С начала года из дома сбежали 222 ребенка: мы узнали, как их разыскивают, и пообщались с родителями

Каждую неделю в новостных сводках появляются сообщения — из дома сбежал очередной подросток. Как мне пояснил Сергей Кулешов, старший оперуполномоченный по особо важным делам главного управления уголовного розыска МВД, за прошлый год по всей стране в милицию поступило 916 обращений о пропаже несовершеннолетних. Всех, за исключением одного, поиски которого продолжаются, нашли. За три месяца этого года — 222 обращения, пока не нашли двоих детей. Корреспондент «Р» встретился с семьями, в которых дети ушли из дома, и попытался понять, что движет маленькими беглецами. 

Воскресный папа

Одиннадцатилетний Саша робко сидит на самом краю стула в кабинете оперативников Ленинского РУВД. Рядом его мама Екатерина. Мальчик опустил голову, явно переживает. Вчера после школы не вернулся домой, всю ночь его искали.

— Саша никогда из дома не уходил, — все еще с долей волнения делится Екатерина. — Всегда со мной на связи, а в этот раз — абонент недоступен. Ждала сына до последнего, до девяти вечера, затем позвонила в милицию. 

В этой истории есть еще один крутой поворот. Отец Саши намедни сбежал из исправительного учреждения открытого типа. Через полгода после того, как он попал на «химию» в Шклове за кражу, Екатерина подала на развод. Мужчина отбыл свои положенные три года и через четыре месяца должен был за примерное поведение освободиться, но получил отказ. 

Саша даже и не думал, что сбегает. Отец встретил мальчика после школы возле дома, сказал, что приехал в отпуск. 

— Ты не подумал, что мама будет за тебя переживать? — спросил у мальчика. 

— От счастья забыл про все, когда папу увидел, — тихо ответил Саша.

— А где ты ночевал?

— У подруги папы на квартире. Он сводил меня в «Бургер Кинг». Расспрашивал, как мы с мамой живем. Говорил, что очень скучал.

Не сомкнул глаз в эту ночь и оперуполномоченный отдела уголовного розыска старший лейтенант милиции Руслан Синица: 

— Приехал домой после работы и получил сообщение о без вести пропавшем несовершеннолетнем. В таком случае в поисках задействован весь отдел уголовного розыска. Место происшествия осматривала и следственно-оперативная группа: если отпечатков пальцев пропавшего нет в базе — снимаются, также изымаются полотенца и щетки для выделения генома. Прибыли и сотрудники инспекции по делам несовершеннолетних. Сообща проводили комплекс мер по поиску ребенка. 

Прошу Руслана уточнить, какие именно меры. 

— Отрабатывали связи отца. Обзвонили друзей Саши. Узнали, ребенок упоминал маме, что хотел сходить в аквапарк. Немедленно отправились туда и просмотрели записи всех видеокамер. По месту прописки отца Саши и у школы дежурили милиционеры. И меры, о которых вам не могу рассказать, связаны с трекингом сим-карт.

Параллельно в Шклове искали отца мальчика. Незадолго до пропажи Саши Екатерине звонили шкловские милиционеры, уточняли, не скрывается ли беглец у нее. Когда ночью Екатерина не находила себе места, мысль, что отец мог забрать сына, даже успокаивала женщину. И вот в девять утра нового дня бывший супруг набрал с телефона сына: 

— Как дела? Саша со мной, не волнуйся, скоро будет. 

Мальчик вернулся домой один, его отец — в розыске. Если в течение десяти дней сам вернется в исправительное учреждение, к сроку прибавят только этот «незапланированный отпуск», если же нет — это уклонение от отбывания наказания, до двух лет накинут. 

Подростковый бунт

Карине Корчевской 14 лет. Точно ответить, сколько раз сбегала из дома, даже сама затрудняется. Начинает загибать пальцы и бросает эту затею, бесполезно: 

— Больше десяти раз точно. 

Первый раз ушла из дома в 11 лет. Милиционеры быстро находили ее у торговых центров. Повзрослела, заматерела. Стала ночевать у друзей. Каждый побег — у новых. 

По словам мамы Натальи, у них с дочерью, несмотря на периодические побеги, доверительные отношения:

— Мы много времени проводим вместе — на каток ходим, недавно были на Нарочи, ездили в Беловежскую пущу. 

Несмотря на норов дочери, Наталья разрешает гулять Карине допоздна. Объясняет:

— Пробовала и кнут, и пряник. И то и другое мало помогает. Я же, по большому счету, немного прошу от дочери: сделай уроки и в десять будь дома. И ремня давала, домашний арест вводила и санкции — никакого компьютера. 

Карину после каждой поимки привозят в Заводское РУВД и звонят маме — нашли вашу девочку, забирайте. Сейчас за ней много контроля — с ней работает школьный психолог. Прогуляла девочка урок, сразу звонок маме из школы. В школе, к слову, у Карины только одна подруга, из параллельного класса. 

Девочка взрослеет на глазах. Помогает маме по дому, исправно докладывает, где и с кем будет гулять. Недавно у Карины появился мальчик. 

— Уже неделю встречаемся, — хвалится она. Круглая дата как-никак. 

Карина не скрывает — жаждет свободы. Родители не пьют, не бьют, а дома все равно ночевать не хочется. У каждого свой «формат» бунта в переходном возрасте. Лично я громко хлопал дверью своей комнаты и врубал электрогитару на полную. 

— Ты убегаешь, чтобы тебя искали? — интересуюсь. — Даже если нервные клетки мамы не жалеешь, подумай, сколько милиционеров тебя ищет, тратишь их время зря. 

— Я понимаю, — оправдывается Карина. — Уже почти месяц не сбегала из дома и больше не буду (короткая пауза), наверное.