Страховка от смерти. Как стволовые клетки спасают жизни

Ожоги, пародонтиты, поражения роговицы глаза — какие еще недуги научились лечить наши ученые при помощи стволовых клеток

Клеточные технологии творят чудеса. Они спасают жизнь, когда другие средства не работают. С помощью стволовых клеток пуповинной крови, например, можно вылечить более шестидесяти заболеваний. Но как выделяют ценный продукт, какие банки биоматериалов есть в стране, и как они помогают в борьбе со смертельными заболеваниями? Корреспонденты «Р» узнавали подробности.

Лечение ожогов, трофических язв, пародонтита, поражений роговицы — кажется, стволовым клеткам все по плечу. Сегодня в Республиканском научно-медицинском центре «Клеточные технологии» при Институте биофизики и клеточной инженерии Национальной академии наук готовы вырастить уникальные клетки для одной тысячи пациентов в год. Здесь же создан банк для их хранения. Корреспондент «Р» от начала до конца посмотрела, как ученые выращивают ценный биоматериал.

В стерильных условиях

— Полностью снимайте с себя одежду, надевайте медицинский костюм, бахилы, — младший научный сотрудник центра Ирина Василевич протягивает мне униформу. — И это только первый этап. Всего вы пройдете несколько зон чистоты.

К чему меня готовят? Все просто. Через пару минут я попаду в производственный отдел — это святая святых для здешних специалистов. Здесь выделяют и выращивают мезенхимальные стволовые клетки. Их потом используют для лечения или замораживают. Например, сегодня медики с помощью собственных стволовых клеток пациента успешно лечат трофические язвы. Причем такие язвы, которые не заживали у больных годами. Естественно, такие «побеги» вырастить непросто. Только правила по обслуживанию отдела, нормативы по его уборке и дезинфекции занимают несколько увесистых папок. Клетки предназначены для трансплантации, поэтому должны выращиваться в условиях особой стерильности. Поэтому перед входом в производственный отдел и диктофон, и фотоаппарат Ирина Василевич тщательно обрабатывает антисептиком. Наконец двери открываются. Я захожу в первую зону чистоты. От второй она отделена невысокой скамеечкой. Ирина Борисовна инструктирует: надо надеть еще одну пару бахил. Надеваешь на одну ногу — переносишь ступню через скамейку. Так и со второй — перемещаешь, только надев новый слой защиты. Затем на очереди — маска и шапочка. Руки необходимо тщательно обработать антисептиком. Следующая зона чистоты — за дверью.
Оказывается, на этом мои переодевания не заканчиваются. Ирина Василевич протягивает защитный комбинезон с капюшоном, перчатки и тряпичные сапоги. С непривычки быстро облачиться в такую униформу не получается. Подхожу к зеркалу и ловлю себя на мысли, что похожа на персонажа из футуристического фильма. Кстати, зеркало здесь для того, чтобы проследить, нет ли у человека незакрытых участков — не оголена ли шея, не выбились ли из-под шапочки волосы.

Производственный отдел очень похож на космический корабль, который состоит из нескольких блоков. Каждый из них находится за своей дверью. Попасть в них можно, лишь приложив карточку. И только тогда дверь бесшумно открывается. Ущипните меня, кажется, что я правда в кино!

Слова старшего научного сотрудника Сергея Пинчука выводят меня из оцепенения:

— Мезенхимальные стволовые клетки выделяют из жировой ткани пациента. Вот смотрите, ее нам передают в специальном контейнере через передаточное окно. В производственном блоке выделяется первичная культура клеток. Все манипуляции делаем в ламинарном шкафу. Его вентиляционная система устроена так, что даже если есть какие-то бактерии, они не попадают на биологические материалы. Потом клетки начинают культивироваться—размножаться. Следующий шаг — микробиологический контроль. Если материал чист, его наращивание происходит в другом боксе.
Заглядываем в этот бокс. В нем — 4 инкубатора. Здесь могут выращивать большое количество биоматериала. Для этого стволовые клетки помещаются в специальные флаконы, наполненные розовой жидкостью. В инкубаторах — идеальные условия для размножения клеток. Можно сказать, что здесь для них созданы курортные условия. Не зря из 2—3 граммов жировой ткани за месяц вырастает около 4 миллионов стволовых клеток. Есть клетки, которые делятся быстрее. Как правило, от молодых пациентов. У пожилых людей стволовых клеток примерно в десятки раз меньше, чем у юных. Поэтому клетки, донорами которых стали возрастные люди или с заболеваниями, растут менее охотно. 

Сила спасения

Сквозь стекло флакона смотрю на розовую жидкость. Сложно поверить, что в ней — спасение для многих людей. Ведь лечение трофических язв — это только одна из уникальных способностей стволовых клеток. А сколько открытий еще впереди? Сергей Пинчук говорит о планах:

— Буквально с этого года запустили сразу несколько проектов. Планируем разработать методики, которые с помощью стволовых клеток позволят пациентам избавиться от сильнейших ожогов, пролежней, болезней пародонтита, поражений роговицы и даже вылечить стрессовое недержание мочи у женщин.

