«Белые Росы». Фильм на все временаСегодня небольшая деревня Девятовка, а вернее, то, что от нее осталось, оказалась практически в центре Гродно. В народе она больше известна под своим вторым названием, которое дали ей создатели популярного советского фильма «Белые Росы». Пару недель назад сюда пришли строители и сровняли с землей старые деревянные строения, в которых выросли поколения гродненцев. Без шума и пыли. Остался один дом из белого кирпича.
Последний дом деревни «Белые Росы» похож на старый, изъеденный термитами шкаф, не вывезенный из квартиры после окончания евроремонта. С двух сторон его окружают шумные проспекты, с третьей — расположился мини–рынок, с четвертой — вплотную подступили серые громадины многоэтажек. Глаз радует только обилие зелени, в котором утопает дом. В нем живут несколько семей, ожидающих расселения долгие годы. У калитки встречаю молодого человека с мальчиком лет пяти.
Последний дом в Девятовке— Вы здесь живете? — обращаюсь к парню.
— Живем, — улыбается тот. — Если можно так сказать. Сносить нас скоро будут.
Почему–то вспоминается сцена из фильма, когда героя Караченцова подвозят доблестные советские милиционеры и он говорит им практически эту же фразу. Дескать, через месяц сносят нас, городским буду.
Андрей Еремич, так зовут молодого папу, давно считает себя городским жителем, но покидать зеленый уголок в центре города по своей воле он бы не стал:
Андрей Еремич с сыном— В этом доме жили дедушка и бабушка. Родился в 1984 году, но хорошо помню, как дед пас корову на поле, где сейчас база «Белнефтехима». Хозяйство было большое. Даже помню, что вот до той четырнадцатиэтажки, на месте которой играли в фильме свадьбу, долгое время были дома. Постепенно все менялось.
— А фильм «Белые Росы» смотрели?
— Не только смотрели. Каждый из нас считает себя немного причастным к его созданию. Это классика, как и все советские фильмы. Сейчас уже таких не снимают. Дом, где жил батька Караченцова, — моего прадеда по материнской линии. Сама мама редко присутствовала на съемках, потому что работала. А вот моего деда, бабушку и старшего брата снимали в массовке. Когда смотрим фильм, стараемся не упустить этот момент, где они появляются в кадре.
— Не жаль покидать дом?
— У нас нет выбора, — пожимает плечами Андрей. — Обидно. Понимаете, мы оказались в нелепой ситуации. Ждали 25 лет, когда нас снесут. Начали узнавать, спрашивать о судьбе наших домов. Вроде бы пообещали, что никто нас трогать не будет. Тогда мы продали квартиру в Девятовке и все деньги вложили в обустройство этого дома. Возвели пристройку, провели газ и воду, сделали ремонт. Еще в 2011–м были уверены: останемся здесь. А через два года опять начались разговоры о сносе.
— Получается, вы уже 4 года на чемоданах?
— Именно так, — соглашается житель последнего дома «Белых Рос». — Видите палисадник? Это моя тетя занимается. Здесь 40 соток земли. Мама выращивала даже персики.
Экскаватор за работойНа грядках зреют помидоры, кругом цветы, плодовые деревья усыпаны яблоками и грушами. Строители обещали, что дадут собрать урожай. Андрей Еремич с женой и сыном получат двухкомнатную квартиру в новом доме на улице Лидской площадью 64 квадратных метра. Молодой человек откровенно признался, что в последний момент женился и прописал супругу на своей площади. И вновь всплыла в памяти сцена из фильма. Помните, как к деду Федоту пришел старший сын и предложил взять отца к себе, чтобы получить трехкомнатную? Где фильм, а где жизнь? Как разделить?
— Алексей Ануфриевич, в Гродно сносят последний дом в деревне, где когда–то жили и любили герои фильма. Что вы об этом думаете?
— Белые Росы не снести! — уверенно отвечает драматург. — Даже улицы Девятовка может не быть, а Белые Росы будут. Фильм «Белые Росы» не подвластен даже тем, кто его создал.
— А как пришла мысль поднять тему переселения деревенских жителей в многоэтажки?
— Все началось со сценария, — вспоминает Алексей Дударев. — В Союзе писателей мне предложили поучаствовать в конкурсе, но как–то не хотелось. Из–за лени. Редактор Лилия Пинчук меня еле уговорила. И я написал. Жизнь не остановить — вот в чем фабула. Как бы ты волосы ни красил — они все равно поседеют. Помните фразу «Валет на балконе жить не будет»? Это трагедия Валета.
— А как же люди?
— И люди, прожившие в деревне всю жизнь, — не жильцы многоэтажек. Потому что уклад жизни у них сломался. Понимаю это и внутренне поддерживаю. Повторить ничего невозможно. Даже вторая часть «Белых рос» — это всего лишь фэнтези на эту тему. Для того чтобы снять, как Игорь Добролюбов, — надо быть Игорем Добролюбовым.
Девятовка. Когда–то здесь снимали большое кино— В фильме есть реальные персонажи, взятые из жизни?
— Особенно женские. Мама моя там есть. Односельчане. Есть и полностью выдуманные сцены. Например, когда Николай Караченцов бросается за коляской с бутылками. Почему–то крутилось в голове, что пустую коляску нельзя качать, а то по рукам дадут. Захотелось это использовать. А вот история с Валетом взята из жизни.
— Почему фильм имел такой успех, ведь в нем нет ничего особенного?
— Понять и объяснить невозможно. Хотя там очень много любви. Настоящей. Ничего такого нет, как вы говорите, а оторваться невозможно. Это как хлеб, который мы едим каждый день. Ну что необычного в хлебе?
— Это ведь не просто история о слиянии деревни с городом?
— Дело не в том, что в деревне хорошо, а в городе — плохо. А в том, что каждую секунду мы что–то теряем. Теряем безвозвратно.
Лучше, пожалуй, не скажешь. Что потеряли, а что обрели жители последних деревенских домов Девятовки? Заместитель директора унитарного предприятия «Управление капитального строительства Гродненского горисполкома» Виктор Старотиторов не видит причин для грусти:
— Все жильцы старых домов получили денежные компенсации или благоустроенные квартиры в центре города. Недавно снесли три дома, остается еще один на две семьи. С одним из хозяев жилплощади возник спор по выплате компенсации. Две разные организации по–разному оценили размер выплаты. Через суд назначена экспертиза достоверности оценки. Так будет поставлена точка в этом споре.
tanula.K@mail.ru
Фото автора.
