Люба
Раньше Любу Мохор все знали только в Телеханах да в РНПЦ «Мать и дитя», где она родила четверых. Но после публикаций в газетах «СБ. Беларусь сегодня» и «Знамя юности» ей стали звонить и писать из России, Украины и Казахстана — искали совета и поддержки. Люба — особенная мама: колясочница. Единственная в своем роде: колясочниц, родивших четверых детей, нет больше не только в Беларуси, но и в Европе, а может, и во всем мире. Можно подавать заявку в Книгу рекордов Гиннесса, да времени нет, все отнимают дети, дом и немного танцы. Именно танцы, уверены и Люба, и Валерий Коломиец, сыграли в ее жизни главную роль. Хотя…В жизни Любови Мохор поворотных моментов было несколько. Сначала братья соорудили самодельное ружье, выстрелившее во время игры, — пуля попала сестренке в позвоночник, и, как ни старались врачи, с девяти лет Люба на коляске. «На брата давно не в обиде, простила. Теперь уже понимаю: раз со мной такое произошло, значит, Богу так нужно было. Неизвестно, как бы судьба сложилась, если бы я ходила». Неизвестно, как сложилась бы судьба, если бы Люба не попала в Центр реабилитации спортсменов-инвалидов в Колодищах, к Коломийцу:
«Они дали мне общение, развитие, позволили принять себя такой, какая есть, увидеть свои достоинства и полюбить жизнь».
Коломиец
У Валерия Коломийца от этих слов вырастает такая же улыбка, с которой он говорит о детях своих подопечных, — от уха до уха. Это он с 1995 года создает уникальную — и первую, между прочим, на территории СНГ — систему реабилитации инвалидов-колясочников через танцы. Почему именно танцы?
«Потому что все хотят танцевать! Я и выбрал это направление, потому что все хотят, — объясняет Коломиец. — Вот приходят на первое занятие. Тренер, а тренеры у нас общественники, разбивает всех по парам. «Сегодня у нас вальс». Включает музыку — «Слышите, как звучит?» А они стесняются руку подать друг другу, в глаза посмотреть — они скованные, чем выше травма, тем больше повреждены двигательные функции. Есть, например, люди, которые чувствуют себя по грудь, а ниже ничего не чувствуют. Вы представляете — молодая здоровая девушка или парень получили повреждение в автомобильной аварии? Страшное дело. А танцы — это музыка, взаимоотношения с противоположным полом, вы же понимаете. Я тренера инструктирую: говори с ними, как в армии, строго, приказным тоном. «Так, подали друг другу руки». Подойдет, поправит — вот так рука должна быть. «Поняли? А теперь начнем движения». Включает музыку — «Это что такое? А ну посмотреть друг другу в глаза!» А они еле-еле исподлобья смотрят. «Что за гримаса? Как судьи будут вас оценивать с такой судорогой на лицах? Вы когда-нибудь улыбались? Ну-ка!» Понимаете, да? Это такой психологический ход, воздействие. Один день, второй, на третий уже нормально. Понимаете? Проходят 10—12 дней — все, это уже совершенно другие люди».
Люба
Люба оказалась в реабилитационном центре Валерия Коломийца в 2006 году. Подтверждает: «Совсем другие ощущения, когда слышишь красивую музыку, танцуешь, занимаешь призовые места (Люба — серебряный призер чемпионата Беларуси по танцам на колясках. — Прим. авт.). Танцы заставили почувствовать себя привлекательной и сильной».Именно в этом новом настроении — «могу если не все, то многое» — Люба познакомилась с Константином. Оба подошли к ларьку возле Дома быта в Телеханах, где Люба работала обувщиком, купить семечки. Кто бы мог подумать, что любовь к семечкам окажется судьбоносной?
«Стал ухаживать, каждый день провожал с работы на автобус, — рассказывает Константин. — Потом ушел в армию, а когда вернулся, поженились». Все как будто просто, да? Как у всех? Но Люба ведь не такая, как все. И родители Константина поначалу были против, но он из тех ребят, которые, если уж что решили, так и сделают. Забегая вперед, скажу, что у всех здоровых мужей женщин-колясочниц история та же: родственники и друзья сначала отговаривают.
