Эту сложнейшую операцию чекисты спецгруппы «Мстители» успешно провели под самым носом у немцев, проявив и удивительную смелость, и поразительную дерзость
«Ну и смельчаки!» — говорили минчане
В марте 1943 года весь Минск и его окрестности быстро облетела весть об убийстве Фабиана Акинчица. Жители удивлялись: до чего же смелая, прямо-таки дерзкая операция. Все произошло в самом центре города, в начале дня, на глазах у немцев и полицаев. Вот так ребята! Какие смельчаки!..
Но сообщать об этом что-либо в минских газетах было запрещено. Более того, для немецкой газеты «Минскерцайтунг» была даже подготовлена специальная карикатура: изображен партизан Иванов, по следам которого гонится гестапо. Однако в печати эта карикатура почему-то не появилась.
Из донесения народному комиссару государственной безопасности СССР товарищу В.Н. Меркулову: «В марте месяце 1943 года в городе Минске убит видный деятель белорусского к-р националистического движения Акинчиц Фабиан Константинович. До начала Отечественной войны, проживая на территории «генерал-губернаторства», стоял во главе «Белорусской кассы самопомощи», проводя по заданию немецкой разведки шпионскую работу на территории Западной Белоруссии путем засылки на нашу сторону своих эмиссаров».
Как видим, в этом донесении об Акинчице лишь несколько строк. В других архивных документах полностью раскрывается и его характер, и биография, и предательская деятельность.
Чем занимался бывший дворянин…
Фабиан Акинчиц – идейный вдохновитель белорусских национал-фашистов. Бывший дворянин и юрист по образованию. В 1930—1931 годах в Вильно выступает с клеветническими и программными статьями, направленными против Советской Белоруссии. В 1933 г. после прихода к власти Гитлера начинает оживленную деятельность, выступает в виленских газетах с пропагандой германского национал-фашизма. И, наконец, в 1937 г. издает в Вильно фашистскую газету «Новый шлях» — печатный орган белорусских национал-фашистов.
В конце 1937-го или в начале 1938 г. Акинчиц окончательно уезжает в Берлин и уже оттуда начинает свою диверсионную работу против СССР. Он помогает в созыве так называемого «данцигского белорусского совещания». Еще до освобождения Западной Белоруссии от белополяков Акинчиц вербует местную молодежь на разные курсы в Германию. А после начала германо-польской войны объезжает лагеря польских военнопленных и с помощью немцев подбирает кадры на специальные диверсионные курсы. Выпускники этих курсов, такие как Якимович, Качан и другие, были брошены на диверсионную работу в тыл нашей Родины в первые дни Отечественной войны. Большинство их в тылу были уничтожены.
Работали и для гестапо
Являясь руководителем и идейным вдохновителем белорусского национал-фашистского сброда, Акинчиц требовал полного подчинения себе всей их политической работы в оккупированной Белоруссии. И уже мечтал стать маленьким «фюрером» захваченной гитлеровцами Советской Белоруссии. С этой целью он внедрил в оккупированные районы Белоруссии своих агентов, так называемых «пропагандистов Акинчица», которые работали не только на него, но и на гестапо. Вначале их было 50 человек, затем — 125. Они набирались из числа как бывших польских, так и советских военнопленных. Все прошли специальные курсы в Германии и, судя по их первой практической работе и нескольким докладам, являлись заклятыми врагами советской власти и предателями своего народа и Родины, пошли на службу в гестапо. Многие из них разъезжали по районным центрам и в своих программных докладах призывали белорусов расправляться с партизанами, не противиться германскому фашизму и добровольно посылать своих братьев и сестер на работу в Германию.
Есть сведения, что на 30 января 1943 г., в 10-ю годовщину прихода Гитлера к власти, Акинчиц готовил «белорусское совещание» в Берлине. Однако берлинские хозяева ему порекомендовали провести это совещание в Минске, что подразумевало создание центра белорусского самоуправления. С этой целью Акинчиц и прибыл в Минск в феврале 1943 г. вместе со своими 70 новоиспеченными «пропагандистами» и работниками формируемого самоуправления.
Учитель и его агентура
Важная деталь: те самые доклады «пропагандистов», о которых упоминается выше, слушал в Барановичах и Минске партизан Иванов. Именно ему было поручено ликвидировать Акинчица.
Одним из самых ценных разведчиков спецгруппы «Мстители» в Минске был Учитель. Он возглавлял группу из трех человек. За время с 19 декабря 1942 г. по 15 марта 1943-го Учитель привлек к активной борьбе с оккупантами 35 человек. Эти люди были внедрены на работу в учреждения немецких оккупационных властей.
Кратко о двух разведчиках, непосредственно участвовавших в акции по уничтожению Акинчица. Саша — литовец, хорошо владел немецким языком, работал у немцев зав. гаражом «Белорусской газеты», пользовался у них доверием. Второй разведчик, Минский, трудился в хлебном магазине города, до войны – студент Института журналистики. Знаком с руководящими работниками Белорусской народной самообороны (БНС).
Именно через связных «Мстителей» в Минске и было установлено, что Акинчиц после длительного пребывания в Берлине в феврале 1943 года с группой из 70 немцев-«пропагандистов» был прислан в Минск для выполнения специальных поручений немецкого министерства пропаганды и проведения соответствующей работы по заданию гестапо.
