Фильм уже вышел в прокат на территории СНГ и собирает внушительные для авторского кино деньги — на данный момент касса фильма более 70 миллионов рублей. Похожие сборы среди российского некоммерческого кино в этом году были лишь у «Нелюбви» Андрея Звягинцева. Что, конечно, по–своему символично. Потому что, во–первых, «Аритмия» и «Нелюбовь», в сущности, об одном и том же. И там, и там центральным мотивом сюжета является развод супружеской пары. В обеих картинах важен мотив беды, в которую попадает ребенок.
Ирина Горбачева говорит, что фильм очень точно отразил то, что происходило в ее собственной жизни.
Тем очевиднее, что при всем сходстве Хлебников и Звягинцев сделали фильмы–антиподы. Там, где у Звягинцева размашистые ответы на проклятые современные вопросы, у Хлебникова — горько–ироничная констатация факта. В «Нелюбви» — персонажи–функции, носители режиссерских идей, в «Аритмии» — живые люди. У Звягинцева — пессимизм, помноженный на авторское высокомерие и технический перфекционизм, у Хлебникова — вроде бы неказистый реализм, однако с мощной метафорической подкладкой. Если «Нелюбовь» — смертельный диагноз обществу, то «Аритмия» (даром, что диагноз тут в названии) — физиологический очерк, слепок реальности, избегающий пошлой публицистичности. Это, безусловно, настоящее кино — едва ли не лучшее, что случилось с российским кинематографом в 2017 году.
Его фильм безошибочно попадает в нерв времени, без фальши показывает зрителю все коды русской жизни 10–х годов XXI века. Не будет большим преувеличением сказать, что «Аритмия» делает Хлебникова главным режиссером поколения. Сам он, впрочем, в силу природной скромности далек от таких мыслей и в интервью предпочитает говорить совсем о других вещах.
— Перед «Аритмией» вы на шесть лет пропали из большого кино и даже успели сделать сериал «Озабоченные» для ТНТ.
Борис Хлебников: Без подлинной личности в главной женской роли «Аритмия» просто не получилась бы.— Нашлось немало людей, которые объявили фильм слишком добрым и душеспасительным — мол, благостная сказка для интеллигенции с задорным хеппи–эндом. Вы к подобным оценкам как относитесь?
— Как к любым другим — они имеют право на существование. Но я, честно говоря, не до конца уверен, что у меня в фильме хеппи–энд. И уж совсем не уверен, что в жизни персонажей дальше все будет хорошо. Да, на момент, когда по экрану пошли титры, они вместе решили для себя какие–то серьезные личные вопросы и пережили первый большой кризис. Этот кризис и есть главный сюжет «Аритмии». Интересно, когда кто–то видит в изображении кризиса добрую сказку.
— Много раз отмечена достоверность «Аритмии» в плане изображения будней врачей «скорой помощи». За этой достоверностью стоит небольшая армия консультантов?
— Мы много общались с врачами «скорой помощи», смотрели документальные фильмы об их работе. Врач–консультант на съемках у нас тоже был, причем с широким списком полномочий. Если, например, у актеров возникали какие–то технические вопросы по медицинской части, то советоваться они шли не ко мне, а сразу к нему.
— Александр Яценко, играющий в «Аритмии» главную мужскую роль, — ваш фирменный актер, снявшийся в большинстве ваших картин. А как в кастинге фильма появилась Ирина Горбачева?
— Мне нужна была полноценная героиня. Не жена главного героя, а равноценный ему персонаж. Был кастинг, мы смотрели многих актрис. Но когда пришла Ира, стало понятно, что она по человеческим своим качествам какой–то невероятный товарищ и очень большая личность. Для меня это был решающий фактор — без личности в главной женской роли «Аритмия» просто не получилась бы.
Александр Нечаев
belyanina@rg.ru
