Объективное понимание положения Западной Беларуси в 1921 — 1939 годах имеет важное значение для развития белорусской государственности. Публикуем третью часть материала (начало в номерах за 13 и 20 августа) Евгения Подлесного, предлагающего объективный взгляд на тот период белорусской истории.
Концлагерь Береза-Картузская.Игра в демократию
Если брать политические отношения в Западной Беларуси, то польское правительство на ее территории проводило жесткую политику по зачистке земель от неугодных, по его мнению, элементов. Так, во время избирательной кампании 1922‑го 11 белорусов стали депутатами сейма, а три — сената, в 1928‑м — соответственно десять и два белоруса попали в польский парламент.Но на выборах 1935 года белорусских парламентариев уже не было, польское правительство решило больше не играть с белорусами в демократию.
Проволочные заграждения в Гродно, оставленные при отступлении польской армией в 1939 году.Такой же люстрации подвергались политические партии и общественные организации. Польские власти их или уничтожали, или превращали в свои карманные структуры. Например, против созданной в октябре 1923‑го Коммунистической партии Западной Белоруссии (КПЗБ) как составной части Коммунистической партии Польши (КПП) была развернута настоящая травля. Ее членов полицейские, жандармы, легионеры и осадники уничтожали физически за то, что они были искренними защитниками прав белорусского народа. Также открыто преследовали боровшуюся за белорусов Белорусскую крестьянско-рабочую громаду (БКРГ) и отколовшуюся от эсеров Белорусскую революционную организацию (БРО). Несмотря на то что Белорусскую рабоче-крестьянскую громаду создали белорусские депутаты польского сейма и она объединяла в своих рядах 120 тысяч человек, ее деятельность 21 марта 1927 года официально запретили. 490 активистов БКРГ по решению суда бросили в тюрьмы, в том числе и некоторых послов (депутатов), невзирая на их конституционную неприкосновенность.
«Католик — значит поляк»
Свои действия по открытой ассимиляции и полонизации жителей белорусских территорий польские власти во многом объясняли наличием среди населения большого количества этнических поляков: от 20 до 45 процентов (по версии руководства Польши). При определении национальности на территории Западной Беларуси польские этнографы брали за основу единственный, имеющий второстепенное значение критерий установления национальности, сформулированный в начале XIX века, — вероисповедание (католик — значит поляк, православный — белорус). В этом состояла и состоит политическая роль польского Костела, которая и объясняет настойчивость поляков в католизации населения белорусских земель.В связи с этим важно обратить внимание на цифры переписи белорусского населения, проводимой поляками в 1916 и 1920 годах, в сравнении с российской переписью 1897‑го. К примеру, Гродненский повет: 1897/1920 годы (в процентах): белорусы — 65,8/33,5; поляки — 5,6/54,0; литвины — 1,4/1,6; евреи — 19,8/10,6; русские — 6,3/0,16. Виленский повет: 1897/1916 годы (в процентах): белорусы — 42/10; поляки — 12,1/80; литвины — 35/5; русские — 3,3/0,5.В настоящее время белорусские историки считают, что поляки тогда составляли 12 — 13 процентов, 67 процентов — белорусы, около 9 процентов — евреи. Еще 5 — 6 процентов — украинцы, 2 процента — русские, 3 процента — литовцы.
Атаки на православие
Отдельная тема политических отношений западнобелорусских земель — это религиозные вопросы, в частности, политика притеснения православия.Ее суть выразил Комитет по национальным вопросам при Совете Министров в декабре 1935 года: «Православная церковь должна стать инструментом для распространения польской культуры на восточных землях».Православие подвергалось самому бессовестному и поистине средневековому преследованию. Так, из 362 православных церквей, расположенных в 1915‑м на территории одной только Гродненщины, к 1925 году поляки узаконили только около 100 церквей. Богослужение запрещалось под страхом полицейского наказания. Подобное невиданное зверство в отношении православных храмов осуществлялось на основании декрета Генерального комиссара Польши от 12 октября 1919‑го о передаче православных церквей (бывших ранее католическими и униатскими) католической церкви (ревендикция). Такая практика сохранялась вплоть до 1939 года.