Люба из многодетной семьи, и о такой же мечтала для себя, сразу сказала мужу, что хочет четверых детей. И ей тогда — после серебра на танцевальном чемпионате — это не казалось невозможным. Трудности начались, когда забеременела: «Гинеколог во время первой беременности нас пугала инвалидом. Мы с Костей подумали и решили — рожать. Какой ни родится, будет наш». К сожалению, многие мамы-колясочницы проходят через непонимание окружающих, а иногда и врачей с медсестрами. Хотя с этим, говорит Валерий Коломиец, сталкиваются все реже.
И как интересно устраивает природа, как будто компенсируя: все двадцать детей, родившихся у мам-колясочниц, — абсолютно здоровые.
Коломиец
Валерий Кириллович прекрасно помнит день, когда у женщины, прошедшей через его «колодищанскую систему», родился первый ребенок: «Первой родила Лена Новицкая. 29 ноября 2001 года у меня был выбор — ехать в роддом на выписку Лены, она бронзовый призер чемпионата мира, или на новоселье к Ане Жуковой, теперь она Горчакова, ей тогда предоставили социальное жилье. Аня, кстати, потом чемпионкой мира стала. Тогда я выбрал роддом — это важнее. У Лены сынок родился».— Поменялось у врачей отношение к колясочницам за эти 20 лет?
— Безусловно, я это могу оценить, с 1995 года все на моих глазах. Даже с тех пор, как Люба первого рожала, все очень изменилось.
— Почему? Это технологии или все-таки сознание?
— Прежде всего сознание людей. Во-вторых, конечно, новые методики. Изменился менталитет. Если 25 лет назад, когда мы ехали на соревнования и я просил кого-то помочь, многие проходили мимо. Кто-то останавливался и помогал, но многие проходили. А сегодня я практически не встречаю людей, которые отказались бы помочь. Вот я три дня назад одну свою колясочницу подсаживал в электричку. Ребята, молодежь — все помогают. Поменялась обстановка.
Валерий Коломиец стал крестным отцом Владислава и Ярослава Мохоров, детей Любови и Константина, и сегодня ставит Любу в пример другим.
«После танцев, — рассказывает, — и руки подают, и улыбаются, и отошли от депрессии, и результаты стали показывать, по миру ездить. Человек воспрял духом. Я уже 35 лет работаю с инвалидами и заметил, что наступает момент, когда человек задает себе вопрос: а что еще я могу в жизни. И мы стали практиковать прыжки с парашютом — необязательно прыгать, но человек находится в этой атмосфере, заражается. И это «я смог» одного передается тем, кто присутствует рядом, колясочники и колясочницы думают: черт побери, она смогла и этот смог, а я что, не могу прыгнуть с парашютом? А после этого появляются другие желания: могу поступить в университет, могу выйти замуж — вот она же смогла, и я смогу. Я что, не могу родить? Уверенность появляется. Мое дело — аккуратненько в этом направлении двигать».В его словах — неподдельная гордость, абсолютно обоснованная: методики по реабилитации инвалидов-колясочников, разработанные Валерием Коломийцем, по эффективности превосходят зарубежные. К нему приезжают за опытом из других стран. И пример Любы Мохор вдохновляет многих.
Даша
Дарья Чаузова — чемпионка мира и Европы, обладательница Кубка мира, счастливая жена Алексея и мама годовалой Софии. Мы гуляем по осеннему парку, Алексей одной рукой катит коляску с Софией, а другой держит за руку Дашу, и ее коляска тоже едет легко.
Даша — хорошенькая, миниатюрная, улыбчивая — инвалид с детства. Коломиец нашел ее в Ивенецком доме-интернате для детей с особенностями физического развития. «Начали набирать деток в танцы, я такая закрытая, стеснительная была, меня кто-то сбоку толкнул, и я подняла руку, — вспоминает Дарья. — И с тех пор танцую. Много деток и взрослых перестали танцевать, нашли для себя другой путь, а я осталась». Одними из первых, кому Даша сообщила о своей долгожданной беременности, стали Валерий Кириллович и партнер по танцам Александр Ляхович, с которым они стали чемпионами мира в 2015 году в Риме.
Все время, пока мы разговариваем с Дашей, ее муж Алексей — красивый стройный длинноногий парень, которого многие принимают за ее партнера по танцам, — занимается Софией: он в декрете, это его работа.
— Как отнеслись родители к тому, что у вас девушка на коляске?
— Мама в шоке была, когда узнала — не поверила. А потом увидела Дашу, я из армии пришел, мы стали вместе жить, и мама поняла, что это навсегда.
