Галина Шмарловская.
— В детстве, сколько себя помню, всегда играла в учительницу или артистку. С первых классов занималась вокалом в ансамбле Дворца пионеров. Мечтала поступить в театральный институт, но в 10‑м классе сорвала голос, и петь запретили. В итоге по совету мамы выбрала профессию экономиста. Так оказалась в нархозе, о чем никогда не пожалела. Сегодня я бы снова все повторила. Что касается пения, то музыка всегда со мной.
— После распределения, отработав 4 года на ПТО «Горизонт», решились поступать в аспирантуру, сделав ставку на политэкономию...
— Хотелось расти и развиваться дальше. С детства были заложены и уважение к учителю, и важность высшего образования. В нашей семье — три педагога. Что касается политической экономии, то любовь к ней привила Ядвига Александровна Язвинская. К слову, конспект ее лекций храню до сих пор.
— В трудовой — всего лишь две записи. Почти полвека отдано БГЭУ. Гордитесь?
— Еще как! Благодарна судьбе, что привела меня в институт народного хозяйства (ныне БГЭУ). Я смогла реализовать себя и как педагог высшей школы, и как ученый. Всегда очень много работала над собой, не думая о карьере.— Тем не менее в 2000 году возглавили сначала кафедру, а затем 8 лет руководили факультетом международных экономических отношений...
— Это была особая честь для меня. С этим факультетом у меня давние связи. Еще в 1990 году, работая в приемной комиссии, участвовала в наборе абитуриентов в первую в Беларуси группу по специальности «международные экономические отношения». Затем читала лекции по экономической теории, мировой экономике. За более чем 30 лет на факультете сложился замечательный коллектив.
— Какой период вашей профессиональной биографии был самым ярким и насыщенным?
— Пожалуй, 2002 — 2008 годы, когда шло становление кафедры мировой экономики, разрабатывались новые образовательные стандарты и учебные планы. По моей инициативе в учебный план включили новую дисциплину: экономика Беларуси в системе мирохозяйственных связей, подготовили первое в стране учебное пособие, разработали новые учебные программы, появилась специализация «международные инвестиции», открылась докторантура по мировой экономике.
Моя гордость — первая магистерская программа с обучением на английском языке по новой для того времени специальности «международная экономика и торговая политика». Этот проект расширил возможности университета и увеличил приток иностранных студентов.Знаковым событием стало посещение в ноябре 2012 года Президентом Беларуси Александром Лукашенко нашего факультета. Нам выпала огромная честь представлять университет.
— Среди научных интересов — налогообложение. И началось все, как я понимаю, с докторской?
— Да, тема ее — «Концепция налогообложения в условиях перехода к рыночной экономике» — была пионерная. Первая в Беларуси докторская по такой проблеме. Коллеги удивлялись: начало 1990‑х, в стране кризис, люди думают, как выжить, а я занимаюсь наукой. По этой теме практически не было научной литературы, поскольку при социализме как таковой классической налоговой системы не было. На практике только-только приступали к ее созданию. Тем интереснее было исследовать.
— У вас огромный стаж преподавания. К лекциям готовитесь?
— А как же — это норма. В аудиторию надо идти с новейшей информацией. Мир меняется: появляются новые публикации, образовательные методики и практики преподавания, обновляется статистическая база.
— Вы стажировались в Испании, России и Франции, читали лекции в Казахстане и Латвии. Знакомы с системой европейского образования. Как считаете, так ли уж был важен для нас Болонский процесс?
— Безусловно, любое начинание имеет свои положительные моменты. Но необходимо уяснить причины его появления. В 1980‑е годы в большинстве стран Европы остро встала проблема дефицита рабочей силы: почти половина населения — лица преклонного возраста. Это, к слову, впоследствии простимулировало включение постсоветских стран в ЕС. Такая же проблема стояла и перед высшей школой: где брать абитуриентов, как не растерять научные кадры и сохранить сами вузы? И это — одна из причин появления Болонского процесса, который закрепил мобильность студентов, двойные дипломы, гранты…
И сегодня для избранных существует монополия на качественное образование в элитных вузах, в том числе находящихся за пределами Болонского процесса.
