Наконец-то удалось попасть на эти уникальные среды, где пьют какао и разговаривают обо всем на свете. Не то чтобы меня туда раньше не звали — в этот дом приходят сами. Как некогда в мастерскую художницы Нелли Счастной, куда студентами мы только мечтали попасть, а когда все же попали уже молодыми журналистами, с таким наслаждением пили чай с сушками под неспешные беседы мэтров о живописи, музыке, поэзии... Ну а про какао среди недели и в хорошей компании слышала давно, да все времени не хватало его отведать. Хотя напиток этот люблю еще с детства. А в студенческие времена с ним был связан первый опыт смеха до истерики.
...Кажется, на втором курсе журфака на картошку нас послали в Червенский район, и наша вторая боевая группа жила в деревне Вишневка, “по хатам”. Я с подругой попала на постой к хозяйке, назначенной поварихой, так что частенько дежурила на кухне. Молока у нас было море — прямо с фермы бидонами привозили. Но какао почему-то сварили один-единственный раз. И когда уже все с удовольствием и аппетитом отобедали и оставшиеся полчаса отдыха развлекались хохмами и анекдотами на лавочке у дома, мы с приближенными к кухне девицами продолжали наслаждаться какао. Один стакан, второй, третий... Молча и лениво потягивали сладкое и пахучее варево, пока одна из нас, самая серьезная, отпивая из четвертого стакана, не произнесла задыхаясь: “Терпеть не могу какао!”. Напиток брызнул из трех ртов одновременно, мы корчились от смеха, хрюкали, вытирали слезы и уже не могли остановиться. Вернувшимся со двора за добавкой какао однокурсникам пришлось отливать нас водой.
Кстати, второй случай истерического смеха случился не где-нибудь, а в малом зале филармонии, на концерте молодого пианиста, нашего приятеля. За ту истерику мы все очень переживали, а, оказалось, были правы, потому что, как объяснил приятель-бенефициант, мы единственные в зале, набитом профессионалами, правильно поняли музыкальную шутку.
...В этом доме, где какао пьют из немыслимых дизайнерских чашек с вычурными блюдцами, на которые, не снимая чашки, можно положить кусочек принесенного кем-то торта или печенюшку, не спрашивают, кто ты и что ты. Получаешь свою чашку с горячим ароматным шоколадным напитком и можешь присоединяться к беседе. Или просто слушать. О новом спектакле Бориса Луценко, о выставке в музее современного искусства, о последней книге Маши Трауб... Здесь цитируют вольтеровского Панглоса, учителя Кандида: “Те, кто говорят, что все хорошо, говорят глупость. Надо говорить — все к лучшему”. Здесь не пьют вина и не ждут горячего. Горячей волной разливается по телу благословенное какао, которое вкупе со спокойными голосами собеседников и тихим дождем за окном дает основание верить, что придуманное Вольтером идеальное государство Эльдорадо — не такой уж безнадежный миф. И не важно, что государство это возникает в одной отдельно взятой твоей душе. А может, и не в одной?
Мне же из всех цитат, звучавших на “какао по средам”, ближе всего из незабвенной Фаины Раневской: “Все сбудется! Надо только расхотеть”.
А какие традиции живут в кругу ваших друзей?
Встречаемся по субботам.
Поговорим!
