При слове «Коровка» многие читатели наверняка подумали о конфете. Других продуктов с таким названием просто нет. Конфету же с 1965 года выпускала ивенецкая фабрика в Воложинском районе. Любители ценили ее за неповторимый вкус, напоминавший сгущенное молоко. Никаких тебе красителей с наполнителями — натурпродукт. Сгущенка и есть главный ингредиент конфеты, которая и с чаем хороша, и с кофе, и сама по себе. Она и сейчас продается в магазинах, но в большинстве из них это уже не белорусская конфета. Про ивенецкую приходится говорить в прошедшем времени: ее уже два года нет в продаже. Для тех же, кто надеялся на ее возвращение, плохая новость: 12 сентября экономический суд Минской области ликвидировал СП ОАО «Ивкон».
Ностальгия
В Ивенце я был за несколько дней до юридической кончины предприятия, хотя фактически оно не работает с осени 2018 года. Административный корпус на замке. Видно, что к входной двери давно никто не подходил. Но действует расположенная в полусотне метров от здания проходная, на которой дежурит охранник Геннадий.
Татьяна Бранцевич, председатель комитета экономики Миноблисполкома: «Предполагалось, что на «Ивкон» войдет со своими специалистами «Коммунарка» и возобновит производство».Подошла и подключилась к разговору мастер Анжела. С охранником они вспомнили, что в лучшие времена выпускали за месяц по 800 тонн конфет, из которых половину составляла «Коровка». На экспорт шла, награды получала. Работали тогда на фабрике до 450 человек!
Сложна ли была технология производства конфеты? «Все просто, — отвечает Анжела, — использовали качественное сырье. Только рогачевское сгущенное молоко. Масло местное, 82‑процентое. Добавляли сахар и варили в котле». — «А был ли какой‑то фирменный секрет?» — «Не скажу, это вопрос к технологу».
В чем, по‑вашему, причина банкротства фабрики? Геннадий: «Знаю как бывший руководитель (охранник до выхода на пенсию руководил хозяйством. — Прим. ред.), что если не вкладывать в предприятие, то ничего не будет. Хотя бы 40 — 50 процентов прибыли надо пускать на производство. Но у владельца, видимо, были другие интересы».
Анжела спешит на фабрику, где еще числится более сотни работников. Что они могут делать на неработающем производстве, мы еще узнаем. На прощание охранник и мастер выражают надежду на возрождение фабрики («Люди вернутся!») и благодарят председателя Миноблисполкома Анатолия Исаченко: «Он дважды сюда приезжал. Нам ведь 10 месяцев зарплату не платили! Губернатор публично обещал, что выплатят, и обещание сдержал. А сейчас нам платят 2/3 среднего заработка».
«На возрождение не надеюсь»
Что означает для городка ликвидация фабрики? «Это очень существенная потеря, — ответила мне председатель Ивенецкого поселкового исполнительного комитета Тересса Липницкая. — Население города составляет 5.190 человек. Трудоспособных — три тысячи, из которых большинство работает за пределами Ивенца: в Минске, Ракове, близлежащих санаториях и домах отдыха».
— Вы надеетесь на возрождение фабрики?
— Нет, уже не надеюсь.
Эмоциональнее на тот же вопрос ответила директор Ивенецкого музея традиционной культуры Валентина Адамович:
«Это ужасно! Нужно было приложить все силы, чтобы сохранить фабрику. У нас было два бренда: ивенецкая конфета, ивенецкая керамика. Благодаря им маленькое местечко стало очень знаменито».
Оказывается, при работающей фабрике в Ивенце проводился «Цукерковый фест». То был полноценный фестиваль местного масштаба — с профессиональным сценарием, красочным шествием, концертами фолк‑ и рок‑исполнителей на белорусском языке. Конфет, по словам директора, раздавали не одну тонну. Проще говоря, это был праздник для горожан и туристов. Выходит, что ликвидация фабрики — потеря не только экономическая, но отчасти и культурная.
