Сбор денег на лечение
Ольга встречает нас на пороге квартиры, из соседней комнаты выбегает 4-летняя Алеся. Она родилась, когда у Киры была ремиссия, и семья, измученная борьбой, наконец-то зажила обычной жизнью. Тогда было много счастливых постов в соцсетях — семья Куруленко наслаждалась самыми простыми радостями и делилась ими с миром. А потом новые фото вдруг перестали появляться.Чуть больше года назад у Киры стала болеть ножка. Рентген показал перелом. Наложили гипс. Потом выяснилось, что разрушение кости вызвали метастазы. Они атаковали маленький организм девочки и буквально съедали его день за днем. На страницах в социальных сетях стали мелькать совсем другие фото: Кира снова без волос, карие глаза на похудевшем лице кажутся огромными. И под этими снимками — призыв о помощи. Срочно нужны деньги на лечение. Неравнодушных людей и готовых помочь предприятий и организаций оказалось много. Кто не мог помочь деньгами — звонил, писал слова поддержки, желал выздоровления. Очень помогли волонтеры, которые опекают детей, попадающих в онкоцентр. За три месяца нужную сумму собрали. Кира с мамой улетела в Испанию: необходимое лечение можно было получить только там.
Радость и скорбь
В жизни наконец-то появился свет. Лечение помогало, виртуальные странички оживились улыбающейся Кирой: то на берегу моря, то на детской площадке, реже — в стерильной больничной палате. А потом что-то пошло не так. Состояние девочки резко ухудшилось. Стали отказывать органы. Маленькое тело Киры опутали трубки, вся работа организма проходила через многочисленные стомы. Испанские медики разводили руками, а Ольга судорожно искала тех, кто сможет дать ее дочери еще один шанс. Нужные специалисты нашлись в Германии. Очень быстро решился вопрос с возвращением в Беларусь, поддерживающим лечением в Боровлянах, открытием визы для вылета в немецкую клинику.Но за день до срочной поездки Киры не стало. Это случилось 12 июня. Мы приезжаем к Ольге спустя полгода. В маленькой квартире — полумрак. На комоде — украшенная елка, рядом — несколько фотографий. На них еще есть Кира. К ногам Ольги льнет огромный черный мейн-кун. Его зовут Король. Это последний подарок, который родители сделали своей девочке на день рождения. 15 мая ей исполнилось 8 лет. Кира долго мечтала о животном, но насладиться общением с ним не успела. Маленькая хозяйка видела своего питомца всего дважды: в коротеньких перерывах между возвращением из Испании и лечением в онкоцентре Боровлян.
Напоминания о Кире — в каждом уголке квартиры. На первом этаже двухъярусной кровати — желтый плюшевый лев. Любимая футболка — тоже со львом.
— У Киры был еще один, самый любимый. Он ушел вместе с ней, — говорит Ольга.
В большой коробке — игрушки, с которыми теперь играет сестра, в круглом аквариуме на письменном столе плавает морской петух Блеск. Так рыбку назвала Кира, это тоже один из подарков на ее день рождения. Девочка ухаживала за ним в передышках между больницами.
— Кира была такая жизнерадостная, веселая, всегда улыбалась, радовалась всему. Так ждала, пока пойдет в первый класс. Но так и не пошла. Случился рецидив. Но мы дома с ней занимались — читали, писали. Она всему очень быстро училась. И мы мечтали, что она выздоровеет и будет вместе с другими детками ходить в школу. Она мне даже помогала вести сбор денег на свое лечение. Делала перепосты в соцсетях — верила, что как только соберем, ее сразу вылечат. Про свою болезнь говорить не хотела, вообще эту тему обходила. А еще она совсем не стеснялась того, что после химиотерапии выпали все волосы.
И Ольга один за другим выкладывает на стол фотоальбомы. На одном из снимков Кира уже без волос, а на макушке лежит резиночка. Везде улыбается, а карие глаза смотрят прямо в душу.
