Сложно поверить, но белорусскому Парку высоких технологий всего 10 лет. За это время нашим пионерам в ИТ–сфере действительно удалось сделать шаг в будущее и громко заявить: «Смотрите, как белорусы могут делать конкурентоспособный на мировом рынке продукт!» Для имиджа страны — бесспорный бонус, как, впрочем, и для экономики. Но этой актуальной отрасли, где главный ресурс — интеллект, нужна особая среда без резких движений и излишнего контроля. Иначе потеряем и специалистов, и серьезные инвестиции. Наш собеседник — гендиректор ПВТ Валерий Цепкало.
— За короткий срок в стране создана отрасль, которая сегодня во многом формирует имидж Беларуси. Происходит это потому, что у нас возник ряд продуктов, которые находятся в самом престижном — потребительском сегменте рынка. То есть ими пользуются сотни миллионов человек по всему миру. Это и известный мессенджер Viber, игра World of Tanks, приложения «Маскарад». Все это заставило говорить о Беларуси в Business Week, Bloomberg, Euronews, Reuters и других ведущих мировых средствах массовой информации.
Конечно, никто не умаляет значения наших машиностроительных флагманов. Но они известны за рубежом в большей степени в профессиональном сегменте рынка. Скажем, БелАЗ известен среди специалистов горнодобывающей отрасли, МТЗ — среди фермеров Восточной Европы, Индии, Пакистана. И это понятно.
Если же говорить об ИТ, то здесь тоже есть свои профессиональные сегменты. Есть продукты, скажем, для банковской или страховой сферы. Их, естественно, знают только те, кто работает в этих областях.
«СБ»: Недавно ПВТ подводил итоги работы за первое полугодие. Цифры звучали внушительные: рост объемов выручки увеличился на 15 процентов. Свыше 90 процентов приходится на экспорт...
— В мире отрасль информационных технологий, как, собственно говоря, и мировая экономика в целом, уже не растет столь высокими темпами; рост составляет порядка 1,5 — 2% в год. Темпы развития нашей ИТ–отрасли по–прежнему почти в 10 раз превышают общемировые. Это, несмотря на то что отрасль повзрослела, стало важным элементом национальной экономики Беларуси.
«СБ»: Неудивительно, что ИТ–сфера сегодня одна из самых привлекательных для молодежи. Хотя для успеха нужно многому учиться и работать, но в итоге получаешь достойный уровень жизни.
— Согласен. Мир вошел в постиндустриальную стадию развития. Моду сегодня задают технологические продукты, а не тяжелое машиностроение или продукция нефтехимии. Правда состоит в том, что молодые люди не мечтают о подвигах Стаханова, а девушки не рвутся в швеи. Молодежь не стремится работать в условиях шумов, вибрации, вредных испарений и сильных запахов. Она мечтает об офисной работе. Правильная альтернатива? Это — тоже определенная тема для дискуссии. Но я о другом... Бухгалтеры и юристы стране нужны, но богаче ее они не делают, экономику не развивают. Они лишь обслуживают ту систему, которую создало государство. Материальное богатство страны создают прежде всего инженеры. Они — фундамент экономики. Они обеспечивают экспорт, приносят в страну валюту, дают работу и гостиничному бизнесу, и ресторанному, обеспечивают занятость и юристов, и экономистов, и бухгалтеров. Благодаря им содержатся, кстати, и государственные служащие, и правоохранительные органы.
«СБ»: Но без человека не включаются станки и не движутся по полю комбайны... Хотя, в общем, тема интересная. Но вернемся к имиджу Парка. Как на нем отражаются резонансные истории с налогами вроде недавней с IBA Group, две компании которой являются резидентами ПВТ?
— Мы не имеем информации о сути претензий и даже не знаем, кому они предъявлены. Или компании, которая входит в состав ПВТ, или тем, что действуют вне правовых рамок Парка. По данным Министерства по налогам и сборам, за год нарушения в хозяйственной сфере выявляются у 99,8 процента проверяемых субъектов хозяйствования. Почему так происходит — отдельный разговор. Не думаю, что все люди, занимающиеся в стране экономической деятельностью, таки уж недобросовестные, а честные только инспектора, налоговики и прочие проверяющие.
Скажу так: повальное «чувство вины» у всех, занимающихся бизнесом, очень сильно демотивирует людей и лишает морального удовлетворения от результатов своего труда, гордости за свое дело.