После лечения всегда можно заморозить свои стволовые клетки — они еще могут понадобиться. Впрочем, любой из нас может обратиться в центр, чтобы оставить свой биоматериал. На всякий пожарный. Выделение биоматериала и криозамораживание стоит от 150 рублей, криохранение — 70 рублей в год. Хранить их можно в специальном криохранилище или банке.
Сергей Пинчук прикладывает карточку: система допуска к помещению срабатывает, и дверь распахивается:

— Здесь стволовые клетки хранятся. Их можно заморозить в двух режимах. При температуре минус 85 клетки будут храниться полгода, при минус 150 градусов — годами.

Сергей Пинчук надевает плотные прорезиненные перчатки — без них невозможно опустить руку в криохранилище. Потом приоткрывает крышку. Все это напоминает большой холодильник. Все стволовые клетки хранятся в контейнерах. Каждый из них пронумерован и зашифрован. Но просто так стволовые клетки сюда не поместишь. Поэтому в них добавляют криопротекторы — вещества, защищающие от повреждающего действия замораживания. Сейчас в банке хранится полтора миллиарда мезенхимальных стволовых клеток.

Сегодня медицинская общественность предоставляет данные о том, что на основе стволовых клеток возможно создание лекарственных форм для применения в кардиологии, эндокринологии, гепатологии, травматологии и хирургии. Даже нынче использование стволовых клеток, например в травматологии, впечатляет: заживает то, что в принципе не должно заживать. Наши ученые тоже не стоят в стороне, а продолжают изучать возможности уникального биоматериала и делать открытия.

Таисия АЗАНОВИЧ

azanovich@sb.by

Фото Павла ЧУЙКО

Банковский вклад спасает жизнь

Новую медицинскую технологию развивают в 9-й клинической больнице Минска. Здесь собирают и хранят стволовые клетки пуповинной крови. Сегодня в списке доноров более 1400 человек. С помощью этих единиц жизни можно вылечить более шестидесяти заболеваний. В этом перечне — недуги сердечно-сосудистой, кровеносной, эндокринной и нервной систем, генетические нарушения, болезни опорно-двигательного аппарата, тяжелые травмы. О том, как специалисты лаборатории работают с пуповинной кровью, корреспонденту «Р» рассказала заведующая лабораторией Светлана ДРЫК.
Стволовые клетки пуповинной крови хранятся в биобанке среди клеток костного мозга и клеток периферической крови, а также донорских сосудов и аллографтов сердечных клапанов. Стволовые клетки способны воспроизводить клетки многих других типов. Полученные из пуповинной крови, они обладают большим потенциалом и намного моложе однотипных клеток из костного мозга. 

Светлана Иордановна указывает на пакет с багровой биологической жидкостью: 

— Пуповинная кровь остается в пуповине и плаценте. После родов они подлежат уничтожению. На самом деле пуповинная кровь — один из самых перспективных источников стволовых клеток. Их концентрация тут выше всего. И мы предлагаем сохранить эти клетки на всякий случай. Это своего рода страховка.

Для чего? Если однажды человек, чьи клетки будут находиться в хранилище, заболеет, его биоматериал можно будет извлечь и использовать для терапии сложных болезней. Они применяются при трансплантации. Ведь порой, чтобы найти совместимого донора костного мозга, уходят годы. В данном случае риск отторжения исключен. Кроме того, высока вероятность того, что они подойдут братьям и сестрам новорожденного. 

В лаборатории сепарации и замораживания костного мозга их выделяют. Материал консервируют и помещают в криохранилище. Выделенные клетки могут храниться длительное время в жидком азоте при температуре минус 196 градусов. 
После родов врач-акушер собирает из отделенной от ребенка пуповины кровь в стерильную систему. Ее доставляют в банк. Там выделяют стволовые клетки ручным или автоматическим методом. Светлана Иордановна показывает, как разделяется кровь. Эритроциты опускаются на дно системы. Плазма концентрируется наверху, а стволовые клетки собираются посерединке. Их можно узнать по ненасыщенному алому цвету. Все образцы пуповинной крови проходят тщательный бактериологический и вирусологический контроль. Определяются группа крови и резус-фактор, стерильность, жизнеспособность клеток. Родителям выдается паспорт образца. Это абсолютная собственность семьи. 

Банк стволовых клеток пуповинной крови был открыт семь лет назад. Истории людей, которые решают сохранить стволовые клетки новорожденного, самые разные. Некоторые перестраховываются на случай болезни. Другие столкнулись с бедой и знают, что такое, когда клетки нужны, а их нет. У одной семьи старший ребенок умер от нейробластомы. Когда родился второй малыш, родители сохранили биоматериал новорожденного. Они верят, что если его постигнет страшное, стволовые клетки спасут ему жизнь. 