Кроме прямого уничтожения православных святынь, государственные власти настоятельно стремились изменить статус православной церкви на территории Польской Республики.Изданные Министерством исповеданий и общественного просвещения «Временные правила об отношении правительства к Православной Церкви в Польше» (1922) передавали православную церковь в полное распоряжение государства. Главный смысл документа — установление синодально-консисторской системы управления православной церковью (подчинение государственной власти) и недопущение в ней соборных начал. Под давлением госчиновников в 1922‑м была объявлена автокефалия Польской православной церкви. Вскоре почти все высшее православное духовенство Западной Беларуси было готово сотрудничать с польскими властями. С середины 1930‑х годов XX столетия впервые в истории в православных храмах молебны стали проводить на польском языке, ибо этого категорически потребовала «Комиссия по делам православной религии», созданная 7 марта 1935‑го.
Во многом такому положению вещей способствовало закрытие духовных семинарий в Вильно и Кременце и перенос центра подготовки православного духовенства в Варшаву, где главную роль играл богословский факультет Варшавского университета с преподаванием на польском языке. В 1935 году в Белостоке было создано «Общество православных поляков имени Пилсудского», а в Гродно — «Дом православных поляков имени Стефана Батория», которые активно содействовали полонизации православных церковных служб. Данные процессы приняли необратимый характер после появления в Гродно «Научно-издательского православного института» (1938), призванного «распространять среди населения Западной Беларуси идею православия как польской государственной религии». Для этих же целей данный институт издавал ежемесячный журнал на польском языке Przeglad Prawoslawny («Православный обзор»).
Группа бывших политзаключенных Гродненской тюрьмы, освобожденных после прихода в Западную Беларусь Красной армии.Атака на белорусских католиков
Необходимо отметить, что не избежали полонизации и белорусские католики. Как только кто-то из католических священников ощущал себя белорусом и начинал пропагандировать идеи белорусской национальной идентичности верующим, сразу же попадал в немилость к польским властям. К примеру, все иерархи католической церкви в приграничной зоне прошли тщательную фильтрацию, и неугодных удалили. Виленский бискуп Юрий Матулевич как белорус был заменен на поляка Рамуальда Яблжыковского. Или еще пример: ксендз Станкевич, редактор клерикальной газеты «Крынiца», и Белорусские христианские демократы (руководителем которых он являлся) беспрестанно подвергались гонениям. Так, газету его партии закрыли, а работу партийных структур всячески ограничивали. Бискуп Яблжыковский выдал «Пастырский лист», запрещающий верующим не только принимать участие в работе партии христианских демократов, но и иметь хоть какое-то отношение к ее газете.Характеристика политической обстановки на территории Западной Беларуси будет неполной без хотя бы некоторого анализа протестных выступлений населения и раскрытия настоящего террора польских властей против белорусского народа. В конце 1927 года белорусское освободительное движение вновь оживилось. Прошли забастовки в Вильно, Гродно, Пинске и т. д. В целях подавления белорусских протестов в Вильно были осуждены 96 руководителей и активистов Белорусской крестьянско-рабочей громады. В Белостоке судили 113 коммунистов и комсомольцев. В это же время состоялись «процесс 75» в Гродно и «процесс 35» в Белостоке.
В начале кризиса 1929 — 1933 годов в десятках городов произошли забастовки, митинги, демонстрации и «голодные» походы безработных. В течение 1932‑го в Виленском, Новогрудском, Полесском и восточной части Белостокского воеводств люди бастовали 51 раз. Участвовало 36 700 рабочих. Активизировались и крестьянские выступления: за эти годы в сельской местности произошло 500 антиправительственных выступлений. Там создавались дружины самообороны, крестьяне переходили к партизанской борьбе. В ответ на это власти распустили сейм. Многие деятели мало-мальски оппозиционных партий, в том числе и депутаты, были арестованы. Более 20 кружков ТБШ закрыли. Правительство ввело чрезвычайные суды. Во второй половине 1931 года в Западной Беларуси было вынесено 44 смертных приговора, в 1932‑м — 76.