Задаю тот же вопрос Даше, и, судя по скорости, с которой она отвечает, я не первая, кто спрашивает. «От него никто не ожидал, а потом все привыкли. У меня самая замечательная свекровь и свекор», — улыбается и рассказывает, что, узнав о беременности, в поликлинику в первый раз пошла со свекровью: слышала, что иногда врачи отговаривают, и родной человек нужен был для уверенности. Но страхи оказались напрасными: врачи только предупредили, что нужно будет периодически ложиться в больницу, а когда подойдет время, роды пройдут с помощью кесарева сечения — так рожают все колясочницы. «У меня были замечательные врачи», — говорит Даша. А вот первое время после рождения дочери было непросто:
— Первые два месяца мы практически не спали. Я вообще не понимала, что происходит, где я нахожусь. Но и у здоровых мам есть такие сложности.
— Но все же это было счастье?
— Это было счастье и непонимание, что делать.
Алексей признается, что только через полгода по-настоящему осознал, что теперь он папа: «Честно, это большая ответственность. Такая, что я… Но это свое, понимаете, свое. Даже не знаю, как объяснить». Но тут закапризничала София — у нее закончилась булочка, которой она кормила уточек у пруда. «Она погладила утку!» — кричит Алексей Дарье и радуется, кажется, не меньше малышки Сони.
— Вы верили, что у вас будет ребенок? — спрашиваю у Даши.
— Я хотела очень, мечтала. Нет, не мечтала, это было целью, чтобы был ребеночек. Чемпионкой мира я стала, наград с Кубка мира, чемпионата Европы, других соревнований много. А вот теперь у меня еще цель — стать двукратной чемпионкой мира. Недавно я вернулась в танцы, в начале сентября принимала участие в танцевально-парашютном фестивале. Надо приводить себя в форму и — вперед.
Тем более что и партнер Александр Ляхович заждался. Но Валерий Коломиец ставит перед Дашей цели куда более амбициозные, чем двукратное чемпионство мира. «Я говорю: ты знаешь, все в жизни — в сравнении и на примерах. А у тебя есть такой прекрасный пример — Люба Мохор. Не останавливайся, вся жизнь — это соревнование, тебе надо победить. Роди пятерых».
Он смеется, и Даша смеется вместе с ним, но оба знают: в этой жизни возможно все. А главные ограничения — не физические, а те, что живут в нашем сознании.
Люда
С Людмилой Волчок, двукратной паралимпийской чемпионкой, мы познакомились в Пекине в 2008 году, где она завоевала бронзовую медаль Паралимпиады. Люда участвует и в зимних, и в летних Играх, ее виды — лыжи и гребля. Для интервью мы договорились встретиться на лыжероллерной трассе: Люда активно тренируется, ей нужно завоевать лицензию на Паралимпиаду-2022 в Пекин. Приехала на машине, лихо пересаживается из коляски на роллерные санки (вид называется «лыжные гонки», но фактически это санки), пристегивает таймер, берет палки — и погнала. Рядом на велосипеде едет дочка Настя, бежит соседский спаниель Дейзи, которого Люда с Настей с удовольствием выгуливают, а я перехожу на трусцу, чтобы за ними поспеть. Люда такая — за ней все время нужно бежать. «Я теперь и вейкбордом занялась», — показывает видео с трюками на воде. И надувной сапборд освоила. Слушаю ее, смотрю видео и задаюсь вопросом: у кого из нас двоих возможности больше ограничены? Я же говорю: все в головах.
— Я, конечно, мечтала стать мамой, — признается Людмила. — Когда-то еще давно, на сборах мы мечтали об этом — вот пройдет Паралимпиада, возможно, когда-то родится у меня ребенок… Вы знаете, мечты сбываются, и вот сейчас моя звездочка, моя мечта передо мной (заливисто смеется). Уже большушка, есть о чем поговорить.
— А она знает, что у нее особенная мама?
— Ну какая особенная? Мама как мама, стараюсь изо всех сил.
Спрашиваю у Насти:
— Ты знаешь, что у тебя особенная мама? В чем особенная? Что чемпионка или чем-то другим?
— Чем-то другим.
— А чем?
— Трудом.
Вот так. Это главное, что знает девятилетняя девочка, сама много работающая (учится в балетной школе Марины Вежновец), о своей маме: она работает больше других, и это отличает ее от других. Коляска? В детском саду, в который ходила Настя, многие дети ей даже завидовали.
