Немногим известно, что в довоенные годы БССР имела свою собственную - единственную - государственную награду и целое десятилетие удостаивала своих граждан белорусским орденом Трудового Красного Знамени. Сейчас это можно воспринимать как свидетельство суверенности советской Белоруссии; впрочем, такие же награды имели и другие республики СССР. Но белорусский орден был особенный, особенной была и история его появления.Что толкнуло власти БССР на создание своей государственной награды, история умалчивает. Скорее всего, распоряжение свыше. А вот облик ордена был следующий: на эмалированном щите изображены зубчатое колесо со звездой, знаменем и колосьями и серп, молот и топор. Поверх рельефного изображения был помещен лозунг на белорусском языке "Пролетарыi ›сiх кра„›, злучайцеся!" и надписи "БССР" на польском и языке идиш - в то время наряду с белорусским и русским государственных языках.
Конкурс на эскиз белорусского ордена правительство БССР объявило 22 февраля 1924 года, через три с лишним года после утверждения трудового ордена РСФСР. Конкурс проходил одновременно с разработкой новых вариантов герба и флага БССР. Победителем был определен известный в то время минский художник Геннадий Змудзинский, который за свою работу получил гонорар в размере 350 рублей.
Но на создании эскиза ордена Змудзинский не остановился. Он занялся обеспечением процесса изготовления награды. Поскольку в Минске необходимых технологий не оказалось, отливать ордена пришлось ехать в союзный центр - в Москву.
Белорусское правительство посчитало, что на первых порах республике хватит 300 экземпляров ордена. На это количество Змудзинскому было выделено 2.400 рублей из расчета 8 рублей за одну награду.
Забегая вперед, стоит сказать, что все 300 наград раздать так и не успели: не хватило героев труда, да и репрессии начались, поэтому у некоторых пришлось отбирать знаки внимания власти (подобная история приключилась в начале 30-х с западнобелорусской революционеркой Верой Хоружей, которой сначала вручили, а потом забрали орден Трудового Красного Знамени БССР). Среди награжденных были разные люди: от мелиораторов до профессоров, от борцов с "бандитизмом", т. е. с антисоветчиками, до учителей. Кстати, награжденные, как и полагается в таких случаях, имели некоторые привилегии. Например, по орденскому статуту от 15 июня 1932 года награжденному ежегодно полагалось по 200 рублей, для орденоносцев существовали льготы при вступлении в колхозы и право бесплатного проезда на трамваях во всех городах тогдашней БССР.
Но вернемся к началу истории нашего ордена, когда судьбу высшей награды советской Белоруссии чуть было не решил нелепый случай. В конце осени 1924 года Змудзинский прибыл в Москву. По приезде он незамедлительно направился в известную в то время граверную мастерскую И.Каткова по Художественному проезду, 22/1. Там он договорился об изготовлении указанного количества орденов и принялся ждать. Каково же было удивление минского гостя, когда он узнал, что сразу после отливки орденов они пропали! След вел в... Московский уголовный розыск - знаменитый МУР.
А дело было так. Случилось, что, проводя обыск магазина мастера Каткова, уполномоченный МУРа некий тов. Буланов "прихватил" вместе с интересующими его предметами и весь тираж белорусской государственной награды. А МУР - организация серьезная, с ней не шути. Но Змудзинский не остался сидеть сложа руки и ждать, пока в МУРе "разберутся". Надо было что-то делать, ведь на нем лежала большая ответственность, дело было государственной важности. Да и вряд ли в МУРе не понимали, что их сотрудник прихватил с собою не какие-то железки!
Поэтому ордена вскоре вернули, но не все. По этому поводу Змудзинский жаловался в Минск: "Получая обратно данные ордена от секретного отделения МУР, я недополучил к общему их взятому из магазина количеству 300 шт. 3 знака ордена Трудового Красного Знамени БССР за ј 11, 221, 212, каковые в секретном отделении МУР куда-то исчезли и до сих пор еще не найдены". Пришлось изготовить дополнительно еще 3 награды под номерами 301, 302, 303. При этом Змудзинский просил высших должностных лиц в Минске о принятии мер к затребованию возвращения пропавших "по необъяснимым причинам" орденов, "дабы не допустить возможности незаконного пользования ими стороной лиц, их присвоивших".
По поводу дальнейших событий архивные документы молчат. Но ничего не пропадает бесследно. Даже кажется навсегда утерянный крест Евфросинии Полоцкой то там, то здесь "объявляется" какими-то свидетельствованиями о своем существовании. А наши ордена - неужели так вот бесследно исчезли? Может, где-то лежат в МУРе, пылятся на полке или в чьей-то коллекции (ведь таинственный тов. Буланов мог и продать красивые серебряные "значки")?
P.S. Кстати, первые государственные награды БССР все же прибыли на родину из Москвы вовремя. Уже 19 декабря 1924 года первый орден Трудового Красного Знамени получило мелиорационное общество деревни Васильки Белыничского района Могилевского округа за героизм, проявленный при осушении болот. Награда первым белорусским героям труда была вручена 25 апреля 1925 года на I Могилевском окружном съезде Советов.
