Когда я спросила у одной феминистки — участницы проекта «Живая библиотека», к чему все феминизировать, она ответила: «Мы должны шагать в ногу с либеральными ценностями». Феминистки-либералистки заявляют, что Европу открывают. А по-моему, открывают не Европу, а пассивный запас революционного слога. Точнее, фемоформы из прошлого: «агитаторша», «чекистка», «соглашательница», «целинница», «совхозница», «производительница», «наставница», «комсомолка». Или вот еще у А.Солженицына в «Настеньке»: «избачка», «дезертирка». Пожалуйста, и у В.Катаева в «Парадоксах»: «метростроевка», «вузовка», «медичка». Если тогда язык действительно был отзвуком социальных перемен, демонстрировал расширение сфер занятости женщины, то сегодня что доказывают феминистки своими феминными суффиксами?
Но моя собеседница рьяно убеждала: «Феминистка — не значит одиночка. У нее есть партнер». На слове «партнер» — ударение. Странно: избавиться от маскулинных суффиксов и не освободиться от связывающих неравноправием понятий: «муж» и «мужчина» — слова-то однокоренные! И потом: феминистки выбирают не просто свободу от мужчин, но нередко и от детей. В ребенке ведь тоже мужское начало. Первым человеком, по Библии, был Адам. А Ева вышла от ребра его. Так что сколько ни играй с суффиксами, а мужчину и его лидерское начало из бытия не вытравишь.
Наблюдала на днях в парке, как мама поучала плачущего малыша: «Был бы ты девочкой, купила бы тебе тридцать колясок, но ты мальчик и будешь играть с машинками». У феминисток тоже все четко, только наоборот. Вот мнение с форума в интернете: «Конечно, детородная функция — самое главное природное достоинство и различие между мужчиной и женщиной. Остальное навязано воспитанием: играть мальчику с пистолетом или с коляской». Только без участия мужчины эта функция не функционирует. В порядке вещей, когда мужчина помогает женщине управляться с коляской и сам прогуливается. Но если женщина бросает коляску на мужчину ради пистолета — это явный вызов порядку вещей. Мои современницы замахиваются на саму природу, хотя и говорят, что их движение преследует исключительно социальные цели: равноправие в зарплате и должности.
Но почитайте законодательство, «господа» феминистки. Женщины не обязаны служить в армии. Уходят раньше на пенсию. Их нельзя приговорить к смертной казни и пожизненному сроку. У нас дополнительные гарантии на предприятиях. С беременной женщиной нельзя развестись без ее согласия. Все очень либерально. Так, может, не стоит так решительно рубить сук, на котором сидишь?
Думаю, что тем, кого сегодня заботит сверхидея о гендерном неравноправии, просто по-женски не повезло. Не встретили своего мужчину — и точка. Без дополнительных морфем. А с установкой на феминные суффиксы — и вообще без шансов.
Когда моя двоюродная сестра выходила замуж, женская половина гостей надрывно кричала: «Ломай больший кусок каравая — будешь рулить в семье». А мужчины в сторонке ухмылялись: «Ломай, ломай — будешь и гвозди сама забивать». Не только устами младенца глаголет истина.
Было время, когда женщин именовали по профессии мужа: «профессорша», «генеральша». Но коль скоро дамы уравнялись в этом смысле с кавалерами, такая разновидность коррелятов отпала. И все же в грамматике равноправие женщин пока не отразилось. В официальных наименованиях прочно удерживают позиции существительные мужского рода. А такие феминизмы, как «доцентка» «профессорка», вызывают лишь снисходительную улыбку.
drug-olya@yandex.ru