Бывшего технолога «Ивкона» я нашел на мясоперерабатывающем предприятии. Это филиал молодечненского ОДО, крупнейший работодатель Ивенца. «У нас здесь и бывший главный инженер, и юрист, и главбух», — сообщила охранница Мария Станиславовна, 24 года отработавшая на «Ивконе» бухгалтером и снабженцем. Тоже не удержалась от воспоминаний: «Очередь машин из всего Союза каждый день стояла. Наша «Коровка» сама в рот просилась». Угощение от иностранного производителя также не оценила: «Никакого сравнения!»
Подошла приглашенная охранницей Наталья Жилкевич, бывший технолог конфетной фабрики. Секрет у ивенецкой «Коровки», оказывается, был: «Когда поменяли оборудование, вкусная «Коровка» уже не получалась, как мы только ни пробовали». Объяснила причину. Новое оборудование раздельно производило начинку и оболочку конфет. «Коровка» же выходила из технологического трубопровода, подобно зубной пасте из тюбика, однородной массой, которую оставалось сформовать и упаковать. Подтвердила Наталья и экономию на сырье: использовались более дешевые заменители.
— Сложно ли восстановить производство?
Нет, но оборудование полностью разрушено. Обидно. Коллектив здесь хороший, но... очень хочется вернуться на прежнюю работу.
«Фабрика работать не может!»
Этой фразой с ходу остудила надежды мои и некоторых ивенецких собеседников Татьяна Бранцевич, председатель комитета экономики Миноблисполкома.
Причины пришлось бы долго перечислять. Протекшие крыши — самая малая из проблем. Хватит того, что Госатомнадзор не допустит к эксплуатации котельное оборудование, а санитарные службы — технологическое. Но если кто‑то думает, что власть самоустранилась от проблем «Ивкона», то все ровно наоборот.
Для Ивенца фабрика была фактически градообразующим предприятием. Сегодня же большинство из 3 тысяч трудоспособных его жителей работают за пределами городка.Татьяна Бранцевич продолжает: «Мы несколько раз встречались с председателем концерна «Белгоспищепром» Александром Забелло и генеральным директором «Коммунарки» Иваном Данченко, ездили на «Ивкон». При участии антикризисного управляющего составили план действий. Первая задача, которую перед собой ставили, — люди должны получить свою зарплату. Вторая — надо запустить производство. Предполагалось, что на «Ивкон» войдет со своими специалистами «Коммунарка» и возобновит производство».
Увы. Дело даже не в больших средствах, которых требовало возобновление технологического процесса: «Коммунарка» смогла бы их найти. Оказалось, что оборудование фабрики «Ивкону» не принадлежит. Кому же? Лизинговой компании, которую, как и торговый дом в России, учредил основной акционер. Лизинговая компания к тому же не рассчиталась за оборудование с банком. Задолженность «Ивкона» перед кредиторами антикризисный управляющий Игорь Ошуркевич оценивает в 37 млн рублей.
Словом, в такой ситуации оплачивать восстановление оборудования, которое неизвестно кому принадлежит и может быть арестовано судебным исполнителем, было бы делом крайне рискованным. «Коммунарка» предложила вариант. Чтобы ивенецкие кондитеры не меняли профессию и не теряли квалификацию, они могут работать в Минске. «Коммунарка» обеспечит транспортом. Сколько бывших работников «Ивкона» согласились на такой вариант, Татьяна Викторовна пока не знает.
Без лишней скромности
Для выплаты заработка за 10 месяцев нужны были немалые средства. Ясно, что их нельзя было взять из бюджета области. На счетах «Ивкона» их не было по определению. Был найден вариант, изящный в экономическом смысле и корректный в правовом. Зарплату фактически прокредитовал претендент на часть площадей бывшей фабрики.
«Мы не заплатили только работникам минского офиса «Ивкона». Это наша принципиальная позиция. Они без лишней скромности насчитали себе по 15 тысяч рублей зарплаты. А в Ивенце люди получают две трети среднего заработка за то, что заняты охраной, консервацией производственного комплекса и подготовкой его к продаже», — завершила рассказ Татьяна Бранцевич.
