Народная артистка России 15 апреля отметила 80-летний юбилей. О непростом творческом пути, побеге из родного Санкт-Петербурга и своей большой семье она рассказала «ТН».
Мне приятнее делать подарки, чем получать
— Ольга Владимировна, как у вас принято отмечать дни рождения?— Всегда отмечаю на работе. Раньше, даже если не было спектакля, устраивала в родном Санкт-Петербурге творческие вечера в этот день. Я счастлива, что и в этот юбилей я работала — играла в театре Надежды Бабкиной «Русская песня» (в Москве. — Прим. «ТН»), в спектакле «Бабий бунт в нашем колхозе». Я предупредила всех, что подарки принимаются только в творческом эквиваленте. Так что мне устроили импровизированный капустник с поздравительными номерами.
— В детстве вы любили 15 апреля? О чем тогда мечтали?
Актриса ленинградского ТЮЗа (1960-е)
— Конечно, любила, хотя никаких безумных желаний не было. Если были деньги, я покупала себе цветы. Никогда не мечтала о каких-то материальных подарках, не было завиральных желаний. Такой я счастливый человек. Это сейчас детей балуют презентами по поводу и без, а раньше у родителей не было возможностей. Мы не были избалованы, нас с братьями в детстве приучали делать творческие подарки: что-нибудь нарисуй, вышей, напиши стихи. Поэтому мне гораздо приятнее делать подарки, чем получать их.
— На такой-то юбилей — 80 лет, наверняка получили правительственные поздравления?
— Знаете, мне прислали поздравительные телеграммы Дмитрий Медведев и Александр Калягин. Но прислали не домой, а в Дом кино, откуда мне позвонили со словами «Придите, заберите свои телеграммы»… Ну разве это нормально? У меня нет обид, потому что нет притязаний, но есть недоумение… Больше ни от кого из театральных деятелей и организаций поздравлений не было. Видимо, я из той категории «удобных», интеллигентных людей, которые не требуют к себе внимания и о которых легко забыть.
— А ведь у вас, кажется, целых три дня рождения…
— Так и есть. 22 июня 1967 года я репетировала в ТЮЗе сказку Джанни Родари «Джельсомино в Стране лжецов». Я в этом спектакле пела, а рядом с 10-метровой высоты упал большой горшок. Я всегда очень собранна, у меня хорошая координация, но в тот момент что-то этому помешало — плохо посмотрел кто-то или еще что, я не успела увернуться и поймала горшок на голову. На доли секунды потеряла сознание, меня отправили в больницу, где сообщили, что я была на сантиметр от смерти. Если бы горшок попал в висок — меня бы уже не было. Это был мой второй день рождения.
В спектакле «Чествование», Театр Антона Чехова, режиссер Леонид Трушкин (1997)А спустя много лет, уже работая в БДТ, мы репетировали с Андреем Толубеевым. Он летал на специальном лассо под двухскатной крышей, а я пристегивала и отстегивала карабин у него на поясе. Уговорила главного режиссера Георгия Товстоногова, что буду сама делать это в темноте, я маленькая и шустрая, могла сделать все точно и незаметно. Товстоногов был категорически против, говорил, что я не монтировщик, но я убедила его тем, что этой страховкой могу сохранить артисту жизнь. Выползала в темноте, прикрепляла Толубеева и так же открепляла. И однажды, только я его открепила и мы разошлись, — рухнула крыша! Если бы в тот миг мы находились там, от нас бы осталось мокрое место. Это было 2 января, кажется, 1989 года. Мой третий день рождения.
Работа у нас пыльная, грим-перегрим
На сцене БДТ с Олегом Басилашвили (1980-е)
— Скажите, чем вы занимались накануне юбилея?
— Я живу в Гольяново, работаю с утра до ночи, и ничего особо интересного в моей жизни не происходит. Я не похожа на других актрис по характеру и образу жизни. Так было изначально, хотя я выросла в актерской семье.
— Вы всегда возите с собой необходимое на все случаи жизни…
— Да, я люблю комфорт на гастролях. Работа у нас пыльная, потная, грим-перегрим. Так как я служу в театре с 16 лет, то, естественно, стараюсь создать уют вокруг себя. В той же гримерной я никогда не брошу костюм, аккуратно повешу. Если коллеги ушли, оставили грязь, я за ними все убираю, привыкла, что вокруг должно быть чисто.
— Вас так воспитывали дома?
— Я рано начала работать. Дома у меня беспорядка было больше, чем на гримерном столе в театре — там всегда чисто, аккуратно. А дома может быть беспорядок из-за постоянных разъездов — гастролей. Я даже сейчас занята примерно в 14 разных постановках. В театре имени Пушкина играю приглашенной актрисой в спектакле «Эта прекрасная жизнь», в театре Надежды Бабкиной у меня три спектакля, есть несколько антреприз.
