Самое неинтересное, что банки с удовольствием готовы давать кредиты. Но не знают, кому. И с тоской смотрят на свои неиспользованные ресурсы. Вот она проблема: одни хотят дать, а другие не могут взять.
На финансовом языке это называется системной избыточной ликвидностью. И возникла она не вчера и даже не позавчера. Недавно первый заместитель председателя правления Нацбанка Тарас Надольный еще раз озвучил: ресурсов у банков предостаточно. Но нет идей, которые можно было бы профинансировать. Точнее, проекты есть, но их явно не хватает.
Наверное, с Тарасом Надольным не согласится львиная доля представителей бизнеса, реального сектора, да и министерств и ведомств. Все готовы представить длинный список своих потребностей. Другой вопрос, что далеко не все инициативы компаний могут просочиться сквозь строгое сито оценки рисков. Собственно говоря, элементарное написание толковых бизнес-планов долгие годы хромало на обе ноги. И теперь эта инвалидность дает о себе знать. А риск-менеджмент в стране вообще находится на зачаточном уровне. В банках ситуация обстоит несколько лучше, чем в реальном секторе. Но в целом тоже далеко не на высоте.
С этой точки зрения все — и финансисты, и промышленники, и сфера услуг — были заточены под безудержный рост. И не только в нашей стране, но и во всем Восточноевропейском регионе, в частности в России. Ведь как было все в 2000-х. Положительная динамика наблюдалась практически у всех компаний. Только лидеры увеличивали обороты стремительнее аутсайдеров. Но в плюсе были все. В такой среде выдавать кредиты — сущее удовольствие. Собственно говоря, даже толком в нюансах инвестиционных проектов не было необходимости копаться. В те светлые времена банки, по сути, оценивали финансовый поток, который генерировала фирма: достаточно его, чтобы погашать кредитные платежи или нет. Эффективность вложений многих-то и не интересовала. Поэтому и кредиты казались доступнее.
Нынче ситуация коренным образом изменилась. Более того, легкие заемные ресурсы сыграли со многими злую шутку. Далеко не все инвестиции оказались успешными. Нет, они таковыми казались, когда по другим видам деятельности рентабельность зашкаливала. Сейчас всем пришлось ужаться по маржинальности, и финансового потока стало не хватать, чтобы гасить кредиты. А дальше — вымывание оборотных средств, снижение объемов производства, убытки… Словом, та «чудесная» картина, которая нынче наблюдается у большинства компаний от мала до велика.
Естественно, сегодня банки более аккуратно и пристально относятся к заемщикам. Тут-то и настал момент истины: ликвидных фирм днем с огнем приходится искать. И риски оценивать более пристально. Возможно, в каких-то моментах финансисты дуют на воду, обжегшись на молоке. Но играть с огнем банкиры уже не могут себе позволить: проблемных активов в системе и так предостаточно. Новых сложностей уж точно не надо.
Другой вопрос, что реальный сектор никак не может перестроиться на новые реалии. Не все, конечно, но многие. И мечтают о возвращении старых добрых времен, организовывая массированное вербальное давление на Нацбанк. Лучше бы основы риск-менеджмента начинали учить. По-другому не получится. В конце концов, в страну приходят импортные фирмы, привыкшие функционировать по международным правилам игры. В целом-то уровень ставок опустился до тучных годов. Согласно Нацбанку, новые рублевые кредиты сегодня стоят 13—14% годовых в зависимости от срока кредитования. И тенденция к снижению четко наметилась. Но надо соответствовать определенным требованиям. Иначе вменяемый кредитор денег не даст. Ни под какую ставку.