— Я боялась, — признается Люда, — что, когда малышка пойдет в садик, может, ее будут дразнить — о, твоя мама на коляске. Но все случилось наоборот — они меня ждали, чтобы я их покатала. Это было для них такое развлечение, и даже одноклассники Настины многие на мне катались (хохочет).
— Это как?
— Я их на колени сажала — и вперед. Они видят, что мы с ней какие-то трюки делаем экстремальные, а они этого не могут, и даже немного завидуют: классно, она на коляске катается. Бывает, даже просят своих мам, чтобы им такую купили. Мамы еще, может, не знают, как на меня реагировать, а дети: мама, купи такую же (смеется).
Людмила, конечно, человек рисковый. Когда-то из-за ослабленного инстинкта самосохранения она и стала колясочницей: полезла на крышу поправить антенну — и сорвалась. Все было: и депрессия, и мысли о том, что жизнь кончена. Как и многим другим в ее ситуации, помогли танцы у Коломийца. И посмотрите на нее сегодня: чемпионка, осваивающая новые виды спорта, счастливая мама. Причем паралимпийскую лицензию в Лондон-2012 Люда завоевала на чемпионате мира в Словении, будучи беременной: «Да, рискнула». А потом признается, что с дочерью ей очень повезло: «Мне Бог подарил такую дочь, о которой можно только мечтать. Никогда тяжело не было, бессонных ночей не было. Мне с ней так классно. Она желанный ребенок, огонек. Мама моя поначалу перепугалась, когда я сказала о своей беременности, не знала, как себя вести». А вот брат, признается, был на седьмом небе от счастья за сестру.
Люда говорит всем колясочницам: «Бояться вообще не стоит. Очень многие рожают, и без проблем. Тем более сейчас за нами так наблюдают гинекологи — почему нет? Если хочешь быть матерью — стань. Инвалидность уже не помеха». Сказала, набрала скорость и помчалась по дорожке — у нее тренировка, ей в Пекин надо.
Мы переглянулись с Настей, она села на велосипед и помчалась за мамой наперегонки с Дейзи. А я вспомнила, что сказал гордый за «своих девочек» Валерий Коломиец:
«Я считаю, что один ребенок у женщины-колясочницы это как пять, а может, и все десять паралимпийских медалей. Наивысшая степень реабилитации». И пример удивительной силы духа, которая побеждает любые физические недуги.
Светлана
Светлана Саляник, из-за детской болезни пересевшая в коляску в пять лет, говорит, что ее жизнь тоже изменилась благодаря танцам: «В 2000 году я прошла через центр Валерия Кирилловича, и жизнь моя стала постепенно, постепенно….» Двенадцать лет назад встретила Константина, но даже ее собственные родители отговаривали будущего зятя: зачем, мол, тебе такая жена? А он такой: уж если что решил, так не свернет. Практически все мужья колясочниц такие: сначала сталкиваются с непониманием, а потом все привыкают и одобряют. Константин говорит, что однажды во время соревнований один колясочник сказал ему, что «мы те же самые люди, только нам ноги заменяют колеса». Вот с этим пониманием он все эти годы и живет.
Константин — суровый, малоразговорчивый, с распухшими от работы на мебельном производстве пальцами — буквально меняется в лице, когда говорит о шестилетнем Илье. «Только мне нужно закурить», — как будто извиняется.
— Он даже больше обрадовался, чем я, — говорит Света о дне, когда поняла, что беременна.
— Я очень, очень этого хотел, — говорит, закуривая, Константин, выросший без родителей.
— Вы увидели Илью, только когда Свету из роддома забирали?
— Нет, я каждый день приезжал, чтобы хотя бы через окно увидеть. К ней не пускают, я через балкон перелезал — она на первом этаже лежала. А что делать? По-другому никак.
— А что это было за чувство?
— Такое чувство, такое… — он складывает ладони ковшиком, как будто держит на них маленькое беззащитное тельце, физическая память срабатывает. — Держишь его, он маленький такой комочек, а ты понимаешь, что это твое. Честно говоря, кажется, что вот только из роддома забрали, а вон столько времени прошло! Вот оно, счастье, бегает.
Мы сидим во дворе их дома на улице Леонида Беды, они живут в подъезде, который помнит шаги Владимира Мулявина. К нам подбегает Илья, не умеющий сидеть на месте шестилетний ребенок, и рассказывает, как любит отжиматься и боксировать. Сказал — и побежал дальше…
plesk@sb.by
