Уже в следующую среду Совет Международной организации гражданской авиации должен представить промежуточный доклад по инциденту с незапланированной посадкой самолета RyanAir в Минске. Белорусскую сторону, впрочем, слушать, похоже, не особо стремятся. А вопросов, на которые наши авиаторы до сих пор не могут получить ответы, масса. Представьте: их даже до сих пор не уведомили о составе комиссии по расследованию.
Вся эта ситуация ставит очень много вопросов и заставляет задуматься, поэтому мы принимаем максимально оперативные меры, для того чтобы довести свою позицию не только до авиационных специалистов, но и до нашей и всей мировой общественности.Неспроста представители департамента письменно обратились в адрес официальных лиц ИКАО с просьбой оказать максимальное содействие в получении всей необходимой информации. Тем более что свое расследование нынче проводят и сами белорусы — как авиационные власти, так и Следственный комитет. Итак, на что в первую очередь обращают внимание наши специалисты. Первое высказанное предложение: данные объективного контроля, которые наши авиаторы запросили у RyanAir, авиакомпанией попросту не сохранены.
— Смотрите. События в белорусском небе начали разворачиваться в 12:30. Самолет оказался на земле спустя почти час. Авиационные специалисты знают, что бортовые накопители полетной информации сохраняют в среднем два часа звуковой информации. Речь о переговорах между диспетчером и пилотом. Самолет уже в 16:20 был готов вылетать, но начал руление с площадки стоянки в 20:14. Взлетел только в 20:48, хотя двигатель был запущен гораздо раньше. Примерно в 19:30 были приняты пассажиры на борт. В Вильнюсе борт оказался только в 21:27. Поэтому мы боимся, что данных о тех событиях, которые представляют для нас особый интерес, попросту нет.
Артем Сикорский обратил внимание, что, когда аналогичный случай произошел в Германии, RyanAir прислал за пассажирами запасной самолет:
— Явно для того, чтобы сохранить данные накопителей.
Та самая почему-то ставшая секретной расшифровка тем временем поможет ответить на многие вопросы.
— Почему самолет до самой границы не снижался? — задает первый из них Артем Сикорский. — Снижение он должен был начать в районе Барановичей. Почему для посадки все-таки был выбран Национальный аэропорт Минск, когда до Вильнюса оставалось 78 километров. Это на тот момент был ближайший аэродром, и по законодательству пилот должен был следовать именно туда. Кстати, отмечу, что, когда он оказался в воздушном пространстве Беларуси, ближайшим аэродромом был именно Национальный аэропорт Минск.
Среди принципиальных моментов — вопросы безопасности и поведения пассажиров.
— Если есть информация, что борт, возможно, заминирован, пилот в соответствии с инструкциями должен предпринять меры для максимально плавного снижения воздушного судна, — объясняет Артем Сикорский. — Мы же наблюдаем, что самолет начал снижать высоту резко. Со скоростью 18—20 метров в секунду. Еще один из возникших вопросов, который мы также адресовали ИКАО, — о разговорах между бортпроводниками и командиром воздушного судна. Как нам известно, когда прозвучала информация о том, что самолет идет на Минск, один из пассажиров начал вести себя не совсем стандартно. Если есть информация, что самолет, возможно, заминирован, то такое поведение пассажира по крайней мере должно было заставить задуматься бортпроводников. Они ведь проходят определенное обучение.
Также, по словам директора департамента, возникает вопрос по процедурам эвакуации:
— Ее осуществляет командир. По данным видеорегистрации, которая установлена в аэропорту (их мы также предоставили в ИКАО), четко видно, что в 13:22 самолет заруливает на стоянку, в 13:30 открывается дверь и только в 13:38 начинают спускаться пассажиры. Хотя в правилах ИКАО написано, что экипаж в подобных случаях должен обеспечить максимально быструю процедуру покидания воздушного судна…
deu@sb.by
