Продолжаем публикацию эссе писателя, драматурга, сценариста Георгия Марчука о белорусских кинорежиссерах.Николай КАЛИНИН (1937 — 1974)
Его фильмы хорошо знают и любят дети–подростки и в наше время, хотя картинам уже сорок лет. Говорят, дольше всех живут сказки и приключенческие фильмы, если они сделаны талантливо. Так случилось и с лентами «Кортик» и «Бронзовая птица».
Родился Николай Артемович в Гомельской области, окончил белорусский театрально–художественный институт, второй женой у него была дочь известного театрального художника Чемодурова Наташа, оригинальная актриса.
Он как–то сразу стал кинорежиссером. Без ВГИКа, этой кузницы кинокадров. Его приблизил к себе и пестовал Корш–Саблин, который не только в гражданскую лихо рубил головы белякам, но и так же лихо начал работать в кино. Снимал фильмы на революционную тематику. Он уже был стар и болен, и молодой, энергичный Николай Калинин помогал ему на съемках фильма «Крушение империи».
Рыжий, с бородкой а–ля Дон–Жуан и усиками, с озорной улыбкой, всегда одетый со вкусом, он был любимцем не только Корш–Саблина, но и всей киностудии. Не знаю, чем я ему приглянулся. Может, своей худобой?
Николай Калинин
— Мечтаешь стать кинорежиссером? — как–то на бегу спросил он у меня.
— Мечтаю...
— Откуда родом?
— Из Полесья.
Может, это его и подкупило. Взял он меня в свою группу «Рудобельская республика» актером окружения.
— Будешь изображать сироту, глухонемого деревенского паренька. Массовку надо разукрашивать разными типами, — говорил он.
«Кортик»
Так я неожиданно оказался в роли актера. Поселили меня в Гродно в гостинице вместе с Вацлавом Дворжецким, отцом Владислава Дворжецкого, который в то время пробовался на роль Хлудова в «Беге» Михаила Булгакова. Отец передал мне его фото для нашего актерского отдела, ему было лет 60, пил он много разных лекарств и вечерами рассказывал о своей жизни в Киеве, Омске, Нижнем Новгороде. Слушал я его с открытым ртом и еще больше полюбил театр и кино. Мелькнул я на экране в этом фильме несколько раз, да только суть не в этом...
Калинин приблизил меня к ремеслу режиссера.
— Ты не сиди. Видишь, отдыхает актер Кмит. Это не Петька из фильма «Чапаев». Говори с ним, говори... Надо знать все, даже если оно и не пригодится, — подсказывал мне Калинин.
Прошел год, и режиссер снова пригласил меня в свою группу. «Будешь длинноволосым Степкой — деревенским сиротой», — сказал он. Речь шла о фильмах «Кортик» и «Бронзовая птица». Я обрадовался несказанно. Меня выкрасили в яркого блондина.
Пришло время, и я влюбился. Вскоре милая девушка стала моей женой и приехала в Вильнюс на съемочную площадку на несколько дней.
— Моя жена, — похвастался я.
— Зачем ты, такая красивая, так рано пошла за киношника? Мы все баламуты, несерьезные люди, — сказал он шутя, а может, и серьезно.
«Бронзовая птица»
Он умел серьезное прятать за улыбкой. Я даже обиделся, но ненадолго.
Николай Артемович любил снимать актеров ленинградской школы. К нему охотно ехали Л.Малиновская, Н.Крюков, Н.Кузьмин, В.Чекмарев — уже звезда после фильма «Угрюм–река», приехали к нам и дебютанты Э.Виторган и Б.Клюев, красовался Ю.Каморный.
Калинин вечерами всех охотно угощал вином, это была его слабость, которая и сыграла в конце концов трагическую роль в его судьбе.
На съемочной площадке ходил в сапогах. Любил на манер царских офицеров стучать веткой, как стеком, по голенищу.
Обедал отдельно от группы. Вроде и не обедал. Художница по костюмам угощала его кофе из термоса.
Мне платили за съемочный день 13 рублей и 50 копеек. Это были неплохие деньги.
Каждый кадр его фильмов очень населен в основном детьми. Как он с ними работал — секрет. На экране же все натурально и убедительно, очень точно передана атмосфера.
Он души не чаял в художнике Альбицком. Пригласил ленинградского композитора, талантливого саксофониста Пожлакова писать музыку на стихи Окуджавы.
В общем, куда ни глянь — всюду все дышало творчеством. Калинин любил повторять: «В кадре должно все жить: люди, цветы, лошади, птицы, туман, огонь, вода... В жизни ничто на месте не стоит, все в движении. Так и в кадре. Вот разница между театром и кино. Учись...»
Он ценил любознательность и трудолюбие. Иногда я внаглую предлагал ему свой вариант мизансцены. Он улыбался, но не принимал мои предложения. Невозможно было обижаться на его открытую улыбку. У Калинина не было недоброжелателей и завистников. Он был авторитетом. Все режиссеры грешат тщеславием, гордостью, непомерной жаждой славы, они упрямые, ревнивые к чужому успеху, но к нему все были расположены. Может, что–то предчувствовали?..
В монтажном периоде он с друзьями засиделся в ресторане и стал выяснять отношения с милиционерами. По рассказам, его сильно избили. Хотя потом на киностудии пустили слух, что умер он от инфекционного менингита. Ему не было и сорока. Горевала вся студия. Заканчивал картину худрук объединения...
Годы спустя в качестве члена жюри на кинофестиваль приехал из Луганска известный украинский актер Михаил Голубович, и мы встретились через 35 лет после «Кортика», где он тоже снимался.
— Знаешь, — сказал Михаил, — я очень часто вспоминаю Калинина. Какой был золотой человек, какое было счастливое кинематографическое лето на «Кортике». Классный был режиссер и золотой человек, — повторил он и добавил: — Надежный.
Николай Артемович не дожил до своей славы, умер в 1974 году.
Перевод на русский Ирины Кочетковой.
Советская Белоруссия № 165 (24795). Суббота, 29 августа 2015