Мама и папа из Гомеля сохранили стволовые клетки троих детей. Один клиент долго колебался из-за суеверия. Мол, клетки будут, значит, заболеет. Но люди стремятся создать клеточный запас. Технологии развиваются во всем мире. 

Пока содержимым банка никто не воспользовался. Некоторые со временем отказываются от хранения. Нет денег или считают, что не понадобится. В нашей стране работает только пер­­сональный банк стволовых клеток пуповинной крови на платной основе. Донорского регистра нет. Тестировать и хранить этот продукт дорого. Для лечения больных наши специалисты закупают биоматериал в России.
«Да и резерв нынешних хранилищ ограничен, — кивает в сторону криобанка заведующая лабораторией. — Необходимо закупать еще. Ведь эта услуга приносит немалый доход государству. А если банк заполним полностью, придется его закрыть». 

Пуповинная кровь едва ли не сердце жизни. И его жизненно важно сберечь.

Пямая речь

Алла КАМЛЮК, заведующая отделением планирования семьи и вспомогательных репродуктивных технологий РНПЦ «Мать и дитя»: 

— В нашей стране нет государственного банка анонимных доноров яйцеклеток и спермы. Донорам надо платить. Технологии забора и хранения стоят немалых денег. Поэтому мы сохраняем только персональный биоматериал наших пациентов. 

Ольга АНАТОЛЬЕВА

Фото Артура ПРУПАСА

Второй день рождения

Семья Пантелеенко — один из первых клиентов Банка стволовых клеток пуповинной крови. Они на себе испытали, как важно их иметь про запас. К сожалению, когда заболел супруг Ирины, такого запаса у них не было. Одиннадцать лет назад пуповинную кровь в стране еще не собирали. 

Заикание, изменение в походке — семья не сразу разгадала эти предвестники беды. Диагноз рассеянный склероз Леониду поставили в 25 лет. Его первенцу тогда шел второй год. 

В глазах Ирины решительность: «Я и сейчас душу и все готова за мужа отдать. А тогда мы стучали во все двери. Заключение врачей звучало как приговор, означающий постепенное угасание нормальной жизни. Это когда человек медленно превращается в растение. Но наша семья не отчаивалась». 

Пантелеенко искали спасения в ведущих клиниках России и Израиля, а нашли его у нас. Руководитель Республиканского центра гематологии и пересадки костного мозга профессор Анатолий Усс и заведующий кафедрой нервных и нейрохирургических болезней профессор Александр Федулов предложили Леониду стать участником эксперимента по пересадке стволовых клеток для лечения рассеянного склероза. 

Пантелеенко ухватились за эту возможность. Ирина говорит, будто взмахивает рапирой. Много лет она занималась фехтованием. С волей к победе Ира ринулась и в этот поединок с болезнью мужа. 

«Или жизнь, или смерть. Без вариантов»

За несколько курсов химиотерапии Леониду убили иммунную систему. Потом были забор биоматериала и трансплантация пациенту его же собственных стволовых клеток. А далее начался непростой восстановительный период. 

Моя собеседница сгибается — так корчатся от боли. Похоже, до сих пор она воспринимает ее, как свою собственную. «Он в стерильных условиях. К нему не пускают. Я звоню и все об одном: «Ну как ты?» Понимаю, ему очень плохо, а он отвечает, что нормально. Терпел боль, которую не унимал даже морфий. Питание получал сначала через зонд, потом — жесткая диета на детских консервах. А однажды попросил пиццу. Вот это была радость». 

Ирина опускает веки, прогоняя слезу. Останавливается на полуслове и, уняв набежавшую дрожь, продолжает: «У нас была огромная поддержка. Это так важно. Низкий поклон врачам, которые двигают белорусскую медицину. Никогда нельзя отчаиваться, сидеть сложа руки, жалуясь на свою судьбу. Надо совместными усилиями искать выход. Я уверена, добиться можно многого. Главное, не быть пассивными. Некоторые скептически воспринимают лечение стволовыми клетками. Моего мужа они спасли». 

Ира достает последнее заключение врача. Если перевести с бесстрастного медицинского языка, после пересадки развитие болезни остановилось. Старые очаги поражения оказались неактивны, а новых не появилось. 

Два года спустя после операции супруги уже ждали второго ребенка. Твердо решили: стволовые клетки пуповинной крови сохранять как биологическую страховку. 

— Когда с этим столкнешься, понимаешь, насколько это важно, — для моей собеседницы стволовые клетки — настоящее чудо медицины. – Пуповинная кровь может потом помочь донору и его родным. 

Сегодня Пантелеенко дорожат каждым днем

— Я самая счастливая женщина, мать, жена, — говорит Ирина. — Благодаря стволовым клеткам у нас есть уверенность в завтрашнем дне. У меня двое прекрасных сыновей, любящий муж. Я бы в своей жизни ничего не поменяла. Испытания только закаляют и скрепляют семью. Мы любим жизнь, и она отвечает нам взаимностью. 

Ольга КОСЯКОВА

drug-olya@yandex.ru