем, стройматериалами, им выдавались льготные кредиты на обустройство поместий. Польские военные колонисты на белорусской территории одновременно были и полицейскими. Поэтому они имели оружие и право на его применение в отношении белорусов. Осадники принимали активное участие в полицейских и карательных акциях против местного населения, они являлись социальной опорой польской власти в Восточных Кресах.
Общее количество польских переселенцев на территорию Беларуси с 1921 по 1939 год в настоящее время называется разное. Ученые Института истории НАН Беларуси называют 6 тысяч, историки с Гродненщины — 34 тысячи, послы (депутаты) сейма предвоенной Польши — от 40 до 100 тысяч. Некоторые публицисты говорят о цифре до 300 тысяч осадников-колонистов, приехавших в Западную Беларусь. Такой разброс цифр объясняется тем, что почти все документы по осадничеству проходили по военному ведомству с грифом «Секретно» или «Сов. секретно». В годы Второй мировой войны большинство из них пропало, современные историки точными данными не располагают. Но суть происходящего четко выразил Бронислав Тарашкевич, назвавший министерство земельных реформ Польши «міністэрствам каланізаціі і асадніцтва».
Евгений ПОДЛЕСНЫЙ, полковник в отставке, кандидат политических наук, член Совета Белорусского союза суворовцев и кадетов.
(Продолжение следует.)
