Феномен Данилы Багрова и его времени

В умах рядовых обывателей престижный Каннский фестиваль — забава рафинированных эстетов. Элитарное кино сложных для восприятия форм, от которого впадаешь в дрему уже за полчаса просмотра. Голословно спорить с подобным стереотипным мышлением бесполезно, полезно — приводить аргументы. Вот, например, ровно четверть века назад в мае на Лазурном берегу заслуженно отметили фильм «Брат». Эпохальный боевик, известный едва ли не каждому. Выходит, записные искусствоведы и отпетая шпана способны усидеть на одном сеансе. Был бы повод.

Тень Лермонтова

Изучая на уроках «Героя нашего времени», доводилось обсуждать с одноклассниками наивный вопрос: «Что такого выдающегося совершил Печорин, что Лермонтов определил его в герои?» Украл коня для сына местного князька, погубил красавицу Бэлу, расстроил бизнес контрабандистов, от скуки поухаживал за княжной Мери, а в итоге на дуэли застрелил честного юнкера Грушницкого… Все эти поступки, а скорее, проступки не были достойны уважения и подражания. 

В головах подростков 1980‑х, воспитанных на героизации настоящего мужества, не очень совмещалось слово «герой» с обычными, а уж тем более отрицательными личностями.

Юношеские сомнения неожиданно всплыли значительно позже, когда пришло время увидеть фильм «Брат». Сарафанное радио широко разнесло молву о стильном боевике и его лихом герое. Поскольку пустующие кинотеатры отпугивали зрителей, знакомство состоялось в антураже домашнего видеопросмотра. Вечерний уют плавно нарушило завзятое кухонное обсуждение с приятелями, которое привело к череде вопросов. Кто он, Данила Багров? Герой или не герой? Положительный, отрицательный? Шагающий в ногу со временем или безнадежно отставший от сиюминутности исторического момента?

Новая генерация в серых тонах

«Хлоп — стучит горох об стену! Оп — мы вырастили смену!» — слова из хита «Наутилуса», прозвучавшие в фильме, знаменуют приход новой генерации. Школьники девяностых и не пытались искать глубинный смысл в прочтении характера современного Печорина. 

Данила Багров с его неловкой ухмылкой на лице и философией реального пацана сам по себе становится символом теряющегося в политических катаклизмах поколения. Сколько было вокруг таких молодых людей, словно выпавших из контекста. Растерявшихся от нахлынувшей свободы.

«Брат», вышедший в год масштабного финансового дефолта, и «Брат-2», появившийся в начале долгосрочного подъема, подводили черту под бурными переменами в Восточной Европе конца ХХ века. Смена политических и экономических моделей привела к хаосу в общественной жизни. К чему могут привести поиски правды в заблудившемся обществе?

Старшее поколение легко узнает этот мир российской глубинки и хаос больших городов. Создателям фильм обошелся, считай, даром. Для фоновых картинок не нужно было искать подходящие интерьеры. Они были везде. В соседнем районе, дворе, подъезде… Вокруг. Облупленные стены, не знавшие ремонта со времен развитого социализма. Блошиные рынки, где рэкетиры снимают оброк даже с торгующих старым копеечным барахлом. Кладбища, где на ночь обустраиваются бомжи. Квартиры-полупритоны, где круглые сутки настежь открыты двери для всей линейки слоев общества: от случайно забредших криминальных элементов до всеобщих знаменитостей. Эти неожиданные переплетения кажутся сегодня совершенно сюрреалистичными. За сытыми годами начала ХХI века мы с легкостью забыли незаурядные будни конца 1990‑х. Но ведь это было на нашей памяти…

Фантастический реализм

Музыкальные новации миновавшего пик «Наутилуса» вгоняют в депрессию. Они соответствующее дополнение унылых декораций. Новый альбом группы вроде есть. Вышел. Но его нет. Не купить. Сколько Данила Багров не ищет по коммерческим точкам. 

Жизнеописание этого двадцатилетнего провинциала в большом городе для кого-то образец слепого подражания, для кого-то тихий ужас. Неужели подобный тип — герой своего времени?

Неприметный вчерашний дембель, фанатеющий от рок-группы, в простецком свитере грубой вязки спокойно может разобраться с кавказскими зайцами в трамвае и хладнокровно разрядить обойму в наемных убийц.

Пришло время, когда оказалось модно говорить коротко, а действовать быстро. К чему витиеватые речи, требующие запасов знаний, когда жизнь диктует простые решения. Не ты, так тебя. Не успел — опоздал. Не будь слабым, будь сильным. Герой как пуля. Движется по прямой. Да, собственно, чего ждать от сына рецидивиста, который за 20 прожитых лет, по существу, и не знал успешной, обустроенной жизни.

Бандиты стали популярными киноперсонажами. Вышедший в те годы сериал «Бригада» местами романтизировал преступную жизнь; появившийся вскоре «Бумер» с его безнадежным бегством героев, казалось, должен был остудить безумный пыл. Однако живые деньги манили легкостью их добывания. Зачем высшее или профессио­нальное образование, если на базаре или с пистолетом можно было заработать на порядок больше, чем в институте или на заводе?

­Режиссер Алексей Балабанов определил стиль «Брата» термином «фантастический реализм». Сегодняшней молодежи полезно посмотреть картину как исторический документ, погрузиться в атмосферу эпохи, в которой выросли их родители. Подобно тому, как черно-белое кино скрадывало краски довоенных лет в глазах школьников 1980‑х, точно так же блеклые цвета «Брата» складывают нынешним подросткам палитру четвертьвековой давности. После современных ярких блокбастеров тусклые реалии ушедших лет, возможно, навевают грусть. Но фильм по-прежнему в топе, его смотрят и уважают за контекст, за не потерявшие актуальность мысли.

Слова народные

Популярные фильмы разбирают на цитаты. «Брат» не исключение. Однако насколько реплики — фантазия создателей фильма, вопрос. Не раз создавалось впечатление, что вертящиеся на языке народные слова и мысли собрали с улиц и литературно упаковали в сценарий.