Плохо играть — очень стыдно!
— Где находится ваша батарейка, в чем черпаете силы и вдохновение?
— Это же такое счастье Бог послал: в 80 лет иметь много работы! А не сидеть дома и смотреть в окно. Актер — не инженер и не сварщик, он должен умирать на сцене. Это творческая профессия, поэтому сколько дано здоровья и сил, столько и нужно играть. Мне интересно жить, придумывать, изобретать, это же такой азарт. Сейчас репетирую новый спектакль, и мне приятно самой принести какой-то реквизит, дополнить образ, что-то придумать, украсить спектакль. Все это входит в мою актерскую палитру — костюм, разные приспособления. Я очень внимательна к тексту, ведь сейчас часто пишут неаккуратно, порой так, как говорить просто нельзя.
С Эльдаром Рязановым на съемках фильма «Небеса обетованные» (1990)— Вам удалось передать такое же отношение к профессии своим детям?
— Да, и дети, и даже невестки мои — все такие же азартные. Моя бывшая невестка (первая жена сына Ивана. — Прим. «ТН») Чулпан Хаматова, которая и сейчас для меня как дочь, в свое время перетаскала много чего из дома в реквизит — на разные проекты. Только хватилась: чего-то — нет! Где чайник старинный? Играет в спектакле! И я была не против.
— Вы из той категории людей, про которых можно сказать, что они сделали себя сами?
— Нет-нет, был замечательный педагог Зиновий Корогодский, который меня переучивал. Я бегала за Корогодским так, что он не мог отвязаться от меня, встречала у метро, постоянно задавала вопросы. Получила школу, которая поставила меня на ноги, а потом начала «рыть» дальше, от каждого режиссера брала что-то. Но пахала я, действительно, много, потому что понимала — плохо играть очень стыдно!
С Надеждой Бабкиной и артистками театра «Русская песня» (15 апреля 2019)— Чего в вашей жизни больше — везения или преодоления?
— Я считаю, что родиться и попасть в свою профессию — это уже везение! Я не собиралась быть артисткой, но я ею стала. Да, я преодолевала много трудностей. Но у меня есть бесценный подарок от предков: я не обидчивая. Поэтому, получая от жизни пощечины, подзатыльники и щелчки по носу, я никогда не обижалась. Я брала все замечания на вооружение и делала заново. Преодолевать приходилось очень многое, а Москву я завоевывала 30 лет.
— Но ведь в детстве-юности вроде ничего не предвещало вам яркой актерской судьбы?
— Ничего не предвещало, наоборот, меня отовсюду гнали. Но, видимо, оттого, что мне все вокруг говорили, что я никуда не гожусь и никогда не стану артисткой, во мне родилось желание достичь этого вопреки всему. Стать хотя бы приличной артисткой, не знаменитой, быть звездой я не мечтала никогда. Поэтому я работала в десять раз больше, чем остальные. Чтобы в первую очередь себе самой доказать, убедиться, что я на правильном пути.
Нас уже 21 человек, вместе с семьей дочки
— Кто сыграл самую значимую роль в вашей творческой судьбе?
— Мама моя, которая хотела, чтобы я была актрисой, больше, чем я сама. Мамина жизнь сложилась так, что она не стала актрисой (работала главным инженером подземных коммуникаций), но мечтала, чтобы я ею стала. Несмотря на то что все остальные домашние меня «приговорили»: актрисой быть не можешь! Собирался семейный актерский совет и решал мою судьбу. Тогда ведь нужна была внешность: требовались яркие, фактурные девицы. А я была маленькая, худенькая, похожая на пацаненка. Родные говорили: «Внешних данных нет, в театре ее раздавят». И только мама билась за меня до конца. Поэтому, когда я не поступила в театральный институт, она тут же устроила меня в миманс (массовка. — Прим. «ТН») Малого оперного театра. В 1957 году я работала в его штате — в массовых сценах оперы и балета. Целый год проработала, и это было таким счастьем!
С мамой — Ксенией Ивановной Вольской (конец 1940-х)На следующий год снова не поступила, но по блату, через знакомых, меня пристроили вольным слушателем в актерскую студию при ленинградском ТЮЗе. Полгода проучилась, потом играла на новогодних елках — и меня заметили, взяли в основной состав. Окончила студию в 1960 году и осталась в ТЮЗе еще на десять лет. После окончания учебы меня хотели отправить в провинцию, но мой дед, актер Иван Вольский, сказал: «Уедешь — пропадешь. Ты еще не крепкая». А так как я вышла замуж к тому времени, то по закону могла остаться в театре. Но замуж я не для этого выходила, честное слово. (Смеется.) Попала во второй состав, родила дочку Катю. Надежды пробиться не было никакой, но я билась.