— Вот эти фотографии — мои самые любимые. Здесь Кирюша в ремиссии. Это были самые прекрасные два года. Но даже потом, несмотря на болезнь и мучительное лечение, мы были счастливы до самого конца. Она была жива, рядом, жалела меня и ругалась, когда я плакала. Сейчас я больше ничего не боюсь. Самое страшное со мной уже случилось. Ничего уже не принимаю близко к сердцу. Все будет как будет. Кира была очень желанным ребенком. Я ей отдавала все по максимуму. Всегда. Мне говорят: у тебя же еще одна дочка есть, тебе повезло. Они не понимают: одного ребенка другим заменить нельзя. Муж хочет еще детей, а я не готова. У меня не хватит сил. Каждый день я живу памятью о Кире. Она была моей жизнью и держит меня в этом мире сейчас. Я должна быть достойна ее памяти.
Жизнь после
Спустя три месяца после ухода дочери Ольга вернулась на работу. Она бухгалтер в аграрном колледже:— Деньги меня совершенно не интересуют. Я и на работу пошла, чтобы просто дома не быть. Но самое главное — я могу помогать нашему фонду. Я рада, что могу быть кому-то полезной.
Через 40 дней после похорон Ольга возобновила волонтерскую деятельность и официально стала частью команды благотворительного фонда КinderVita. Именно эти люди помогали собирать деньги на лечение Киры, а Ольге не дали сойти с ума от ужаса и неизвестности.
— На протяжении всей болезни Киры, даже во время ремиссии, я старалась помогать. Было так страшно за своего ребенка и других детей, что я не могла иначе. Но когда Кира ушла, я думала, что не смогу больше. Опять все пропускать через себя было очень больно! Волонтеры это понимали, писали мне, поддерживали. Они были рядом каждый день — боялись за меня. Но я же все равно смотрела, как они работают. То новый ребенок поступил, то собирают «коробочки храбрости». Можно сказать, Кира меня за руку привела. Я знаю, каково родителям одним через это проходить. А у меня уже опыт. Страшный, да. Самый страшный на свете. Но я уже много знаю и могу помочь. Пока волонтеры ведут сбор, родители могут заниматься ребенком. У меня и контакты клиник есть. Мне сразу после смерти Киры мамы писали, спрашивали про зарубежные больницы и врачей. И что я им скажу: извините, но я дочь потеряла и не могу на эту тему говорить? Нет, конечно.
Облегчить страдания
Костяк благотворительного фонда КinderVita — около 40 человек. Официальный статус организация получила за месяц до смерти Киры. Тех, кто помогает чем может, гораздо больше. Не всегда нужно собирать деньги, иногда срочно нужны памперсы и другие средства гигиены. Ведь порой родители экстренно попадают со своими детками в Боровляны и просто не имеют времени и сил даже на мелкие покупки.— Мы лежали в Боровлянах в 2013 году. Только поступили — к нам пришла староста отделения. Памперсы, салфетки — все что нужно. Они еще не были КinderVita, просто была команда. Всех родителей, которые попадают с детьми в Боровляны, добавляют в чат. Кому что нужно — сразу можно писать.
Волонтеры понимают, что происходит с родителями больных малышей, и стараются облегчить их жизнь чем могут. В команде есть мамы, чьи дети умерли от рака или больны им сейчас. Но много и просто неравнодушных людей, которые сначала помогли одному ребенку…
— Детей в Боровлянах очень много. Все время там новые. Это очень страшно. Всем хочется помочь — и детям, и их родителям. Эта возможность помогать — все, что у меня есть. Каждый день я трачу примерно час. Моя работа — распространять информацию в социальных сетях, чтобы как можно больше людей узнали и смогли помочь. Самое большое счастье — увидеть статус «сбор закрыт». Значит, я тоже приблизила еще одного больного ребенка к выздоровлению. Я буду это делать всю свою жизнь — в память о моей Кирюше.
Арина Янова
infong@sb.by