«СБ»: Да, а вот Маргарет Тэтчер определяла экономический курс своей страны как «что хорошо для «Роллс–Ройса», хорошо и для Англии». У нас же национального производителя порой изнуряют проверками.
— Существующие в стране бизнесы условно можно поделить на две категории. К первой относятся предприятия, которые производят экспортную продукцию. Они создают рабочие места, зарабатывают стране валюту, содействуют росту ВВП. Эти предприятия составляют основу экономического роста, предмет гордости, особенно в случае, когда продукция является технологичной и ее знает весь мир.
Ко второй группе относятся компании, завозящие в страну продукцию зарубежного производства — от машин до компьютеров, строительных материалов, одежды и прочее. Они вывозят за рубеж валюту, заработанную предприятиями первой группы. Они не имеют материальной базы в стране, в Беларуси у них нет оборудования, они практически не создают рабочих мест.
Для экономики страны важны прежде всего предприятия первой группы. Их надо всячески поддерживать. А поддержанием импортеров занимаются правительства зарубежных стран, где находятся основные производственные мощности.
«СБ»: Так что? Дифференцировать компании по принципу «привносят валюту или выводят»?
— А почему бы и нет. Все так поступают, если хотят развития экономики и роста благосостояния своих людей. Приведу один любопытный пример.
Несколько лет назад в Корее в суде рассматривалось дело по созданию президентом компаний Hyundai и KIA Чанг Монг Ку «смазочного фонда» (slush fund) на различные неблаговидные цели, в том числе для подкупа должностных лиц, который был сформирован для отмывания 106 миллионов долларов, полученных в результате ухода от налогообложения. Прокурор требовал 5 лет тюремного заключения. Ему дали 3 года. Однако в решении суда было сказано, что его заключение под стражу будет иметь «серьезные экономические последствия», а президент Республики Корея Ли Мён Бак сделал заявление о «важности предприятий господина Чанга для страны».
В тюремном заключении он не провел ни дня. Все понимали, что лишение его свободы лишь на руку японским, американским и европейским автопроизводителям, для которых корейский автомобильный концерн стал серьезным конкурентом. И не только на внутреннем рынке, но и во всем мире. Поэтому государство решило не изолировать того, кто совершил экономические преступления, а дать ему возможность продолжить хозяйственную деятельность, заниматься благотворительностью и продолжать зарабатывать для страны валюту.
«СБ»: Так все–таки дифференцировать бизнесы по принципу экспорт–импорт?
— Следует понимать, что найти правонарушения у тех, кто занимается импортом, практически невозможно. Скажем, польский завод по производству керамической плитки будет действовать на территории Беларуси через посредников или индивидуальных предпринимателей, которые завозят мелкие партии под заказ. В крайнем случае у нарушителя могут конфисковать несколько кубометров плитки, что не нанесет польскому производителю никакого ущерба. Поэтому поставщики импортной продукции чувствуют себя комфортно — ведь их производство находится за пределами страны, вне юрисдикции наших контрольных и правоохранительных органов.
В совершенно иной ситуации окажется белорусское предприятие по производству той же керамической плитки. Ведь у него здесь материальная база — здания, станки, оборудование — и работающие люди. Оно ведет серьезную хозяйственную деятельность, не просто «купил–продал». Поэтому найти недостатки в его работе куда проще, чем у импортера, свидетельством чему являются обнаруженные Министерством по налогом и сборам нарушения законодательства у 998 из 1.000 предприятий Республики Беларусь. Надо понимать, что каждое наказание белорусского производителя все сильнее подрывает его позиции на внешних рынках и облегчает зарубежным конкурентам работу на внутреннем белорусском рынке.
Поэтому самый больной удар наносится именно по национальному производителю, у которого люди, здания, станки, оборудование, материалы. На него могут наложить штрафы, а его имущество могут описать и арестовать в целях последующего обращения взыскания на указанное имущество. Он не может «быстренько свернуть торговлю», перерегистрироваться, обанкротиться, исчезнуть...
Так, некоторые проверяющие, сами того не подозревая, фактически работают на экономики других стран.
«СБ»: Но закон, наверное, должен быть одинаковым для всех.
— Конечно. Поэтому для того чтобы всех экспортеров и импортеров уравнять перед законом, в США, Китае или Турции предприятия десятилетиями не видят никаких проверяющих. Более того, даже не знают о том, что они существуют. В Китайской Народной Республике есть орган, который называется Главное контрольно–ревизионное управление. В этом главном контрольном органе КНР работают... 450 человек. И это для страны с населением 1 миллиард 350 миллионов человек и 77,5 миллиона субъектов хозяйствования. В теории китайское предприятие могут проверить один раз в 150 лет. Поэтому неудивительно, что о существовании такого органа китайцы вообще не имеют представления.