— Многие актрисы боятся рожать, особенно в начале карьеры.
— Мне очень жаль актерских детей, потому что они в детстве почти не видят своих родителей. А если сами становятся актерами, планка у них задрана очень высоко, и они знают, что ниже «опускаться» нельзя. Я так люблю детей, что у меня их было бы много, три уж точно, если бы Господь дал. Поначалу — да, боялась забеременеть и разрушить карьеру. Но как только поняла, что жду ребенка, забыла про все страхи, все мысли только о детеныше и о том, какое это счастье! Играла беременной, почти до родов, и через четыре с половиной месяца после рождения Кати уже вышла на сцену.
— О чем больше всего скучаете, ностальгируете из прошлого?
— По семье, конечно, у нас была очень дружная семья: дед, бабушка, мама, мамина сестра с мужем, два брата, все жили вместе. И когда я их всех похоронила, то переехала в Москву и тут собрала свою, как я ее называю, «волчью стаю». Нас уже 21 человек, вместе с семьей дочки, которая осталась в Питере. Самое большое счастье — большая семья.
— Как часто встречаетесь с внуками?
— Часто не получается, но я стараюсь всегда им помогать. Старший внук Максим, сын Кати, уже встал на ноги, 38 лет, занимается ресторанным менеджментом. Его дети, мои правнуки Даша и Димка, получают награды на зарубежных соревнованиях по синхронным танцам на паркете, им 11 и 7 лет. Всего у меня сейчас шестеро внуков и двое правнуков. У Вани четверо детей: Арина и Ася (от брака с Чулпан Хаматовой), Егор и самая младшая — шестилетняя Александра.
С внуком Егором и внучкой АлександройВот чем я хочу похвастаться…
— Как все-таки вы — коренная ленинградка, решились уехать в Москву 22 года назад?
— От отчаяния! Потому что было катастрофическое безденежье. Кто-то из руководителей города сказал, что Ленинград и Ленинградская область себя всегда прокормят. И нам дали третий пояс — зарплата в три раза меньше, чем в Москве. Подработки никакой не было. Помню, я стояла на балконе, дошедшая до отчаяния, закончились отпускные, и у меня не было даже денег доехать на электричке до двоюродного брата. И мы еще с одной народной артисткой решили мыть лестницы, чтобы хоть что-то заработать. Тогда я поняла, что должна спасать оставшуюся семью. У мужа к тому моменту было два инфаркта, сын учился в институте, и я решилась ехать в Москву. Помог мне замечательный человек — режиссер Леонид Трушкин, у которого была антреприза, куда он меня пригласил. Сдала питерскую квартиру, сняла в Москве и начала работать. Ранее меня тоже звали в московские театры: Олег Павлович Табаков, а Олег Ефремов — даже дважды. Но для этого надо было иметь прописку, а чтобы получить ее, нужен был штамп об официальной работе.
С дочерью Катей и сыном Ваней (начало 1990-х)— И никогда не хотели вернуться в родной город?
— А жить на что? Зарплата у артистов, работающих в питерской антрепризе, на порядок меньше, чем у московских. Катя с детьми 10 лет прожила в Москве, и внук и внучка учились в очень хорошей, дорогой школе. Внучка Яна, дочь Кати, дважды поступала в театральный, потом говорила «не мое» и уходила. Пока она все еще себя ищет. Но вот чем я хочу похвастаться (улыбается) — играю с сыном (актер Иван Волков. — Прим. «ТН») на одной сцене в «Вишневом саде». Ваня играет студента Петю, а я Шарлотту. Мы с сыном снимались в картине «Иванов», были даже в одном кадре. У дочки Кати большая фильмография, хотя она уже и отошла от профессии, погрузилась в семью. В первом фильме снялась в 12 лет. Тогда Глеб Панфилов с Инной Чуриковой приехали ко мне домой на окраину Ленинграда, чтобы я дала согласие на съемки Кати, говорили, что она очень талантливая. В фильме «Прошу слова» Катя сыграла дочку Чуриковой. А последняя наша с ней работа — «Мамы 3», где она играет меня в молодости и мою дочь. Ваня окончил ГИТИС, работал в театре клоунады Вячеслава Полунина, очень много написал музыки, он композитор. В прошлом году Ваня с блеском сыграл в Александринском театре главную роль в спектакле «Сирано де Бержерак». А ведь по этой сцене ходил мой дед, Ванин прадед. Сын очень серьезно относился к нашей профессии, прошел долгий путь и вот сейчас, в 43 года, раскрылся на большой, исторической сцене.
С сыном Иваном и невесткой Людмилой— А какой путь выбирает младшее поколение Волковых?