Иванов: проверка на преданность
Ликвидацию Акинчица осуществил разведчик Иванов. Родился Иванов в 1902 г., белорус. В период оккупации Белоруссии оставался в Минске, устроившись работать в редакцию «Белорусской газеты».
Связь с Ивановым чекисты «Мстителей» установили в начале 1943 г. через Учителя. До операции над Акинчицем Иванов выполнил ряд других заданий спецгруппы, в частности, оказывал необходимую помощь в сборе сведений о руководящем составе и проводимой к-р деятельности белорусских нацдемовских организаций, добывал ценные документальные данные.
Разработке операции по уничтожению Акинчица предшествовала длительная подготовка со стороны Учителя. Партизан Иванов был тщательно проверен на преданность, и только после этого Учитель привлек его к групповой акции над руководящим составом БНС. Но в силу ряда сложившихся обстоятельств данное задание Иванов выполнить не смог.
В конце февраля 1943 года Иванов получил от Учителя новое задание – начать организацию индивидуальных акций. Причем Учитель поставил перед ним первоочередную задачу конкретно по Акинчицу. Именно в то время, когда этот матерый предатель приехал в Минск с важной целью – привлечь все белорусские националистические организации и газеты на службу гестапо.
Расправа
А теперь обратимся к донесению самого Иванова, составленному им сразу же после расправы с Акинчицем.
«Рано утром, — пишет он, — мы — трое партизан подъехали на автомобиле к зданию редакции, которая размещалась на площади Свободы. Хотя шофер был нашим надежным человеком, но все же решили партизана Прилепо оставить в машине, чтобы она не ушла. А я и мой товарищ Страшко поднялись на 2-й этаж. Перерезав телефон, разложили на столах партизанские «летучки» вместе с обращениями Пономаренко, Наталевича и Былинского. И поспешили на квартиру редактора «Белорусской газеты» Козловского, который проживал на 3-м этаже в одном коридоре с редакцией. К нашему счастью, в квартире оказался еще не успевший уехать в Берлин сам Акинчиц».
Здесь партизаны и расправились с Акинчицем. Скажем прямо, это была очень смелая операция со смертельным риском. Она проводилась под самым носом у полиции и немцев. Ведь помещение полиции находилось всего в 10 метрах. А на втором этаже здания жили немцы, и во дворе стоял их пост. Короче, наших отчаянных ребят опасность подстерегала везде.
Это ж надо, перекосило патрон
Увы, не все проходило гладко. В самый ответственный момент у разведчика Минского перекосило патрон в пистолете. «Тогда я боялся только одного, — писал в донесении Минский, — что в случае, если будет критический момент, то нечем будет застрелиться самому. Если бы у меня было два пистолета, то, безусловно, был бы уничтожен и Козловский…
Автомашину для совершения акции мы получили у начальника гаража типографии, он дал нам шофера Колю, выписав ему предварительно наряд за дровами в сторону нашего отхода. Благодаря этому документу шофер имел беспрепятственный проезд».
А если вдруг погоня?
Что тут говорить, повезло ребятам. К тому же никто не ожидал столь дерзких, исключительно быстрых и решительных действий. И пока полицаи приходили в себя, чекисты воспользовались их замешательством, выбежали на улицу, быстро сели в ожидавшую их грузовую 3-тонную немецкую машину и помчались по Логойскому тракту.
Но ведь за ними могла быть вражеская погоня? Скажем, на мотоцикле. Ребята это учли: развили большую скорость и, отъехав от Минска километров 14, соскочили с машины и, взяв в деревне сани, перелесками помчались к своему отряду. Вскоре были там, сразу же доложили командованию о выполнении столь сложного и опасного задания.
По данным партизанской разведки, через несколько дней в поимке совершивших эту смелую акцию разведчиков были задействованы 15 опытнейших шпионов-гестаповцев. Однако, как образно замечает в своем донесении Иванов, «и мы были не лыком шиты…».
О храбрости, риске и страхе
Давайте посмотрим и немного порассуждаем о том, кто же были эти смелые ребята. Как видим, не профессионалы-чекисты, вчера еще рабочие, колхозники, студенты… Порой совсем юные, вначале не имевшие никакой практики, никаких навыков борьбы в глубоком вражеском тылу. Тем более с таким опытным, хитрым и жестоким противником, как гестапо.
Словом, самые обыкновенные ребята, но именно в этом и сила советских чекистов, что они из народа. В постоянно физическом и моральном напряжении среди врагов, под чужим именем, рискуя жизнью, они честно выполняли то, что им поручалось.
Да, это были храбрецы, но храбрыми они были не ради бахвальства, а во имя дела. Беззаветная же отвага – органическая часть их гражданского долга. Риск – он также был необходим, если того требовала ситуация, порой экстремальная. А чувство страха? Его можно было подавить силой воли. Все это вместе взятое чекистам спецгруппы «Мстители» было присуще в полной мере. Их ожидали новые сложные и опасные задания, а значит, и испытания, и проверка на прочность…
Михаил ШИМАНСКИЙ, лауреат Государственной премии Беларуси