Переход вузов в большинстве стран к трехгодичному бакалавриату — это, по сути, превращение их в бывшие наши техникумы и получение студентами незаконченного высшего образования.
Поэтому я была жестким противником полного перехода на Болонский процесс. Наша система фундаментального образования, выполнявшая в том числе мировоззренческую и идейно-воспитательную функцию, была лучшей в мире.Более серьезная причина — последовательная реализация «легендарного» плана шефа ЦРУ Аллена Даллеса, направленного против СССР, который не смогли уничтожить во время войны. Отсюда идеологическое и моральное разложение молодежи: подрыв системы образования и статуса семьи, замена моральных ценностей.
Было потеряно время, когда все годы (особенно перестроечные) шла массированная обработка белорусов со стороны разнообразных фондов. На этом выросло целое поколение безразличных не только к политике, но и общественному мнению молодых людей. Не это ли мы увидели в 2020‑м?И сегодня сохранение нашего опыта в системе образования — фактически борьба за нашу молодежь и наши ценности.
— Выдержим ли этот бой за будущее нашей страны?
— Выдержим, если будем помнить, кто победил фашизм и какой ценой завоеван мир. Мой отец Александр Ефимович Сантарович прошел всю войну. По его рассказам я осознавала, что такое честь, долг, Родина. А по наградам учила географию: Москва, Ленинград, Кенигсберг, Варшава, Берлин… 2020‑й (как бы громко ни звучало) был годом выбора в целом для Беларуси и для каждого из нас.
— Как думаете, белорусы оценивали возможные последствия?
— Безусловно: нам есть что терять. Несмотря на сложности, мы сохранили страну, развиваем науку, образование, медицину, промышленное производство и АПК (в том числе и высокотехнологичное), подняли на новый уровень сельское хозяйство. Мы живем в красивых городах и поселках, которые на уровне зарубежных. У каждого есть работа. Безусловно, еще не все решено.
— Беларусь нашла свое место в мировой экономической системе?
— Мы относимся к категории стран с малой открытой экономикой. С учетом той ресурсной базы, которой располагаем, мы не можем производить все необходимое. Тем не менее мы занимаем определенные позиции на региональных и мировых рынках, можем экспортировать 60 процентов произведенной сельскохозяйственной продукции. По многим товарным группам наша продовольственная безопасность составляет более 200 процентов.
— Что необходимо для интеграции наших промышленных гигантов в мировую экономику?
— Они — основа нашей экономической национальной безопасности. Принципиально важно, что наши экспортно ориентированные предприятия по характеру своей деятельности стали международными компаниями. Создание филиалов и сборочных предприятий за рубежом позволяет выходить и закрепляться на новых рынках, наращивать экспорт, осуществлять географическую диверсификацию, повышать свою роль на рынках стран Азии, Африки и Латинской Америки.
— Есть ли у Беларуси потенциал для экономического роста?
— Безусловно! Мы сохранили то, что было, и продолжаем развиваться. Сегодня нужны корректировка международной специализации, новые бизнес-модели развития.
Необходимо сформировать единую цифровую экосистему, объединяющую национальные системы госуслуг и электронных правительств всех стран — участниц Евразийского экономического союза.Особое значение приобретает производственная кооперация. К примеру, в рамках ЕАЭС 99,2 процента промежуточных товаров в Беларусь поступает из России, 0,7 — из Казахстана. В то же время 95 процентов экспорта промежуточных товаров мы направляем в Россию, 4,1 — в Казахстан.
— Не противоречит ли принцип международного разделения труда принятой в Беларуси ориентации на выпуск импортозамещающей продукции?
— Многие думают, что импортозамещение используется для того, чтобы мы по возможности не покупали товары за рубежом, а производили продукцию сами. Это не совсем так. Во-первых, один из его аспектов — рационализация импорта. Если мы можем выпускать качественную продукцию, используя для этого новейшие технологии, то должны это делать. Во-вторых, импортозамещающее производство — это производство в том числе и экспортных товаров. Со временем импортозамещающая продукция становится экспортно ориентированной.