Она высоко оценила работу антикризисного управляющего Игоря Ошуркевича. Он же считает, что прежние менеджеры «Ивкона» потеряли время и шанс, который предоставлял статус банкрота. Теперь только продажа.
Наша «Щедрая коровушка» проигрывает импортной «Коровке» и упаковкой, и ценой.По моей просьбе события прокомментировала заместитель председателя экономического суда Минской области Наталья Молостова: «Для возобновления производства предприятия необходимо наличие денежных средств от 600 тысяч до 1 млн рублей, которыми должник не располагает. 2 августа 2019 года состоялось собрание кредиторов, на котором было принято решение о досрочном завершении процедуры санации и открытии ликвидационного производства. 99,32% кредиторов от числа присутствующих проголосовали «за». В этой связи управляющий обратился в суд с ходатайством о прекращении процедуры санации и открытии в отношении СП «Ивкон» ликвидационного производства. Воложинский райисполком признал подачу ходатайства обоснованной, Минский облисполком также его поддержал. По результатам рассмотрения ходатайства, экономический суд Минской области 12 сентября 2019 года принял решение о прекращении процедуры санации в отношении совместного предприятия «Ивкон» в форме ОАО и открытии ликвидационного производства сроком до 11 сентября 2020 года». Решение еще может быть обжаловано, но кардинально едва ли что-то изменится.
Основной акционер «Ивкона» Олег Глускин, в прошлом инженер‑металлург, в одном из интервью признал свою некомпетентность. Дескать, вовремя не перестроился, расслабился, был уверен, что обречен на успех.
Спасибо хотя бы за честность, которая горечь потери ничуть не подслащает. Получается, как в том анекдоте про постаревшую скаковую лошадь: «Ну не шмогла я, не шмогла». Что имеем в итоге?
Небольшой Ивенец лишился градообразующего предприятия. Сотни людей вынуждены искать работу в десятках километров от дома. Уничтожен бренд, раритет не только экономики, но и культуры. Это далеко не первый, но очередной урок наивным (скорее, расчетливым) либералам, молящимся на частный бизнес, который придет и мигом решит все экономические проблемы. Если скромная фабрика ему не по зубам, то каковы же будут итог и масштаб последствий, если возьмется, не дай бог, за предприятия масштаба МТЗ или МАЗа...
Свято место пусто не бывает: «Коровка» в наших магазинах продается и не залеживается. Но это не белорусская конфета, а украинская, производителя которой я предпочту не рекламировать. Администратор ближайшего к редакции крупного продуктового магазина Ирина констатировала: «Продается хорошо: «топовая» позиция. Привезут ящик — за день раскупают ящик. Купят и больше».
В минском универсаме «Центральный» продается только она. В ивенецком универсаме тоже. Это та самая конфета, которой я угощал собеседников в Ивенце. Не очень, мягко говоря, но... Ящик — это 7 кг. За год — более 2 тонн! Только в одном магазине! Белорусской «Коровки» я нигде не видел. Нашел только «Щедрую коровушку», которая и упаковкой проигрывает (нет рецептуры на нескольких языках), и ценой: вдвое дороже конкурента за аналогичный вес.
Эти простейшие наблюдения наводят на вопрос, который требует отдельного изучения: если с рынка ушел «Ивкон», то почему его не заменил другой наш производитель? Почему, говоря на каждом шагу об импортозамещении, мы так легко, без боя сдали свой рынок конкурентам?
Кстати, Валентина Адамович говорила мне, что ивенецкий музей с участием бывшего технолога фабрики проводит мастер‑класс по изготовлению… «Коровки». Настолько все просто! Если одна агроусадьба может выпекать и продавать хлеб, то почему другая не может делать «Коровку», рассуждала директор?
Эту мысль я передал председателю комитета экономики Миноблисполкома. Татьяна Бранцевич ответила философски: «Время покажет. Фабрика‑то продается».
