Про великих мужей-деспотов и их возлюбленных

Мир все. Другой. Границы не в моде. Их преодолевают, раздвигают, стирают. Сегодня в Минске, завтра на Кубе. Взять ноутбук и улететь, сидеть на берегу, работать, а все надоело — вернуться. Но! И... одновременно с этим растут личностные границы. Забор. Колючая проволока. Попробуй нарушь, зайди поздней ночью на цыпочках и дай совет — получишь разряд прямо в сердце. Гром и молнии. Нарушают мои границы. Пошли вон! Все ушли. Тишина. Граница на замке. Ну, понятно, что среди всего этого передового неожиданно включается телевизор — и там дневные истории российской глубинки: отец меня бил, муж меня бил, любовник бил, а ребеночек не знаю от кого. «А давайте узнаем результат ДНК–теста?!» Я сижу: «Хе–хе. Каменный век». В моем мире «женщин–пограничниц» все не так. Мы прогрессируем и освобождаемся от оков. Свои интересы, своя территория. Да–а–а–а, люби меня такой, а служанкой меня любой дурак полюбит.

И вот на этой волне я встречаюсь со статьей. Таких много есть, со всякими увлекательными историческими фактами. Эта про великих мужей–деспотов. От Экзюпери сальвадорская журналистка Консуэло Сунсин натерпелась лиха. Бесконечные встречи с гостями посреди ночи, звонки от любовниц Антуана и унижения со стороны его знатной родни довели Консуэло до психушки. Первый раз она попала в клинику после того, как Экзюпери чуть не умер в Сахаре после крушения самолета, второй — после ссоры с супругом во время вечеринки. Писатель почти не навещал жену в больнице. И когда она решила выйти замуж за приличного отставного майора, Экзюпери (тот самый святой человек, сказавший «Мы в ответе за тех, кого приручили») пригласил Консуэло на ужин, подпоил сливовым ликером и охмурил заново. А через день бросил.

У Франца Кафки был роман с 25–летней Фелицией Бауэр. Он много–много раз предлагал ей выйти за него, и она много–много раз соглашалась. Но Кафку пугала мысль о предстоящей близости, и он сбегал. А потом познакомился с приятельницей вроде как невесты и написал обеим письмо, как здорово было бы жить втроем. Видимо, надеялся, что так будет проще избежать неприятного момента. Может дамы сами как–то все решат. В итоге на Фелиции он так и не женился, а она готова была отвечать Кафке «Да!» еще много раз. Хемингуэй расстрелял унитаз, бросив туда фотографию бывшего своей четвертой жены, а накануне нобелевский лауреат и вовсе избил Мэри Уэлш, объяснив это тем, что «парикмахер сделала что–то с твоими волосами, ты стала казаться злой и ехидной». Достоевский клянчил деньги на рулетку, и супруга Анна Григорьевна каждый раз открывала кошелек и отдавала последние. Я думаю! Почему все эти женщины терпели? Не знали о границах? Или что–то еще!

Жизнь с гением опьяняет, думаю я. Такие рождаются раз в сто лет, они полностью сумасшедшие. Но в них бьется невероятное. Гений — это стихия. Такая же, как огонь, вода и воздух. Ни у кого не возникнет желания броситься в штормящее море и предъявлять претензии, что оно нарушило границы. Прыгнуть без парашюта или уснуть в костре. Не суйся и не лезь, но если попал, то попал. То попала уже навсегда! О такой любви почитайте «Поэму горы» Цветаевой:

Виноградниками Везувия
Не сковать! Великана льном
Не связать!

Однажды, в какой–нибудь очень особенный день, мне кажется, что разговоры женщин о личностных границах — провокация. Чего бесилась баба из сказки о золотой рыбке? Того–этого хотела... Чего хотела? А вдруг нормального волевого деда, который стукнул бы кулаком по столу или ногой по корыту, так, чтобы оно вообще в хлам разлетелось — и вот! Вот это мужик. А дед то ли не сообразил, то ли действительно не той бабе попался. Вот она и выкрутила все вокруг наизнанку. Даже золотая рыбка поняла всю безысходность момента и самоустранилась. Так и говорят ведь: «Нет на тебя нормального мужика!»

А в другой день мне кажется, что все правильно. Границы — святое. А гении вообще не для жизни — для великого! Для человечества всего и ни для кого в отдельности. Закрутит парочку десятков слабых душ в водоворот стихии —– и это тоже особенный вариант судьбы. Не даром же мы выбираем любоваться и небом, и морем. Одни издалека. Другие касаясь. Третьи в омут с головой. Сколько вариантов, есть из чего выбрать. Но, думаю, если однажды попался сумасшедший муж, потом все будет казаться бледным. И только если уже так устала, что сил нет, можно попробовать выйти за отставного майора. Если сумасшедший не пригласит на сливовый ликер...

Т.С.

sulimova@yahoo.com