«СБ»: Возможно, ваш пример не всех убедил... Трудно представить работу предприятия при отсутствии госконтроля. Вы часто говорите об «экономике знаний». В чем ее отличие от традиционной экономики?
— Должен сказать, что в последние годы наш КГК занял очень конструктивную позицию. Не разменивается на мелочи, не шумит, а ведет системную работу. Мне это нравится... Что касается вашего вопроса. В «экономике знаний» человек, а не станок, пусть даже самый дорогостоящий, является основной производительной силой. И если в индустриальной экономике все, грубо говоря, вращается вокруг станка, то в постиндустриальной экономике — вокруг человека. Уйдет человек — и не будет проекта. Поэтому в индустриальную эпоху люди борются за место, а в «экономике знаний» компании борются за сотрудника...
В 1976 году Стив Джобс и Стив Возняк в гараже собрали свой первый компьютер и продали еще несуществующую партию в соседний магазин. Затем друзья зарегистрировали компанию Apple, которая сегодня стоит в два раза больше всей экономики Украины.
Зарегистрировав компанию, два Стива сконцентрировались на производстве и продвижении. У них не было обязательных штатного расписания, правил внутреннего трудового распорядка, инструкции о пожарной безопасности со списком ответственных, книги учета проверок, накладных — бланков строгой отчетности и книги учета таковых, личных дел работников, офиса в аренде и даже обязательного юридического адреса (они находились в гараже).
У них даже не было подписки на «Налоговый вестник» и еще много всякого, без чего невозможна «правильная» организация своего дела. Ребята просто изобретали, делали компьютеры и продавали.
Надо понимать, что у нас Стив Джобс и Стив Возняк, скорее всего, были бы привлечены к ответственности за «незаконную предпринимательскую деятельность, сопряженную с получением дохода в крупном размере, совершенную группой лиц» по статье 233 Уголовного кодекса. А в Штатах они и сами заработали, и двинули вперед мировой хай–тек.
Но, продолжу гипотетические размышления, если бы их вдруг «пронесло» у нас на первом этапе, то уже после регистрации юрлица объем штрафов за невыполнение предписаний законодательства превысил бы во много раз всю прибыль от продажи компьютеров. И если бы их фирма не смогла расплатиться со штрафами, то оба Стива понесли бы субсидиарную ответственность с вероятной конфискацией личного имущества в целях выплаты долгов. Кто бы от этого выиграл?..
По моему мнению, из нашего уголовного законодательства давно следует исключить ответственность за незаконную предпринимательскую деятельность (за исключением медицинской, связанной с жизнью людей, и финансовой, связанной с производством фальшивых денег, строительством различных финансовых пирамид и пр.). Ведь в нашем законодательстве уже существует административная ответственность за деятельность без регистрации.
Думаю, что эта статья в Уголовном кодексе осталась как реликт советской экономики, когда могли существовать лишь государственные предприятия. И если кто–то решал заняться, скажем, пошивом джинсовых костюмов (их называли «цеховики»), то его деятельность квалифицировалась как незаконная, он подвергался аресту и должен был отсидеть долгий срок в тюрьме.
Но время уже другое. Без частного бизнеса невозможно представить себе современную экономику. И без права людей что–то предпринимать (отсюда — предпринимательство), дерзать, пробовать невозможно развитие.
«СБ»: Но вернемся к отличию индустриальной экономики от экономики инновационной.
— Хорошо. В индустриальную эру, иначе говоря — в эпоху фабричных труб, человек тем более ценен, чем более он дисциплинирован, склонен к неукоснительному соблюдению норм и правил. Это требования к работнику со стороны конвейерной системы организации производства, основанной на выполнении однообразных операций. От человека требуется лишь точное и безусловное выполнение поставленных перед ним задач.
А чтобы выжать из работника по максимуму, создавалась система контроля. В индустриальную эру мечтали о том, как при минимальном количестве «смотрящих» обеспечить контроль над максимальным количеством людей. Вершиной этой системы стал знаменитый Паноптикум, когда ни один работник не мог находиться вне пределов видимости того, кто за ним наблюдал, присматривал, контролировал.
