Закон «Об урегулировании неплатежеспособности» действует уже более года. Изменилось не только его название (предыдущий, напомним, звучал как «Об экономической несостоятельности (банкротстве)»), но и сама идеология института неплатежеспособности. Ключевой посыл, который заложен в новый документ, — не закрывать предприятия, а помочь им выйти из трудного финансово-экономического положения, чтобы продолжать работать, а людям обеспечить рабочие места. Как изменилась работа судов, какова сегодня роль органов местной власти в решении вопросов, связанных с работой проблемных предприятий, рассказал заместитель Председателя Верховного Суда Юрий Кобец.
— Действительно, за этот период накопилось достаточно базы и некоторых наработок, чтобы собрать пленум. Кроме того, необходимость его проведения обусловлена теми новациями, которые предусматривает новый закон. Он кардинально отличается от прежнего. Надо отметить, что Закон «Об экономической несостоятельности (банкротстве)» был первым на постсоветском пространстве, а Беларусь — пионером в разработке и в практическом применении этого законодательства. Однако со временем мы пришли к пониманию — старый закон устарел. Наша жизнь динамична, условия хозяйствования внутри и ситуация вокруг нас стремительно меняются, потому необходимы уже новые механизмы, которые бы не столько констатировали факт банкротства предприятия, сколько бы предотвращали такие события.
Экономику двигает вперед не ликвидируемые предприятия, а работающие. Самый главный идеологический посыл Закона «Об урегулировании неплатежеспособности» не ликвидация предприятий. Наша цель — помочь им, если они попали в трудное финансово-экономическое положение. Тем более что в этом плане для любого нашего гражданина принципиально важно, чтобы у него была работа. И неважно, в какой форме собственности он занят — в государственной или частной.
К слову, это единственный нормативный акт, проект которого у Президента обсуждался три раза. Подобные прецеденты сложно вспомнить.
— Каковы новые подходы к урегулированию неплатежеспособности, концептуальные отличия, касающиеся компетенции, роли и полномочий суда, рассматривающего экономические дела в этом вопросе?
— Мы полностью отошли от полного судебного сопровождения всех стадий исполнения решений. Это была абсолютно ненормальная ситуация, когда суд исполнял те решения, которые он сам и выносил.
Сейчас в новом законе разделены функции исполнительной и судебной власти. Роль суда, как и должно быть, сводится только к осуществлению правосудия путем установления несостоятельности и банкротства с принятием решения на основании поданного заявления. Также мы рассматриваем все спорные моменты, которые возникают между кредиторами и ликвидатором, чтобы максимально защитить интересы обеих сторон.
Кроме того, одной из новаций являются обязательное прохождение процедуры предупреждения несостоятельности и банкротства и досудебное оздоровление. Поэтому собственники имущества независимо от формы собственности, руководители, учредители, государственные органы обязаны принимать меры в целях предупреждения несостоятельности до обращения в суд на протяжении не менее трех месяцев до подачи заявления должника о несостоятельности или банкротстве.
— Научились ли суды правильно применять новый закон, именно так, как он задумывался?
— Констатировать данный факт приятно — в целом, суды правильно понимают и принимают закон. Надо отметить, что судебной коллегией сделана очень большая работа по разъяснению новелл закона перед его вступлением. Мы провели много семинаров и круглых столов практически в каждой области нашей республики, ответили на вопросы, поступающие не только от судов, но и от других заинтересованных участников процедур ликвидации и санации, в ведомственном журнале вели целую рубрику, где освещали определенные моменты применения этого закона.
Однако, когда мы уже вступили на путь практического применения новелл, возникли дополнительные вопросы, которые нельзя было предусмотреть при подготовке законодательства. Потому наше обобщение судебной практики по применению закона и выявило такие моменты, которые требуют разъяснений с целью единообразного применения на практике всех тех положений, которые были разработаны.
Вопрос, на который мы обратили пристальное внимание, — принятие заявления в суд. Это самая ответственная стадия. От этого зависит дальнейшая судьба движения всей процедуры. С одной стороны, мы не должны допустить ситуации, когда будем работать абсолютно со всем, а с другой стороны — нельзя упустить что-то важное, то, что должно приниматься судом. В связи с этим мы получали много жалоб как в апелляционном, так и в кассационном порядке именно на эту стадию.
— К слову, если к заявлению не приложены все необходимые документы, которых в перечне достаточно много, суд вправе истребовать их самостоятельно или он возвратит заявление?
— Есть одно исключение, когда суд может запросить их сам, — в ситуации, где у должника есть обязанности обратиться в суд с заявлением о своей экономической несостоятельности. Во всех остальных случаях обязанность подготовить документы лежит на заявителе.
— Что еще должен сделать суд на этапе разрешения вопроса о принятии заявления о несостоятельности?
— Прежде всего проверить полноту и правильность поданных документов и выяснить причину, в связи с чем подается такое заявление. Думаю, я не открою большую тайну, если скажу, что иногда мы сталкиваемся со злоупотреблением таким правом. Есть разные подходы к ведению предпринимательской деятельности, и некоторые из них подразумевают недобросовестное поведение в части подачи заявления, которое направлено не на разрешение ситуации, а наоборот — на создание определенных проблем у своих кредиторов.
— А кто принимает решение о назначении антикризисного управляющего? Какие меры реагирования принимаются на нарушения, допущенные ими?
— Окончательное решение о выборе кандидатуры антикризисного управляющего принимает суд. Именно он выступает как беспристрастный орган, который действует в интересах всех сторон в процессе. Кроме того, законодательно предусмотрены механизмы, позволяющие суду отклонить любую кандидатуру по основаниям недоверия.
— Новый закон расширил возможности института финансового оздоровления предприятий — санации. Когда суд принимает решение о признании должника несостоятельным и введении санации?
— В том случае, если видны перспективы выхода предприятия из того тяжелого финансового положения, в котором оно оказалось. Процедура такая: предприятие разрабатывает план санации, далее его защищают, образно говоря, в исполкоме, а после в суд — тут уже оценивают его обоснованность и перспективу реализации в установленные сроки.
Здесь большую роль играют местные органы власти и управления, которые, во-первых, изначально должны определиться, какую роль играет предприятие в регионе, насколько оно важно. Также именно они согласовывают планы оздоровления предприятий. Самое главное, планы обязаны быть реальными в выполнении. Иначе через суд они не пройдут. Дополню, что за год у нас не так много случаев, когда в санацию идут предприятия, поскольку это очень тяжелая и кропотливая работа.
— В конце октября этого года на заседании Совета по развитию предпринимательства первый заместить Премьер-министра Николай Снопков сказал, что «идеология следующей пятилетки — дебюрократизация в широком смысле слова и создание условий для экономического рывка». На Ваш взгляд, насколько в этом контексте важна судьба предприятий, которые находятся на стадии кризиса?
— Только работающие субъекты хозяйствования могут обеспечить работу экономики. А убыточные сделать этот «экономический рывок» точно не смогут. Поэтому важно знать природу тех проблем, которые существуют на них. Лечить надо не следствие, а причину. Наш закон и судебное разбирательство на нее и нацелены. Всякий раз, когда поступает заявление в суд, мы разбираемся, что случилось, какие просчеты были допущены руководством предприятия. А условия для успешного развития создаются в том числе стабильной, устойчивой и понятной судебной практикой. Когда люди точно знают алгоритм действий, как им поступить в различных ситуациях, они способны очень быстро и правильно реагировать на вызовы.
Фото из архива «СБ».