Беларусью избран инновационный путь, предполагающий усиление акцентов на развитие новых высокотехнологичных и наукоемких отраслей. И здесь мы в русле мировых тенденций. В стране создается экспортно ориентированная и импортозамещающая модель экономики.— Импортонезависимость — это…
— Это наша безопасность. События последних лет подтвердили правильность выбранного белорусами курса. Все говорили о том, что нам ни к чему крупные промышленные предприятия и сельское хозяйство. Мол, зачем закапывать деньги в землю — мы и так все купим. И вот теперь ситуация резко изменилась.
В современных условиях усиления санкционного давления и разрыва традиционных торговых связей импортозамещающее производство особо значимо. Более того, необходимость сохранения экономического потенциала и обеспечение экономической (включая и технологическую) независимости и безопасности страны определяют переход к импортонезависимости. На это постоянно акцентирует внимание Президент.
Это повышает локализацию национального производства, расширяет формы международной производственной кооперации в реализации импортозамещающих проектов и формировании региональных производственно-сбытовых сетей между компаниями государств — членов интеграционных организаций (СГ, ЕАЭС) и макрорегионами дружественных стран.
— Европейские страны как раз, наоборот, планируют перенос своих производств в США.
— Для Штатов Евросоюз всегда был и остается конкурентом. Поэтому это очень продуманный шаг по его ослаблению и решению вопроса своей индустриализации. Инфляция растет, в том числе и промышленная. Стоимость предприятий падает. И вся эта ситуация с энергоносителями (предприятия-то закрываются) только на руку американцам.
— И к чему — с экономической точки зрения — это приведет Европу?
— К краху. Через несколько лет Евросоюза как такового уже не будет. Даже если отношения с Россией и восстановятся, газ им по старым ценам никто больше поставлять не будет. А ведь именно этот фактор формировал для них конкурентную стоимость.
Как только ситуация с финансами в Европе усугубится, то исконно европейские страны сплотятся еще сильнее, а вот бывшие страны Советского Союза могут оказаться у разбитого корыта.
Реальная картина замалчивается. Наши соседи — страны Балтии — превращены в рынок сбыта, национальная промышленность у них практически уничтожена, проблема высокой безработицы решена оттоком местного населения. Латвия занимает первое место по вымиранию. Прибалты практически живут на дотации ЕС. За счет чего они будут развиваться в случае развала Евросоюза? Во что превратили Украину с ее богатейшими природными ресурсами, мы также видим.
— Можно ли остановить надвигающийся экономический армагеддон?
— Вряд ли. Спасти нынешнюю мировую финансовую систему уже невозможно: процесс зашел слишком далеко. Попытки Запада и США изолировать Россию и Беларусь лишь ускорили глобальный кризис. Но мы однозначно выйдем из него сильнее.
Неминуем и распад мира на валютные зоны. Мечты некоторых стран о «полной изоляции» нас от остального мира вызывают лишь недоумение. Какая изоляция, когда есть Китай, Индия, Иран, Турция, арабский мир…
— Санкции — зло или благо?
— Время неограниченных возможностей, как правильно сказал Глава государства. Отличный шанс произвести и увеличить доход страны.
Особое значение, в том числе в условиях санкционного давления, приобретает развитие международной производственной кооперации компаний ЕАЭС, которой связано более 8 тысяч предприятий Беларуси и России.— Потенциал экономического роста зависит от цифровой трансформации экономики.
— Да, это так. И это не просто модный тренд. Это новые конкурентные условия. Мощные цифровые международные компании ломают традиционные отраслевые рынки. Речь идет о внедрении ИКТ в сферу производства, АПК, формирования платформенных бизнес-моделей и экосистем. Это новые возможности для развития и сохранения своего места на региональных и мировых рынках, снижения издержек производства и выхода на рынки с новой продукцией. И мы к этому готовы: у нас есть производственная база и высококвалифицированные кадры.
— Что сейчас наиболее важно для белорусов?
— Сохранение мира и независимости. Последние три года особенно показали ценность человеческой жизни. Это и 2020‑й, и СВО. Надо честно, добросовестно учиться и работать. И, конечно же, быть патриотами, серьезно и объективно оценивая происходящее как в стране, так и в мире. Как никогда важна историческая память. Она — наш гарант мира и спокойствия. Наша сила в единстве и уверенном движении вперед.tyshkevich@sb.by