Бизнес без потерь не бывает. А директор государственного предприятия не имеет права на ошибку. Если у него три новых проекта успешные, а четвертый не пошел, то руководитель может быть серьезно наказан «за просчеты в экономической деятельности». Поэтому у нас большинство директоров и не рискуют, не идут на инновации, так как они по определению сопряжены с риском, не пытаются внедрить что–то новое.
В мире такого нет. Там руководитель оценивается по общим показателям хозяйственной деятельности. Неудача не является наказуемой. Поэтому, к глубокому сожалению, наши предприятия будут и дальше проигрывать в конкурентной борьбе.
Вопросы с налогами должны решаться спокойно, путем переговоров между властями и субъектами хозяйствования, как это имеет место в США, в Европе и в развитых странах Азии. Нужны цивилизованные подходы в решении экономических проблем взаимоотношений между государством и гражданами. В отношении хозяйствующих субъектов уже не смотрятся подходы, применимые к убийцам, террористам, грабителям, наркоторговцам и прочим асоциальным элементам. Ведь предприимчивые люди не только не представляют опасности для общества, но и напротив — создают рабочие места и способствуют экономическому росту.
В развитых странах процедура рассмотрения дел, связанных с уплатой налогов, определена гражданско–правовыми отношениями. Уголовный аспект приходится на самый крайний случай, когда полностью исчерпаны возможности урегулировать вопрос в рамках гражданско–правовых отношений.
Надо понимать, что такие компании, как IBA, приносят в страну валюту. Мы можем наказывать компанию, которая заводит 40 миллионов долларов в год, и обвинять за то, что могла бы завести еще один миллион. Но это логика, вывернутая наизнанку. Ведь компания могла бы не принести в страну вообще ничего, если бы приняла решение развивать свой бизнес не в Беларуси, а, скажем, в Польше или Литве, которая спит и видит, чтобы перетащить белорусские ИТ–компании в Вильнюс, где для этих целей строится технопарк...
«СБ»: Это интересный факт, точнее, тенденция...
— У нас при застройке Парка мы столкнулись с абсурдной ситуацией: пока строили здание, изменились нормативы расстояния между путями эвакуации с 13 до 18 метров. В итоге пришел инспектор и сказал, что здание построено неправильно, написал формулу, развернулся и ушел. И что делать? Демонтировать уже построенное здание?
Потом его не устроили австрийские клапаны дымоудаления; пришлось 3 недели ждать, пока доставят российские. После этого возникли вопросы к застеклению здания, пришлось полностью менять витражи. Все это время объект не сдается в эксплуатацию...
В Китайской Народной Республике, если проверяющий нанес ущерб экономической деятельности предприятия, который выразился в снижении объемов продукции или, не дай бог, сокращении рабочих мест, этот ущерб он гасит из своей зарплаты. Поэтому если придет на предприятие пожарный инспектор и увидит, что неправильно оформлен пожарный щит, то все закупит, сделает по требованиям, а предприятию просто выставит счет за работы.
«СБ»: В Древней Греции словом «технэ» называли еще и искусство. Действительно, новые технологии сродни искусству...
— Да, они предполагают творчество, которое невозможно без свободы — дерзать, выдумывать, пробовать. Мы видим рождение новых людей, являющихся локомотивом быстрых экономических изменений. Эти люди молодые, инициативные, творчески активные, полноценно осваивающие интеллектуальный опыт человеческой цивилизации. Они формируют новую экономическую модель современного развития, когда не нефтеналивные терминалы, угольные разрезы и швейные станки будут определять уровень развития стран и народов, а интеллект ее граждан. И под эти новые реалии должна подстраиваться экономическая и правовая система в государстве, если мы хотим занять достойное место в мировом разделении труда.
— Спасибо за разговор.
К сведению
Парк высоких технологий в этом году приближается к миллиарду долларов годовой выручки. За 10 лет экспорт программного обеспечения Беларуси вырос более чем в 30 раз. Если в 2006 году по экспорту компьютерных услуг на душу населения Беларусь почти в четыре раза отставала от Индии и в пять раз от США, то сегодня страна опережает по этому показателю США в 1,5 раза, Индию — в 2 раза, Южную Корею — в 2,5 раза. Беларусь вошла в топ–10 стран в регионе Европы, России, Ближнего Востока и Африки, являющихся крупнейшими поставщиками услуг в области разработки заказного программного обеспечения, и заняла второе место, после Израиля, по доле разработок информационных технологий в ВВП на душу населения.
Советская Белоруссия № 162 (25044). Четверг, 25 августа 2016