Обращение к лагерному режиму
Но польским государственным элитам этого было мало. Для ликвидации малейшей возможности национальных проявлений среди белорусов и украинцев 17 июня 1934‑го президент Второй Речи Посполитой Игнацы Мосьцицкий подписал распоряжение «по вопросу о лицах, угрожающих безопасности, покою и общественному порядку», которое было заверено 11 министрами польского правительства, включая Юзефа Пилсудского. Формальным поводом для президентского решения послужило убийство 15 июня 1934 года боевиком ОУН Григорием Моцейко министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого и руководителя организации по сотрудничеству с властями Тадеуша Голувку.На основании этого документа закрывались последние белорусские школы, избы-читальни и народные клубы. Появился печально известный концлагерь Береза-Картузская. По внешнему устройству он был копией нацистского концлагеря Ораниенбурга, но по человеконенавистничеству превосходил фашистские лагеря смерти.
Декларация Народного собрания Западной Беларуси.
Польско-рейховское сближение
В целом можно отметить, что показательно разнузданное отношение поляков к гражданам своей страны другой национальности и веры объяснялось в том числе и превращением Польши в близкого союзника «восходящей звезды» европейской политики — гитлеровской Германии. В 1933 году Гитлер объявил себя врагом «исполинской опасности большевизма» и Германия вышла из Лиги Наций. Польское правительство сразу же предложило свои услуги по представлению ее интересов в данной международной организации. Поляки стали адвокатами немцев в Лиге Наций, оправдывали с ее трибуны нарушение Гитлером основных требований Версальского договора: введение в Германии всеобщей воинской повинности, отмена ею военных ограничений, захват немецкими войсками демилитаризованной Рейнской области.26 января 1934‑го состоялось подписание договора о ненападении между Польской Республикой и Германией. После захвата Третьим рейхом Чехословакии немцы за поддержку своей агрессии разрешили Польше оккупировать часть чехословацкой территории — Тешинскую область. Уинстон Черчилль по этому поводу отмечал, что Польша «с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства». Польский посол в Париже Юлиуш Лукасевич 25 сентября 1938 года высокомерно заявлял американцам: «Начинается религиозная война между фашизмом и большевизмом, и в случае оказания Советским Союзом помощи Чехословакии Польша готова к войне с СССР плечом к плечу с Германией. Польское правительство уверено в том, что в течение трех месяцев полностью разгромят русские войска, и Россия не будет представлять собой даже подобие государства». 24 октября 1938‑го в ходе встречи министра иностранных дел Германии Иоахима Риббентропа и посла Польши в Берлине Юзефа Липского было достигнуто соглашение об общих действиях против СССР на основе «Антикоминтерновского пакта». В январе 1939 года эти же вопросы стали центральными на переговорах министра иностранных дел Польши Юзефа Бека с Адольфом Гитлером.
Польские дипломаты от имени правительства заявили о готовности Польши выступить на стороне Германии против СССР, а взамен высказали собственные притязания на Советскую Украину, БССР и Черное море. То есть поляки из-за поддержки своей политики всемогущей (как они считали) Германией чувствовали себя властителями мира и терпеть каких-то белорусов у себя в стране не были намерены.Но уже 3 апреля 1939‑го Гитлер подписал директиву «О единой подготовке вооруженных сил к войне» («План Вайс»), в которой назначалась дата нападения на Польшу — 1 сентября 1939 года. Кстати, за два-три месяца до начала Второй мировой войны военные миссии Англии и Франции инспектировали Войско польское и сделали вывод о возможности быстрой и решительной победы Польши над Германией.
Подводя итог анализа состояния западнобелорусского общества, необходимо отметить, что вся антибелорусская кампания на территории Западной Беларуси была результатом системно продуманной и организованной политики насилия, издевательств, лжи и обмана по отношению к местному населению.Белорусы уничтожались как народ, как этнос, которого (по замыслам польских националистов) в «демократической» Польше просто не могло быть. Называть такую страну «спасением» для белорусов (как делают некоторые «демократические мыслители») означает предавать свой народ и будущее независимой Беларуси.
Евгений ПОДЛЕСНЫЙ, полковник в отставке, кандидат политических наук, член Совета Белорусского союза суворовцев и кадетов.
Западная Беларусь – рай или ад для белорусов? Часть 1-я
Западная Беларусь — рай или ад для белорусов? Часть 2-я