— Арина, которой только исполнилось 17 лет, у нас пианистка, будет поступать в консерваторию. Ася в свои 16 уже решила, что пойдет в юриспруденцию. Егор, которому 14, пока притаился, хотя он и рисовал прекрасно, и в 8 лет читал Гете наизусть, играл, импровизировал. Ждем, что он нам объявит. Младшая, Александра, занимается танцами, музыкой, языками, в этом году пойдет в школу.
Театр никогда не кончается
— Вы продвинутый в технологиях человек: у вас есть и Facebook, и Instagram. А какие стихи-частушки вы пишете: «Ночью выпила сто грамм и попала в Instagram!»..
— Мне предлагали бесплатно сделать пластическую операцию. Я сказала: «Вы с ума сошли? А кого я играть буду?»
— Это мне все дети завели, сама я плохо разбираюсь в технике. А рифмую действительно быстро, это от деда пошло. Называлось «стихи по поводу» — ко дню рождения, какому-либо событию, шуточные. Невестка Чулпан мне сделал подарок на юбилей — пишущую машинку. Долгое время я все писала от руки, а Ваня потом перепечатывал на компьютере. Сама на нем работать не могу, мне важно слышать стук машинки. И вот Чулпан сделала мне такой чудесный подарок. Так что продолжу сейчас писать все, что залежалось: дневниковые записи, педагогические экзерсисы. Как-то меня пригласили дать мастер-класс в Екатеринбурге. И пока я летела, придумала, как уложить всю актерскую терминологию в азбуку от «А» до «Я», быстро все наговорила. А дома Ваня предложил записать все на видео и выложить в YouTube. Разорвали на части!
— Марк Твен сказал: «Лучше быть молодым навозным жуком, чем старой райской птицей». Так вот, я предпочитаю быть старой райской птицей, чем всю молодость вонять дерьмом. Рай для меня — лад и согласие с близкими и с самим собой. И старость для меня сейчас — тоже рай. Потому что есть возможность пересматривать, перечитывать, вспоминать…
— Как вам удается так прекрасно выглядеть при вашем загруженном графике?
— Кураж! Когда есть кураж, то интерес не пропадает ни к чему. Помню, когда случился дефолт, нас распустили со словами: «Не можем больше вам платить». Я тогда пришла в булочную и сказала: «Давайте я встану у вас продавать. Я вам мышиный помет продам и все, что у вас не продается». У меня был кураж придумать что-то такое интересное, со стихами, чтобы очередь стояла. Это ведь тот же театр. Он никогда не кончается.
Каждая морщинка — часть моей судьбы
— Вы все время в работе, а отдыхать умеете?
— Я отдыхаю, когда работаю. Последние два года не была в отпуске, надеюсь, в этом году все же поеду к морю. Но для меня отдых — это спорт, плавание, гимнастика, ходьба. Я и так этим занимаюсь и, когда не хватает времени, очень страдаю. Для меня очень важно быть в физической форме. Если заболеваю, сама себе колю лекарства, очень послушно лечусь, потому что здоровье первостепенно.
Ее «волчья стая» в полном составе (15 апреля 2019)— А по-женски за внешностью любите ухаживать?
— Обязательно, тут мама всегда подавала пример, говорила: «Если выходишь из дома, приведи себя в порядок. Если что-то случилось — никаких истерик. Посмотри налево, направо — кому-то еще хуже. И главное — приведи в порядок лицо и иди, действуй». Выйти на улицу, не приведя себя в порядок, — дурной тон. И не потому, что я хочу выглядеть моложе или привлекательнее. Мне предлагали бесплатно сделать пластическую операцию, я сказала: «Вы с ума сошли? А кого я играть буду?» Ну и, как говорила одна знаменитая итальянская актриса, «каждая моя морщинка — часть моей судьбы и имеет право быть на моем лице».
— Остались ли мечты, которые еще не сбылись?
— В детстве я мечтала быть балериной, но не поступила в балетную школу по физическим параметрам. И это осталось во мне тоской, я до сих пор обожаю танцевать. Для меня музыка — это все, я слушаю ее круглосуточно. Мой сын композитор, слушаю его музыку и — балдею… Жалею, пожалуй, лишь о том, что не стала танцовщицей.
ОЛЬГА ВОЛКОВАЛика Брагина, ТЕЛЕНЕДЕЛЯ
Родилась: 15 апреля 1939 года в Ленинграде.
Семья: дочь — Екатерина, сын — Иван. Внуки: Максим, Яна, Арина, Ася, Егор и Александра. Правнуки: Дима и Даша.
Образование: окончила актерскую студию при ленинградском ТЮЗе (мастерская Л.Ф. Макарьева)
Карьера: народная артистка России, работала в театрах: 1967-1970 — ленинградский ТЮЗ; 1970-1976 — Театр комедии им. Н.П. Акимова; 1976-1996 — БДТ. После переезда в Москву работает как приглашенная актриса и в антрепризе. Снялась более чем в 200 фильмах.
